Неточные совпадения
Творение, в силу присущей ему
свободы,
свободы избрания пути, отпало от Творца, от абсолютного источника бытия и пошло путем природным, натуральным; оно распалось на части, и все части попали в рабство друг к другу, подчинились
закону тления, так как источник вечной жизни отдалился и потерялся.
Закон Ветхого Завета, как и всякий
закон до Христа, был лишь предварительным подготовлением человечества к принятию религии любви и
свободы.
Религия Христа не есть уже религия жертвы и
закона, а религия любви и
свободы.
Церковная жизнь есть жизнь в порядке
свободы и благодати, лишь мирская жизнь есть жизнь в порядке необходимости и
закона.
Мир не мог еще существовать без принуждения и
закона, он не родился еще для благодатной жизни в порядке
свободы и любви.
Свобода и необходимость, благодать и
закон сплелись в исторической действительности, два царства проникали друг в друга и смешивались.
Соблазнительность же этого соединения — в возможном смешении необходимости с
свободой,
закона с благодатью.
Внутри новозаветного откровения нет
закона, нет государства, нет семьи, нет никакого принудительного порядка, есть только благодать, любовь,
свобода.
«Христианское государство» есть смешение Нового Завета с Ветхим, благодати с
законом,
свободы с необходимостью.
Когда государство, область принуждения и
закона, вторгается в церковь, область
свободы и благодати, то происходит подобное тому, как когда знание, принудительное обличение видимых вещей, вторгается в веру, свободное обличение вещей невидимых.
Но религиозный смысл мирового процесса в том и заключается, что
свобода побеждает необходимость, благодать побеждает
закон, мир сверхприродный побеждает мир природный.
Взаимопроникновение и смешение благодатного и свободного порядка церкви с принудительным и законническим порядком государства в истории есть не только победа благодати и
свободы над принуждением и
законом, но и вечная угроза возобладания принуждения и
закона над
свободой и благодатью.
Слишком ведь ясно для религиозного сознания, что церковь как порядок
свободы и благодати не может подчиниться государству и порядку необходимости и
закона и не может сама стать государством, т. е. жизнью по принуждению и
закону.
Религиозное разграничение языческого государства и христианской церкви, принуждения и
свободы,
закона и благодати есть великая историческая задача, и выполнение ее столь же провиденциально, как некогда было провиденциально соединение церкви и государства, взаимопроникновение новозаветной благодати и ветхозаветноязыческого
закона.
Неточные совпадения
Я был рожден для жизни мирной, // Для деревенской тишины: // В глуши звучнее голос лирный, // Живее творческие сны. // Досугам посвятясь невинным, // Брожу над озером пустынным, // И far niente мой
закон. // Я каждым утром пробужден // Для сладкой неги и
свободы: // Читаю мало, долго сплю, // Летучей славы не ловлю. // Не так ли я в былые годы // Провел в бездействии, в тени // Мои счастливейшие дни?
Зачем ему эти поля, мужики и вообще все то, что возбуждает бесконечные, бесплодные думы, в которых так легко исчезает сознание внутренней
свободы и права жить по своим
законам, теряется ощущение своей самости, оригинальности и думаешь как бы тенями чужих мыслей?
Принуждающий
закон могут считать противоположением
свободе, но не самую справедливость, а еще меньше братство.
Жалость, милосердие, любовь есть благодатное дело
свободы, а не принуждающего
закона.
Свобода приходит из иного мира, она противоречит
закону этого мира и опрокидывает его.