Неточные совпадения
Социализм и анархизм — предельные этапы новой
истории, последние соблазны человечества, и страшны они своим внешним сходством с формами новой теократии, призванной окончательно разрешить проблемы хлеба и
власти, всех насытить и освободить.
Критическое, рациональное сознание хочет вогнать мистику внутрь, в субъективность, в переживание, в темный угол, не оставляя для нее места в объективном, в Божьем мире, в
истории, в космосе, которые целиком отдаются во
власть рациональности.
Но целая половина католичества его почти не интересует, ему остается чуждым католичество как
власть, действующая в мировой
истории, полная человеческой активности, в высшей степени волюнтаристическая.
Но
власть католичества над
историей волевая и мужественная.
Но обожествление это совершается в жизни святых, в святыне церкви, в старчестве, оно не переносится на путь
истории, в общественность, не связано с волей и
властью.
Неточные совпадения
— Струве, в предисловии к записке Витте о земстве, пытается испугать департамент полиции своим предвидением ужасных жертв. Но мне кажется, что за этим предвидением скрыто предупреждение: глядите в оба, дураки! И хотя он там же советует «смириться пред
историей и смирить самодержавца», но ведь это надобно понимать так: скорее поделитесь с нами
властью, и мы вам поможем в драке…
С той поры он почти сорок лет жил, занимаясь
историей города, написал книгу, которую никто не хотел издать, долго работал в «Губернских ведомостях», печатая там отрывки своей
истории, но был изгнан из редакции за статью, излагавшую ссору одного из губернаторов с архиереем; светская
власть обнаружила в статье что-то нелестное для себя и зачислила автора в ряды людей неблагонадежных.
Пассивная, рецептивная женственность в отношении государственной
власти — так характерна для русского народа и для русской
истории [Это вполне подтверждается и русской революцией, в которой народ остается духовно пассивным и покорным новой революционной тирании, но в состоянии злобной одержимости.].
Дух есть свобода, но в объективации духа в
истории создавался ряд мифов, которыми укреплялся авторитет
власти.
В века новой
истории пытались рационализировать начало
власти, создав теорию социального договора.