Неточные совпадения
— Верьте мне, — говорил ему Усатин перед их уходом из трактира, положа локти на стол, весь распаленный своими новыми
планами. — Верьте мне. Ежели у человека, пустившегося в дела, не разовьется
личной страсти к созданию новых и новых рынков, новых источников богатства, — словом, если он не артист в душе, он или фатально кончит совсем пошлым хищничеством, или забастует — так же пошло — и будет себе купончики обрезывать.
— Антон Пантелеич! — выговорил он после тирады Хрящева и приласкал его взглядом. — Нужды нет, что вы у меня ровно восхитили… если не всю идею, то начало ее… Но ваш
план выше моего. Я, быть может, и пришел бы к тому же, но первый толчок был скорее
личный.
Неточные совпадения
— Долго рассказывать… А отчасти моя идея именно в том, чтоб оставили меня в покое. Пока у меня есть два рубля, я хочу жить один, ни от кого не зависеть (не беспокойтесь, я знаю возражения) и ничего не делать, — даже для того великого будущего человечества, работать на которого приглашали господина Крафта.
Личная свобода, то есть моя собственная-с, на первом
плане, а дальше знать ничего не хочу.
Личная пригодность человека для общественного дела отступает на второй
план перед условной и рутинной фразеологией.
Причин для такого черничества в тяжелом складе народной жизни было достаточно, а на первом
плане, конечно, стояло неудовлетворенное
личное чувство.
Личные симпатии Райнера влекли его к социалистам. Их теория сильно отвечала его поэтическим стремлениям. Поборников национальной независимости он уважал за проявляемые ими силу и настойчивость и даже желал им успеха; но к их
планам не лежало его сердце. Никакого обособления он не признавал нужным при разделе естественных прав человеческого рода.
Но всероссийские клоповники не думают об этом. У них на первом
плане личные счеты и
личные отмщения. Посевая смуту, они едва ли даже предусматривают, сколько жертв она увлечет за собой: у них нет соответствующего органа, чтоб понять это. Они знают только одно: что лично они непременно вывернутся. Сегодня они злобно сеют смуту, а завтра, ежели смута примет беспокойные для них размеры, они будут, с тою же холодною злобой, кричать: пали!