Неточные совпадения
Его отклонило в сторону заветной мечты; наложить руку на
лесные угодья, там, в костромских
краях. Ему вспомнилась тотчас же усадьба с парком, сходящим к Волге, на которую он глядел несколько часов жадными глазами с колокольни села, куда отец возил его.
Тетки и отец считают себя древнего рода, самого коренного в этом
лесном медвежьем
крае.
— Вашими бы устами, Василий Иваныч… Очень уж я прельщен этим парком. И вам он, кажется, больно по душе пришелся. Положение его вместе с усадьбой — такое для
лесной местности, что другого такого и не найдешь, пожалуй, во всем приволжском
крае.
В комнате Марфы Захаровны угощение шло обычным порядком. К обеду покупщик не приехал, а обед был заказан особенный. Иван Захарыч и Павла Захаровна волновались. Неспокойно себя чувствовал и Первач, и у всех явилось сомнение: не проехал ли Теркин прямо в город. Целый день в два приема осматривал он с своим „приказчиком“ дальний
край лесной дачи, утром уехали спозаранку и после завтрака тоже исчезли, не взяв с собою таксатора.
Не одно это его тешило. Сидит он среди помещичьей семьи, с гонором, — он — мужичий подкидыш, разночинец, которого Павла Захаровна наверное зовет „кошатником“ и „хамом“… Нет! от них следует отбирать вотчины людям, как он, у кого есть любовь к родному
краю, к
лесным угодьям, к кормилице реке. Не собственной мошной он силен, не ею он величается, а добился всего этого головой и волей, надзором за собственной совестью.
По
краям просек и под их ногами, и вокруг елей, по густой траве краснели шапочки клевера, мигала куриная слепота, выглядывали венчики мелких
лесных маргариток, и белели лепестки обильной земляники… Чуть приметными крапинками, точно притаившись, мелькали ягоды; тонкое благоухание подползало снизу, и слабый, только что поднявшийся ветерок смешивал его с более крепким смолистым запахом хвои.
Неточные совпадения
Столь раннее появление этой северной гостьи можно объяснить тем, что в горах Зауссурийского
края после
лесных пожаров выросло много березняков, где она и находит для себя обильный корм.
Край начал утрачивать свою оригинальность и претерпевать то превращение, которое неизбежно несет за собой цивилизация. Изменения произошли главным образом в южной части страны и в низовьях правых притоков реки Уссури, горная же область Сихотэ-Алинь к северу от 45° широты и поныне осталась такой же
лесной пустыней, как и во времена Будищева и Венюкова (1857–1869).
Сидя на
краю постели в одной рубахе, вся осыпанная черными волосами, огромная и лохматая, она была похожа на медведицу, которую недавно приводил на двор бородатый,
лесной мужик из Сергача. Крестя снежно-белую, чистую грудь, она тихонько смеется, колышется вся:
Но вы не будете там жить: // Тот климат вас убьет! // Я вас обязан убедить, // Не ездите вперед! // Ах! вам ли жить в стране такой, // Где воздух у людей // Не паром — пылью ледяной // Выходит из ноздрей? // Где мрак и холод круглый год, // А в краткие жары — // Непросыхающих болот // Зловредные пары? // Да… Страшный
край! Оттуда прочь // Бежит и зверь
лесной, // Когда стосуточная ночь // Повиснет над страной…
Теперь въезд в помещичий лес крестьянам возбранен,
лесной промысел пал, и, конечно, надолго остался бы лес мертвым капиталом и для помещиков, и для
края, если б на выручку не подоспели железные дороги, которые значительно приблизили пункты сбыта.