Неточные совпадения
Не может
человек всю жизнь чувствовать какое-то особенное и великое призвание и остро сознавать его в периоды наибольшего
духовного подъема, если
человек этот ни к чему значительному не призван и не предназначен.
И вот
духовная энергия русского
человека вошла внутрь, в созерцание, в душевность, она не могла обратиться к истории, всегда связанной с оформлением, с путем, в котором обозначены границы.
Необъятные пространства, которые со всех сторон окружают и теснят русского
человека, — не внешний, материальный, а внутренний,
духовный фактор его жизни.
Люди культурных и интеллигентных центров слишком часто думают, что центр тяжести
духовной и общественной народной жизни — в простонародье, где-то далеко в глубине России.
Но это трансцендентное начало святости, становящееся посредником между Богом и
человеком, должно что-то делать для русского
человека, ему помогать и его спасать, за него совершать нравственную и
духовную работу.
Исторический час жизни России требует, чтобы русский
человек раскрыл свою человеческую
духовную активность.
Духовная работа над формированием своей личности не представляется русскому
человеку нужной и пленительной.
Зверино-земное начало в
человеке, не привыкшем к
духовной работе над собой, к претворению низшей природы в высшую, оказывается предоставленным на произвол судьбы.
Вся
духовная энергия русского
человека была направлена на единую мысль о спасении своей души, о спасении народа, о спасении мира.
Люди духа иногда с легкостью отворачиваются от войны, как от чего-то внешне-материального, как чуждого зла, насильственно навязанного, от которого можно и должно уйти в высшие сферы
духовной жизни.
Для выражения своей
духовной жизни
человек должен двигать руками, ногами, языком, т. е. прибегать к материальным знакам, без которых нельзя выразить любви или ненависти, нельзя осуществить волевых стремлений.
Жесткость совсем не есть жестокость, она есть свойство
духовное, а не биологическое, — жертва низшими состояниями духа во имя высших состояний, жертва элементарными благами во имя восхождения и эволюции
человека.
Его нужно свести к вопросу о
духовном возрождении, об изменении самой ткани
людей и обществ, к закалу народного характера.
Идея демократии была осознана и формулирована в такую историческую эпоху, когда религиозное и философское сознание передовых слоев европейского человечества было выброшено на поверхность и оторвано от глубины, от
духовных истоков
человека.
Но так как человеческая общественность была изолирована от мирового целого, от жизни космической и очень преувеличено было самостоятельное значение общественности, то образовался рационалистический утопизм с его верой в совершенное, до конца рациональное устроение общественной жизни, независимое от
духовных основ жизни
человека и мира.
Я не раз писал уже, что познание зависит от
духовной общности
людей.
Для
духовной общности
людей высокой ступени раскрывается истина, которая есть трансцендирование объективного, вернее объективированного мира.
Почему возможна трагедия познания, почему свет Логоса не всегда освещает познавательный путь
человека, как существа
духовного, превышающего мир?
Это должно было бы заставить Сартра признать идеальное,
духовное начало в
человеке.
Духовный опыт
человека, на котором только и может быть основана метафизика, есть единственное доказательство существования Бога.
Это не доказывает, а показывает существование Бога, так как обнаруживает в
человеке духовное начало.
Человек встречается с Богом не в бытии, о котором мыслят в понятиях, а в духе, в
духовном опыте.
Ошибка гуманизма была совсем не в том, что он утверждал высшую ценность
человека и его творческое призвание, а в том, что он склонялся к самодостаточности
человека и потому слишком низко думал о
человеке, считая его исключительно природным существом, не видел в нем
духовного существа.
Христос учил о
человеке, как образе и подобии Божьем, и этим утверждалось достоинство
человека, как свободного
духовного существа,
человек не был рабом природной необходимости.
Но это не есть окончательный дуализм, это дуализм в
духовном и религиозном пути
человека.
Человек есть также личность, т. е.
духовное существо, несущее в себе образ божественного.
Через
духовное в себе начало
человек не подчинен природе и независим от нее, хотя природные силы могут его убить.
Было уже сказано, что моральное и
духовное развитие не соответствует техническому развитию и что это создает главную причину нарушения равновесия
человека.
Только соединение социального движения с
духовным движением может вывести
человека из состояния раздвоенности и потерянности.
Только через
духовное начало, которое есть связь
человека с Богом,
человек делается независимым и от природной необходимости и от власти техники.
Древнее общение
человека с жизнью природы теперь возможно лишь через воззрения
духовные, оно не может быть просто органическим в старом смысле слова.
Человек есть существо природное, социальное и
духовное.
Важнее всего сознать, что
человек принадлежит не только общественному плану, но и плану
духовному, и в этом источник его свободы.
Свобода человеческой личности не может быть дана обществом и не может по своему истоку и признаку зависеть от него — она принадлежит
человеку, как
духовному существу.
Христианство некогда совершило величайшую
духовную революцию, оно духовно освободило
человека от неограниченной власти общества и государства, которая в античном мире распространялась и на религиозную жизнь.
Оно открыло в
человеке духовное начало, которое не зависит от мира, от природы и общества, зависит от Бога.
Революционность в социальной борьбе за новое общество определяется обычно не по социальному идеалу, и не по
духовному и моральному изменению
людей, создающих новое общество, а по средствам, которые применяются в борьбе, по степени применения насилия.
Есть две основные точки зрения на соотношения кесаря, власти, государства, царства этого мира и духа,
духовной жизни
человека, царства Божьего.
И сам принцип прав
человека был искажен, он не означал прав духа против произвола кесаря, он включен был в царства кесаря и означал не столько права
человека, как
духовного существа, сколько права гражданина, т. е. существа частичного.
Для осуществления социальной правды, для уничтожения эксплуатации
человека человеком, для создания бесклассового общества совсем не нужно свободного творчества, философии и эстетических ценностей, вредна религиозная и мистическая настроенность, противоречит цели социальной революции аристократическое понимание
духовной культуры.
Духовное начало в
человеке есть истинная свобода, а отрицание духа, додуманное до конца, — неизбежно есть отрицание свободы.
И ударение должно быть сделано на
человеке, как существе
духовном, чего обыкновенно не делалось в политических революциях.
Свобода есть
духовное начало в
человеке.
Церковь имеет огромный экзистенциальный смысл в судьбе
людей, но социальная объективация
духовной реальности церкви не может претендовать на первореальность, это реальность производная.
И вот что самое важное: в «коллективистичную» эпоху происходит не только социализация и коллективизация экономической и политической жизни, но и совести, мысли, творчества, экстериоризации совести, т. е. перенесение ее из глубины
человека, как
духовного существа, вовне, на коллектив, обладающий авторитарными органами.
Во избежание недоразумений, которыми пользуются для дурных целей, нужно сказать, что помещение совести и органа оценки в
духовную глубину
человека менее всего означает то, что любят называть «индивидуализмом».
Но это не имеет никакого смысла для тех, которые отрицают
духовную глубину
человека и рассматривают его лишь выброшенным вовне.
Коммюнотарность есть
духовное начало
людей, общность и братство в отношениях
людей, и она совсем не означает какой-то реальности, стоящей над
людьми и ими командующей.
Если хотят сказать, что экономика и классовое положение
людей влияют на идеологию, на умственную и моральную и
духовную жизнь, то это можно вполне признать, не будучи ни марксистом, ни материалистом.
Атеизм Маркса, который как будто бы более несомненен, чем его материализм, был вытеснением очень важных сторон
человека, как
духовного существа.