Неточные совпадения
Весь петербургский период
русской истории
стоял под знаком внутреннего и внешнего влияния немцев.
И думается, что для великой миссии
русского народа в мире останется существенной та великая христианская истина, что душа человеческая
стоит больше, чем все царства и все миры…
Русская реакция по существу всегда враждебна всякой культуре, всякому сознанию, всякой духовности, за ней всегда
стоит что-то темно-стихийное, хаотическое, дикое, пьяное.
Русский человек утешает себя тем, что за ним еще
стоят необъятные пространства и спасут его, ему не очень страшно, и он не очень склонен слишком напрягать свои силы.
И это явление —
русское, характерно национальное, за ним
стоит облик всечеловека, который решительно нужно отличать от облика космополита.
Русский империализм имеет национальную основу, но по заданиям своим он превышает все чисто национальные задания, перед ним
стоят задачи широких объединений, быть может, невиданных еще объединений Запада и Востока, Европы и Азии.
Русский человек, усомнившись в своих исключительных нравственных качествах и признав некоторые качества за врагом, начинает думать, что и воевать-то не
стоит, — у него слабеет воля, он уже не имеет пафоса.
Неточные совпадения
Чтоб их читать, крестьянина // Мудреной
русской грамоте // Не
стоит обучать!..
Вронскому, бывшему при нем как бы главным церемониймейстером, большого труда
стоило распределять все предлагаемые принцу различными лицами
русские удовольствия. Были и рысаки, и блины, и медвежьи охоты, и тройки, и Цыгане, и кутежи с
русским битьем посуды. И принц с чрезвычайною легкостью усвоил себе
русский дух, бил подносы с посудой, сажал на колени Цыганку и, казалось, спрашивал: что же еще, или только в этом и состоит весь
русский дух?
Был ясный морозный день. У подъезда рядами
стояли кареты, сани, ваньки, жандармы. Чистый народ, блестя на ярком солнце шляпами, кишел у входа и по расчищенным дорожкам, между
русскими домиками с резными князьками; старые кудрявые березы сада, обвисшие всеми ветвями от снега, казалось, были разубраны в новые торжественные ризы.
Принял он Чичикова отменно ласково и радушно, ввел его совершенно в доверенность и рассказал с самоуслажденьем, скольких и скольких
стоило ему трудов возвесть именье до нынешнего благосостояния; как трудно было дать понять простому мужику, что есть высшие побуждения, которые доставляют человеку просвещенная роскошь, искусство и художества; сколько нужно было бороться с невежеством
русского мужика, чтобы одеть его в немецкие штаны и заставить почувствовать, хотя сколько-нибудь, высшее достоинство человека; что баб, несмотря на все усилия, он до сих <пор> не мог заставить надеть корсет, тогда как в Германии, где он
стоял с полком в 14-м году, дочь мельника умела играть даже на фортепиано, говорила по-французски и делала книксен.
Подать что-нибудь может всякий, и для этого не
стоит заводить особого сословья; что будто
русский человек по тех пор только хорош, и расторопен, и красив, и развязен, и много работает, покуда он ходит в рубашке и зипуне, но что, как только заберется в немецкий сертук — станет и неуклюж, и некрасив, и нерасторопен, и лентяй.