И если народы Запада принуждены будут, наконец, увидеть единственный лик России и признать ее призвание,
то остается все еще неясным, сознаем ли мы сами, чт́о есть Россия и к чему она призвана?
Неточные совпадения
Идея России
остается истинной и после
того, как народ изменил своей идее, после
того, как он низко пал.
Для западного культурного человечества Россия все еще
остается совершенно трансцендентной, каким-то чуждым Востоком,
то притягивающим своей тайной,
то отталкивающим своим варварством.
Он готов отрицать на следующей странице
то, что сказал на предыдущей, и
остается в целостности жизненного, а не логического процесса.
Каждая строка Розанова свидетельствует о
том, что в нем не произошло никакого переворота, что он
остался таким же язычником, беззащитным против смерти, как и всегда был, столь же полярно противоположным всему Христову.
И думается, что для великой миссии русского народа в мире
останется существенной
та великая христианская истина, что душа человеческая стоит больше, чем все царства и все миры…
Русскому человеку часто представляется, что если нельзя быть святым и подняться до сверхчеловеческой высоты,
то лучше уж
оставаться в свинском состоянии,
то не так уже важно, быть ли мошенником или честным.
А так как сверхчеловеческое состояние святости доступно лишь очень немногим,
то очень многие не достигают и человеческого состояния,
остаются в состоянии свинском.
Тема эта
оставалась все еще идеологической, мало связанной с практическими перспективами.
Если
остаться на поверхности жизни,
то тьма поглотит нас.
Не дано человечеству,
оставаясь в старом зле и древней
тьме, избежать имманентных последствий в форме ужасов войны.
Тот же, кто не хочет никакой жестокости и боли, — не хочет самого возникновения мира и мирового процесса, движения и развития, хочет, чтоб бытие
осталось в состоянии первоначальной бездвижимости и покоя, чтобы ничто не возникало.
И в нашей литературе указывали на
то, что немцы обнаружили не только жестокость и волю к господству и насилие, но и чувство долга, патриотизм, огромную самодисциплину, способность к самопожертвованию во имя государства, что само зло делают они,
оставаясь верными моральному категорическому императиву.
Многие находят очень прогрессивной, демократической и справедливой
ту точку зрения, которая провозглашает: не нужно никаких аннексий, пусть все
останется в прежних границах.
Если бы в мире господствовало исключительно женственное начало,
то истории не было бы, мир
остался бы в «частном» состоянии, в «семейном» кругу.
Но и
та, и другая направленность
остается во власти объективности.
И
тем не менее свобода
остается величайшей духовной ценностью, большей, чем ценности витальные.
Этим она
оставалась на поверхности; говорилось о
том, как развитие происходит.
Илья Ильич и увидит после, что просто устроен мир, что не встают мертвецы из могил, что великанов, как только они заведутся, тотчас сажают в балаган, и разбойников — в тюрьму; но если пропадает самая вера в призраки,
то остается какой-то осадок страха и безотчетной тоски.
(Сделаю здесь необходимое нотабене: если бы случилось, что мать пережила господина Версилова,
то осталась бы буквально без гроша на старости лет, когда б не эти три тысячи Макара Ивановича, давно уже удвоенные процентами и которые он оставил ей все целиком, до последнего рубля, в прошлом году, по духовному завещанию. Он предугадал Версилова даже в то еще время.)
Кое-где виднелась свежевзрытая земля. Та к как домашних свиней китайцы содержат в загонах,
то оставалось допустить присутствие диких кабанов, что и подтвердилось. А раз здесь были кабаны, значит, должны быть и тигры. Действительно, вскоре около реки на песке мы нашли следы одного очень крупного тигра. Он шел вдоль реки и прятался за валежником. Из этого можно было заключить, что страшный зверь приходил сюда не для утоления жажды, а на охоту за козулями и кабанами.
Он не обращал внимания, так, как это делает большая часть французов, на то, что истина только дается методе, да и
то остается неотъемлемой от нее; истина же как результат — битая фраза, общее место.
Неточные совпадения
Артемий Филиппович. Человек десять
осталось, не больше; а прочие все выздоровели. Это уж так устроено, такой порядок. С
тех пор, как я принял начальство, — может быть, вам покажется даже невероятным, — все как мухи выздоравливают. Больной не успеет войти в лазарет, как уже здоров; и не столько медикаментами, сколько честностью и порядком.
У батюшки, у матушки // С Филиппом побывала я, // За дело принялась. // Три года, так считаю я, // Неделя за неделею, // Одним порядком шли, // Что год,
то дети: некогда // Ни думать, ни печалиться, // Дай Бог с работой справиться // Да лоб перекрестить. // Поешь — когда
останется // От старших да от деточек, // Уснешь — когда больна… // А на четвертый новое // Подкралось горе лютое — // К кому оно привяжется, // До смерти не избыть!
Простаков (Скотинину). Правду сказать, мы поступили с Софьюшкой, как с сущею сироткой. После отца
осталась она младенцем.
Тому с полгода, как ее матушке, а моей сватьюшке, сделался удар…
Простаков. От которого она и на
тот свет пошла. Дядюшка ее, господин Стародум, поехал в Сибирь; а как несколько уже лет не было о нем ни слуху, ни вести,
то мы и считаем его покойником. Мы, видя, что она
осталась одна, взяли ее в нашу деревеньку и надзираем над ее имением, как над своим.
Стародум. Как! А разве
тот счастлив, кто счастлив один? Знай, что, как бы он знатен ни был, душа его прямого удовольствия не вкушает. Вообрази себе человека, который бы всю свою знатность устремил на
то только, чтоб ему одному было хорошо, который бы и достиг уже до
того, чтоб самому ему ничего желать не
оставалось. Ведь тогда вся душа его занялась бы одним чувством, одною боязнию: рано или поздно сверзиться. Скажи ж, мой друг, счастлив ли
тот, кому нечего желать, а лишь есть чего бояться?