Неточные совпадения
Критицизм, который претендует преодолеть дефекты эмпиризма и рационализма,
является такой же формой рационализма, как и традиционный эмпиризм, так как оперирует с рационализированным сознанием и рационализированным
опытом.
Пространство и время оказываются гораздо менее реальными, чем у Канта,
являются результатом процесса абстрагирования от
опытов смежности и сосуществования.
Когда эмпирики отвергают чудеса и утверждают закономерность всего происходящего, когда они ставят границы
опыту и заранее слишком хорошо знают, чего в
опыте никогда не может быть дано, они
являются самыми настоящими, хотя и наивными, рационалистами.
Неточные совпадения
Он знал, что его личный, житейский
опыт формируется чужими словами, когда он был моложе, это обижало, тревожило его, но постепенно он привык не обращать внимания на это насилие слов, которые — казалось ему — опошляют подлинные его мысли, мешают им
явиться в отличных формах, в оригинальной силе, своеобразном блеске.
Случалось даже, что по нескольку дней не бывало и раздражения, и Вера
являлась ему безразлично с Марфенькой: обе казались парой прелестных институток на выпуске, с институтскими тайнами, обожанием, со всею мечтательною теориею и взглядами на жизнь, какие только устанавливаются в голове институтки — впредь до
опыта, который и перевернет все вверх дном.
Так гуманистический
опыт новой истории входит в Богочеловечество, и результатом этого
является эволюция христианства.
Но — чудное дело! превратившись в англомана, Иван Петрович стал в то же время патриотом, по крайней мере он называл себя патриотом, хотя Россию знал плохо, не придерживался ни одной русской привычки и по-русски изъяснялся странно: в обыкновенной беседе речь его, неповоротливая и вялая, вся пестрела галлицизмами; но чуть разговор касался предметов важных, у Ивана Петровича тотчас
являлись выражения вроде: «оказать новые
опыты самоусердия», «сие не согласуется с самою натурою обстоятельства» и т.д. Иван Петрович привез с собою несколько рукописных планов, касавшихся до устройства и улучшения государства; он очень был недоволен всем, что видел, — отсутствие системы в особенности возбуждало его желчь.
Маркушка был фаталист и философ, вероятно, потому, что жизнь его
являлась чем-то вроде философского
опыта на тему, что выйдет из того, если человека поставить в самые невозможные условия существования.