Неточные совпадения
Нужно выйти из круга, а для этого необходимо сознать, что происходит не
только философский кризис,
каких немало было в истории мысли, а кризис философии, т. е. в корне подвергается сомнению возможность и правомерность отвлеченной рационалистической философии.
Только смирение гностико-рационалистической гордыни рождает религиозный гнозис
как зрелый плод религиозной жизни, цельной жизни духа.
Ведь слишком ясно, что эмпиризм признает
только опыт в рациональных пределах, к опыту же не рациональному он относится отрицательно,
как к мистике.
[У Липпса мы встречаем уже иной тип эмпиризма, не рационалистический и не позитивистический; он
как бы признает опыт самой «жизни», а не
только опыт «знания».
Лишь гносеология, которая будет ориентирована не
только на факте науки, но и на факте веры, факте откровения,
только такая цельная гносеология прикасается к живому сущему, постигает познание
как тайну брака познающего с сущим.
Как к бытию вообще, так и к бытию абсолютному, бытию Божьему нельзя прийти, нельзя доказать Бога, можно
только изойти от Бога, изначально открыть Бога в себе.
Только в церкви растение растет и познается, вне церкви оно погибает и погружается в тьму, так
как лишено солнечного света.
Без Бога, без божественного сознания не
только Бога, но и мира и человека нельзя познать, так
как рациональность субъекта ничего не может поделать с иррациональностью объекта.
Критический идеализм гносеологов для науки не
только не нужен, но даже вреден, так
как вносит разлагающую рефлексию в здоровую работу ученых.
Этот методологический прием, заимствованный у критицистов, не
только не обязателен для Лосского, но,
как мы увидим, внутренне для него противоречив, так
как его теория знания не пропедевтическая, а онтологическая и внутренне не может не быть таковой.
А интуитивное знание не может быть ничем иным,
как непосредственным усмотрением реальностей, не
только частных, но и общих.
Эта наличность несомненна в том случае, когда содержание познания «дано» мне, а не произведено деятельностью, которая чувствуется мною
как «мое» субъективное усилие, когда содержание знания присутствует и развивается в акте знания само собою, а я
только следую за ним, сосредоточивая на нем внимание и дифференцируя его путем сравнения».
В
каком же отношении стоит этот процесс познания к тому органическому Разуму, в котором всякое познание есть
только одна функция?
Только в приобщении к Абсолютному Разуму постигается смысл целого, Логос
как бы сам себя сознает и познает.
Бытие я все время рассматриваю не
только как сказуемое (то, чем обладают), но и
как подлежащее (то, что обладает).
Диавол есть
только первая в зле тварь, в нем воплотилось начало, противоположное Сыну Божьему, он есть образ творения,
каким оно не должно быть.
Поистине, в Его глубине не
только зло не рождается, но и ни в
каком смысле не пребывает и его не ограничивает.
Догматы — факты, и
только как факты они нам дороги.
Гуманизм стал утверждать себя
как отвлеченное начало,
как начало не
только самостоятельное, но и высшее.
Процесс не
только мирового, но и личного спасения совершается историей, так
как судьба личности зависит от судьбы мира.
Абсолютизация папизма обостряет эту проблему, но она существует не
только для католичества, она должна быть поставлена и для православия, равно
как в католичестве постановкой этой проблемы не уничтожается подлинная святыня западной церкви.
Только соборная, церковная мистика, которую я условно называю объективной, имеет своей основой реальное преосуществление, обладает тайной связи с историей, с преображением мира
как сущего.
Тайна преосуществления совершается не в индивидуальной душе
только,
как того хочет протестантский субъективизм, а в душе мира, в космической душе.
Никогда еще мы не были так близки к окончательному осознанию той религиозной истины, что не
только Церковь
как живая историческая плоть — мистична, но что мистична и сама история с ее иррациональной плотью, и сама культура — мистична.
В теософии так же не побеждается порядок природной необходимости,
как и в обыкновенном натуралистическом рационализме, в теософии натурализм
только расширяется до бесконечности, захватывает новые области.
Только истина,
как путь и жизнь, побеждает магию скуки.
Христианство
как полнота вселенской истины заключает в себе не
только отрицательную правду аскетизма, но и положительную правду творчества.
Гюисмансу близки
только такие люди,
как Барбе д’Оревили, Бодлэр, Верлен, Малармэ, Вилье де Лиль-Адан.
Получив письмо Свияжского с приглашением на охоту, Левин тотчас же подумал об этом, но, несмотря на это, решил, что такие виды на него Свияжского есть только его ни на чем не основанное предположение, и потому он всё-таки поедет. Кроме того, в глубине души ему хотелось испытать себя, примериться опять к этой девушке. Домашняя же жизнь Свияжских была в высшей степени приятна, и сам Свияжский, самый лучший тип земского деятеля,
какой только знал Левин, был для Левина всегда чрезвычайно интересен.
Неточные совпадения
Хлестаков (придвигаясь).Да ведь это вам кажется
только, что близко; а вы вообразите себе, что далеко.
Как бы я был счастлив, сударыня, если б мог прижать вас в свои объятия.
Анна Андреевна. Ему всё бы
только рыбки! Я не иначе хочу, чтоб наш дом был первый в столице и чтоб у меня в комнате такое было амбре, чтоб нельзя было войти и нужно бы
только этак зажмурить глаза. (Зажмуривает глаза и нюхает.)Ах,
как хорошо!
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси
только наперед это письмо; пожалуй, вместе и подорожную возьми. Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие были! Ямщикам скажи, что я буду давать по целковому; чтобы так,
как фельдъегеря, катили и песни бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Хлестаков. Черт его знает, что такое,
только не жаркое. Это топор, зажаренный вместо говядины. (Ест.)Мошенники, канальи, чем они кормят! И челюсти заболят, если съешь один такой кусок. (Ковыряет пальцем в зубах.)Подлецы! Совершенно
как деревянная кора, ничем вытащить нельзя; и зубы почернеют после этих блюд. Мошенники! (Вытирает рот салфеткой.)Больше ничего нет?
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим,
как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног.
Только бы мне узнать, что он такое и в
какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)