Неточные совпадения
Сколько я мог тогда заметить, как новичок писатель
в Петербурге, из-за"безобразного поступка"Века"не
вышло, повторяю, никакого поднятия мыслей;"Век"продолжал
выходить, и ни один из соредакторов Вейнберга — ни Дружинин, ни Безобразов, ни Кавелин — не покинули
журнала, продолжали
в нем участвовать.
И
вышло так, что все мое помещичье достояние пошло,
в сущности, на литературу. За два года с небольшим я, как редактор и сотрудник своего
журнала, почти ничем из деревни не пользовался и жил на свой труд. И только по отъезде моего товарища 3-ча из имения я всего один раз имел какой-то доход, пошедший также на покрытие того многотысячного долга, который я нажил издательством
журнала к 1865 году.
Даже и тогда, когда начались денежные тиски, я старался всячески оживить
журнал, устроил еженедельные беседы и совещания и предложил, когда
журнал стал с 1865 года
выходить два раза
в месяц, печатать
в начале каждого номера передовую статью без особого заглавия. Она заказывалась сотруднику и потом читалась на редакционном собрании.
На вопрос: кто из тогдашних первых корифеев печатался
в"Библиотеке", я должен, однако ж, ответить отрицательно.
Вышло это не потому, что у меня не хватило усердия
в привлечении их к
журналу. Случилось это, во-первых, оттого, что мое редакторство продолжалось так,
в сущности, недолго; а главное — от причин, от моей доброй воли не зависящих.
Но случилось так, что
в Петербурге стал
выходить новый толстый
журнал"Всемирный труд".
"Fortnightly"значит две недели, и при Льюисе
журнал выходил два раза
в месяц, но при Морлее сделался ежемесячным.
Благодарил он меня за то, что и как я говорил о нем
в моей статье"Phenomenes du drame moderne". Книжка
журнала, где появилась статья моя, уже
вышла тем временем. От Вырубова я уже знал, что с Дюма приятельски знаком проф. Robin, один из столпов тогдашнего кружка позитивистов. Он, вероятно, и дал ему книжку
журнала с моей статьей.
Неточные совпадения
Авдиев закончил, взял
журнал и, кивнув головой,
вышел.
В классе поднялся оживленный говор. Впечатление было неблагоприятное.
Она начала образовываться лишь
в 80-е годы, когда начал
выходить журнал «Вопросы философии и психологии».
— Из Шекспира много ведь есть переводов, — полуспросил, полупросто сказал он, сознаваясь внутренне, к стыду своему, что он ни одного из них не знал и даже имя Шекспира встречал только
в юмористических статейках Сенковского [Сенковский Осип Иванович (1800—1858) — востоковед, профессор Петербургского университета, журналист, беллетрист, редактор и соиздатель
журнала «Библиотека для чтения», начавшего
выходить в 1834 году. Писал под псевдонимом Барон Брамбеус.],
в «Библиотеке для чтения».
— Не изменились; все роман пишу; да тяжело, не дается. Вдохновение выдохлось. Сплеча-то и можно бы написать, пожалуй, и занимательно бы
вышло; да хорошую идею жаль портить. Эта из любимых. А к сроку непременно надо
в журнал. Я даже думаю бросить роман и придумать повесть поскорее, так, что-нибудь легонькое и грациозное и отнюдь без мрачного направления… Это уж отнюдь… Все должны веселиться и радоваться!..
И вот книги лежат уже девять месяцев на этажерке, и Гайнан забывает сметать с них пыль, газеты с неразорванными бандеролями валяются под письменным столом,
журнал больше не
высылают за невзнос очередной полугодовой платы, а сам подпоручик Ромашов пьет много водки
в собрании, имеет длинную, грязную и скучную связь с полковой дамой, с которой вместе обманывает ее чахоточного и ревнивого мужа, играет
в штосс и все чаще и чаще тяготится и службой, и товарищами, и собственной жизнью.