Неточные совпадения
Всего
в третий раз он
в этом городе, никогда не
проживал в нем
больше трех-четырех дней, и
в нем у него любовь, настоящая, захватывающая, быть может, роковая для него.
Она придет. Она должна была ждать минуты свидания с тем же чувством, как и он. Но он допускал, что Серафима отдается своему влечению цельнее, чем он. И рискует
больше. Как бы она ни
жила с мужем, хорошо или дурно, все-таки она барыня, на виду у всего города, молоденькая бабочка, всего по двадцать первому году. Одним таким свиданием она может себя выдать,
в лоск испортить себе положение. И тогда ей пришлось бы поневоле убежать с ним.
— Боюсь я вот чего, Вася, — она продолжала еще тише, — дела-то отцовы позамялись
в последние годы. Я сама думала, да и
в городе долго толковали, что у него
большой капитал, кроме мельницы, где они
живут.
Теркин кивнул головой, слушая ее; он знал, что мельница ее отца, Ефима Спиридоныча Беспалова, за городом, по ту сторону речки, впадающей
в Волгу, и даже проезжал мимо еще
в прошлом году. Мельница была водяная, довольно старая, с
жилым помещением, на его оценочный глазомер — не могла стоить
больше двадцати, много тридцати тысяч.
— Мать уже намекала мне, что после отца не окажется
больших денег. Завещание он вряд ли написал… Старого закона люди завещаний не охотники составлять. На словах скажет или из рук
в руки отдаст. Мать меня любит
больше всех… Ведь и ей
жить нужно… Ежели и половину мне отдаст… не знаю, что это составит?
— Вася! Я готова уехать с тобой. На том же пароходе, так вот, как я есть…
в одном платье… Но не будешь ли ты сам упрекать меня потом за то, как я обошлась с мужем? Я ему скажу, что люблю другого и не хочу
больше жить с ним. Надо его дождаться… Для тебя я это делаю…
Так протекло около полугода. С наступлением зимы
жить стало теснее; приходилось сидеть частенько
в камерах. Кузнечная работа сократилась наполовину. Попросил и он «книжки почитать». Надежда высидеть благополучно
больше года и выйти на волю без волчьего паспорта все крепла
в нем.
Где же ей взять наружностью против Симочки! А все-таки, когда она здесь
жила перед тем, как
в Петербурге
в «стриженые» сбежала, ст/оящие молодые люди почитали ее
больше, чем Симочку, хоть она и по учению-то шла всегда позади.
Жутко ей перед матерью за «любовника», но теперь она
больше не станет смущаться: узнает мать или нет — ей от судьбы своей не уйти. И с Рудичем она
жить будет только до той минуты, когда им с матерью достанется то, что лежит
в потаенном ящике отцовской шкатулки.
И с той самой поры она считает себя гораздо честнее. Нужды нет, что она вела
больше года тайные сношения с чужим мужчиной, а теперь отдалась ему, все — таки она честнее. У нее есть для кого
жить. Всю свою душу отдала она Васе, верит
в него, готова пойти на что угодно, только бы он шел
в гору. Эта любовь заменяла ей все… Ни колебаний, ни страха, ни вопросов, ни сомнений!..
Какая сила деньги — она теперь хорошо знала.
В ее теперешнем положении свой капитал, хотя бы и маленький, ох, как пригодится! Ведь она никаких прав не имеет на Васю. Он может ее выгнать, когда ему вздумается. У матери остались, правда, дом с мельницей, но она отдала их
в аренду… не Бог знает какую. Тысячу рублей, вряд ли
больше. Матери и самой надо
прожить.
Но Теркин уже вскочил и сейчас все вспомнил. Лег он, дождавшись Калерии,
в большом волнении. Она его успокоила, сказала, что мальчик еще
жив, а остальные дети с слабыми формами поветрия. Серафима прошла прямо к себе из лесу. Он ее не стал ждать и ушел наверх, и как только разделся, так и заснул крепко. Не хотел он новых сцен и решил утром рано уехать
в посад, искать доктора и побывать у местных властей.
— Так, значит, я не ошибся! — возбужденно сказал настоятель. — Ваша фамилия сейчас мне напомнила… Вот отец казначей здесь внове, а я
больше пятнадцати лет
живу в обители. Прежде здешние дела и междоусобия чаще до меня доходили. Да и до сих пор я имею сношения с местными властями и крестьянскими н/абольшими… Так вы будете Теркина… как бишь его звали… Иван Прокофьич, никак… если не ошибаюсь?..
Тут было у места расспросить его про Аршаулова. Становой не стал ежиться или принимать официальный тон, а довольно добродушно сообщил гостю, что Аршаулов водворен сюда,
проживает у старухи матери, чуть
жив,
в большой бедности;
в настоящее время, с разрешения губернского начальства, находится «
в губернии», но должен на днях вернуться. Он растолковал Теркину, где находится и домик почтмейстерской вдовы.
Когда Теркин снялся с своего места, было уже около девяти часов. Он мог бы завернуть к отцу настоятелю, но оставил это до отъезда… Тут только подумал он о своих делах.
Больше десяти дней
жил он вне всяких деловых помыслов. На низу,
в Астрахани, ему следовало быть
в первых числах сентября, да и
в Нижнем осталось кое-что неулаженным, а ярмарка уже доживала самые последние дни.
В уездном городишке умудряются
проживать на одно хозяйство
больше пятисот рублей
в месяц.
— Это точно. И по ним можно диагноз свой поставить, по-медицински выражаясь. Но те сами вроде песьих мух или жуков, питающихся навозом и падалью. А эти — чистые птицы, долголетние и
большого разума. Дрозд умнее попугая и стал бы говорить промежду собою, если б он с первых дней своего бытия с людьми
жил в ежедневном общении.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Мы теперь
в Петербурге намерены
жить. А здесь, признаюсь, такой воздух… деревенский уж слишком!., признаюсь,
большая неприятность… Вот и муж мой… он там получит генеральский чин.
Разломило спину, // А квашня не ждет! // Баба Катерину // Вспомнила — ревет: //
В дворне
больше году // Дочка… нет родной! // Славно
жить народу // На Руси святой!
Между тем дела
в Глупове запутывались все
больше и
больше. Явилась третья претендентша, ревельская уроженка Амалия Карловна Штокфиш, которая основывала свои претензии единственно на том, что она два месяца
жила у какого-то градоначальника
в помпадуршах. Опять шарахнулись глуповцы к колокольне, сбросили с раската Семку и только что хотели спустить туда же пятого Ивашку, как были остановлены именитым гражданином Силой Терентьевым Пузановым.
— Не думаю, опять улыбаясь, сказал Серпуховской. — Не скажу, чтобы не стоило
жить без этого, но было бы скучно. Разумеется, я, может быть, ошибаюсь, но мне кажется, что я имею некоторые способности к той сфере деятельности, которую я избрал, и что
в моих руках власть, какая бы она ни была, если будет, то будет лучше, чем
в руках многих мне известных, — с сияющим сознанием успеха сказал Серпуховской. — И потому, чем ближе к этому, тем я
больше доволен.
Дом был
большой, старинный, и Левин, хотя
жил один, но топил и занимал весь дом. Он знал, что это было глупо, знал, что это даже нехорошо и противно его теперешним новым планам, но дом этот был целый мир для Левина. Это был мир,
в котором
жили и умерли его отец и мать. Они
жили тою жизнью, которая для Левина казалась идеалом всякого совершенства и которую он мечтал возобновить с своею женой, с своею семьей.