Неточные совпадения
Вместо живого
Бога поклонился Гегель своему философскому гнозису, отвлеченному своему
разуму.
Отречение от
разума мира сего — безумие в
Боге есть высший подвиг свободы, а не рабство и мракобесие: отречением от малого
разума, преодолением ограниченности логики обретается
разум большой, входит в свои права Логос.
Философскими усилиями
разума пытался Ориген проникнуть в тайну соотношения между
Богом Отцом и Сыном, и мудрости Оригена не дано было вполне постигнуть эту тайну.
Вечное религиозное выражение этой борьбы двух
разумов дает Апостол Павел, когда говорит: «Будь безумным, чтобы быть мудрым», и еще: «Мудрость мира сего есть безумие перед
Богом».
Это и значит, что в «безумии», в отречении от малого
разума есть стяжание себе большого
разума, а в «мудрости мира сего», в торжестве малого
разума отсутствует большой
разум, есть «безумие перед
Богом».
Рационалисты и позитивисты отстаивают «безумие перед
Богом», отрицают мировой
разум и поклоняются рассудочности человеческой, отсекающей от объекта, от космоса, от вселенной.
Дефекты познания и ограниченность познающего
разума коренятся в направлении воли, в дурном выборе, в нелюбви к
Богу и в любви к данной ограниченной действительности.
Интуиция и есть благодать, схождение Самого
Бога в существо мира, и это дано в органических связях индивидуальной чувственности и индивидуального
разума с универсальной чувственностью и универсальным
разумом.
Но и для философствующего
разума ясно, что насильственное добро, насильственная прикованность к
Богу не имела бы никакой ценности, что существо, лишенное свободы избрания, свободы отпадения, не было бы личностью.
Для этого сознания
Бог и человек, божественная и человеческая воля в Христе, дух и плоть, небо и земля так и остаются несоединенными и несоединимыми, так как чудо претворения и преосуществления малому
разуму недоступны.
Себя забудь и дел своих не делай! // Проси у
Бога разума и слова, // Сухим очам проси источник слез! // На улицу, на площадь, на базары, // Где есть народ, туда и ты иди! // Высокая апостольская доля — // Будить от сна своих уснувших братий // И Божьим словом зажигать сердца! // Когда увидишь, что сердца и народе // Затеплятся, как свечи пред иконой, // Тогда сбирать казну на помощь ратным! // Сбирать людей на выручку Москвы!
Мерик. Постой, сейчас отпущу… Дай мне сказать тебе одно только слово… Одно слово, чтоб ты поняла… Постой… (Оборачивается к Тихону и Денису.) Прочь вы, хамы, не держите! Не выпущу, покеда слова не скажу! Постой… сейчас… (Бьет себя кулаком по лбу.) Нет, не дал
бог разума! Не могу я тебе этого слова придумать!
Неточные совпадения
Вот, подлинно, если
бог хочет наказать, так отнимет прежде
разум.
Потупился, задумался, // В тележке сидя, поп // И молвил: — Православные! // Роптать на
Бога грех, // Несу мой крест с терпением, // Живу… а как? Послушайте! // Скажу вам правду-истину, // А вы крестьянским
разумом // Смекайте! — // «Начинай!»
Прогневался
Бог:
разуму // Лишил! была готовая // В коробке новина!
— Господи, помилуй! прости, помоги! — твердил он как-то вдруг неожиданно пришедшие на уста ему слова. И он, неверующий человек, повторял эти слова не одними устами. Теперь, в эту минуту, он знал, что все не только сомнения его, но та невозможность по
разуму верить, которую он знал в себе, нисколько не мешают ему обращаться к
Богу. Всё это теперь, как прах, слетело с его души. К кому же ему было обращаться, как не к Тому, в Чьих руках он чувствовал себя, свою душу и свою любовь?
Алексей Александрович бросил депешу и, покраснев, встал и стал ходить по комнате. «Quos vult perdere dementat» [«Кого
бог хочет погубить, того он лишает
разума»], сказал он, разумея под quos те лица, которые содействовали этому назначению.