Неточные совпадения
Нельзя было расшатывать исторические основы русского
государства во время страшной мировой
войны, нельзя было отравлять вооруженный народ подозрением, что власть изменяет ему и предает его.
И даже в эту страшную
войну, когда русское
государство в опасности, нелегко русского человека довести до сознания этой опасности, пробудить в нем чувство ответственности за судьбу родины, вызвать напряжение энергии.
Нынешняя мировая
война, которая все разрастается и грозит захватить все страны и народы, кажется глубоко противоположной этой старой мечте о мировом соединении, об едином всемирном
государстве.
Христианство есть сплошное противоречие. И христианское отношение к
войне роковым образом противоречиво. Христианская
война невозможна, как невозможно христианское
государство, христианское насилие и убийство. Но весь ужас жизни изживается христианином, как крест и искупление вины.
Война есть вина, но она также есть и искупление вины. В ней неправедная, грешная, злая жизнь возносится на крест.
Уже тем, что я принимаю
государство, принимаю национальность, чувствую всенародную круговую поруку, хочу победы русским, я — участвую в
войне и несу за нее ответственность.
Война перестала быть локализированным явлением между нациями и
государствами, она становится явлением космическим или, вернее, антикосмическим.
Если в XX в. предпочитают говорить о плановом хозяйстве, о дирижизме, об усилении власти
государства над человеком, то это главным образом потому, что мы живем в мире, созданном двумя мировыми
войнами, и готовимся к третьей мировой
войне.
Национализм неразрывно связывает себя с
государством, и потому уже он является источником
войн.
Войны привели к невероятному возрастанию силы и роли
государства.
Сфера
государства, сфера
войны делаются совершенно автономными и не хотят подчиняться никаким моральным и духовным началам.
Действуют автоматически национальное
государство и
война.
Неточные совпадения
—
Война — явление исторически неизбежное, — докторально начал он, сняв очки и протирая стекла платком. —
Война свидетельствует о количественном и качественном росте народа. В основе
войны лежит конкуренция. Каждый из вас хочет жить лучше, чем он живет, так же и каждое
государство, каждый народ…
— То и ладно, то и ладно: значит, приспособился к потребностям
государства, вкус угадал, город успокоивает. Теперь
война, например, с врагами: все двери в отечестве на запор. Ни человек не пройдет, ни птица не пролетит, ни амбре никакого не получишь, ни кургузого одеяния, ни марго, ни бургонь — заговейся! А в сем богоспасаемом граде источник мадеры не иссякнет у Ватрухина! Да здравствует Ватрухин! Пожалуйте, сударыня, Татьяна Марковна, ручку!
Я воспеваю свободу, когда моя эпоха ее ненавидит, я не люблю
государства и имею религиозно-анархическую тенденцию, когда эпоха обоготворяет
государство, я крайний персоналист, когда эпоха коллективистична и отрицает достоинство и ценность личности, я не люблю
войны и военных, когда эпоха живет пафосом
войны, я люблю философскую мысль, когда эпоха к ней равнодушна, я ценю аристократическую культуру, когда эпоха ее низвергает, наконец, я исповедую эсхатологическое христианство, когда эпоха признает лишь христианство традиционно-бытовое.
Сомнение в оправданности частной собственности, особенно земельной, сомнение в праве судить и наказывать, обличение зла и неправды всякого
государства и власти, покаяние в своем привилегированном положении, сознание вины перед трудовым народом, отвращение к
войне и насилию, мечта о братстве людей — все эти состояния были очень свойственны средней массе русской интеллигенции, они проникли и в высший слой русского общества, захватили даже часть русского чиновничества.
История русского народа одна из самых мучительных историй: борьба с татарскими нашествиями и татарским игом, всегдашняя гипертрофия
государства, тоталитарный режим Московского царства, смутная эпоха, раскол, насильственный характер петровской реформы, крепостное право, которое было самой страшной язвой русской жизни, гонения на интеллигенцию, казнь декабристов, жуткий режим прусского юнкера Николая I, безграмотность народной массы, которую держали в тьме из страха, неизбежность революции для разрешения конфликтов и противоречий и ее насильственный и кровавый характер и, наконец, самая страшная в мировой истории
война.