Неточные совпадения
Я думал, что мировая война выведет европейские народы за пределы Европы, преодолеет замкнутость европейской культуры и
будет способствовать объединению
Запада и Востока.
Но я не думал, что Азия может окончательно возобладать над Европой, что сближение Востока и
Запада будет победой крайнего Востока и что свет христианской Европы
будет угасать.
Война 1914 года глубже и сильнее вводит Россию в водоворот мировой жизни и
спаивает европейский Восток с европейским
Западом, чем война 1812 года.
И если народы
Запада принуждены
будут, наконец, увидеть единственный лик России и признать ее призвание, то остается все еще неясным, сознаем ли мы сами, чт́о
есть Россия и к чему она призвана?
Тот же Достоевский, который проповедовал всечеловека и призывал к вселенскому духу, проповедовал и самый изуверский национализм, травил поляков и евреев, отрицал за
Западом всякие права
быть христианским миром.
Ничего христианского не
было в вечном припеве славянофилов о гниении
Запада и отсутствии у него христианской жизни.
Но конец славянофильства
есть также конец и западничества, конец самого противоположения Востока и
Запада.
На
Западе не может
быть западничества, там невозможна эта мечта о
Западе, как о каком-то высшем состоянии.
В радикальном западничестве русской интеллигенции всегда
было очень много не только совершенно русского, чуждого
Западу, но и совершенно азиатского.
Там, на
Западе,
есть не только положительная наука и общественное деяние.
Романтическое движение на
Западе возникло тогда, когда буржуазия
была еще в самом начале своего жизненного пути, когда ей предстояло еще целое столетие блестящих успехов и могущества в земной жизни.
Радикальное русское западничество, искаженное и рабски воспринимающее сложную и богатую жизнь
Запада,
есть форма восточной пассивности.
На русских равнинах должен
был образоваться великий Востоко-Запад, объединенное и организованное государственное целое.
Германия
была экономически и политически отсталой страной по сравнению с Францией и Англией,
была Востоком по сравнению с
Западом.
Но этот процесс роста и развития не
есть движение в сторону, к какой-то «интернациональной Европе», которой нигде на
Западе нельзя найти, это — движение вверх, движение всечеловеческое в своей национальной особенности.
Империализм, как бы ни
были часто низменны его мотивы и дурны его приемы, все же выводит за грани замкнутого национального существования, он выводит за границы Европы в мировую ширь, за моря и океаны, объединяет Восток и
Запад.
Русский империализм имеет национальную основу, но по заданиям своим он превышает все чисто национальные задания, перед ним стоят задачи широких объединений,
быть может, невиданных еще объединений
Запада и Востока, Европы и Азии.
Русский Константинополь должен
быть одним из центров единения Востока и
Запада.
Для того, кто смотрит на мировую борьбу с точки зрения философии истории, должно
быть ясно, что ныне разыгрывается один из актов всемирно-исторической драмы Востока и
Запада.
Проблема Востока и
Запада в сущности всегда
была основной темой всемирной истории, ее осью.
Образование Турецкой империи
было шествием Востока на
Запад.
Разрушение Турецкой империи
будет обратным шествием
Запада на Восток.
Этого движения боялись народы Европы, чувствуя себя как бы неготовыми для него, и факт существования Турции с Константинополем у входа
Запада на Восток
был выражением духовной незрелости европейских народов.
Она стоит в центре восточного и западного миров и может
быть определена, как Востоко-Запад.
В таком направлении русской мысли
была та правда, что для русского сознания основная тема — тема о Востоке и
Западе, о том, является ли западная культура единственной и универсальной и не может ли
быть другого и более высокого типа культуры?
Для славянофилов Польша
была тем
Западом внутри славянского мира, которому они всегда противополагали русский православный Восток, носитель высшего духовного типа и полноты религиозной истины.
Но проблема Востока и
Запада не
есть проблема отвлеченной справедливости, это — проблема конкретного бытия.
Поэтому процесс абсолютизации власти на Востоке
был острее, чем на
Западе.
В христианском средневековом сознании
была идея универсального единства, но единство Востока и
Запада в этом замысле не достигалось.
Европейский
Запад перестает
быть монополистом культуры.
Вселенская церковь, не знающая деления на Восток и
Запад,
есть духовная основа единства человечества.
Неточные совпадения
Все дома окрашены светло-серою краской, и хотя в натуре одна сторона улицы всегда обращена на север или восток, а другая на юг или
запад, но даже и это упущено
было из вида, а предполагалось, что и солнце и луна все стороны освещают одинаково и в одно и то же время дня и ночи.
Тяга
была прекрасная. Степан Аркадьич убил еще две штуки и Левин двух, из которых одного не нашел. Стало темнеть. Ясная, серебряная Венера низко на
западе уже сияла из-за березок своим нежным блеском, и высоко на востоке уже переливался своими красными огнями мрачный Арктурус. Над головой у себя Левин ловил и терял звезды Медведицы. Вальдшнепы уже перестали летать; но Левин решил подождать еще, пока видная ему ниже сучка березы Венера перейдет выше его и когда ясны
будут везде звезды Медведицы.
Между тем чай
был выпит; давно запряженные кони продрогли на снегу; месяц бледнел на
западе и готов уж
был погрузиться в черные свои тучи, висящие на дальних вершинах, как клочки разодранного занавеса; мы вышли из сакли.
Генерал
был такого рода человек, которого хотя и водили за нос (впрочем, без его ведома), но зато уже, если в голову ему
западала какая-нибудь мысль, то она там
была все равно что железный гвоздь: ничем нельзя
было ее оттуда вытеребить.
Весело хлопотали птицы, обильно цвели цветы, бархатное небо наполняло сад голубым сиянием, и в блеске весенней радости
было бы неприлично говорить о печальном. Вера Петровна стала расспрашивать Спивака о музыке, он тотчас оживился и, выдергивая из галстука синие нитки, делая пальцами в воздухе маленькие запятые, сообщил, что на
Западе — нет музыки.