Цитаты со словосочетанием «это я»
Книга
эта мной давно задумана.
В
этом я, наверное, превосходил моих товарищей по кадетскому корпусу.
Это я проверил на опыте всей моей жизни.
Я никогда не любил рассказов об эмоциональной жизни людей, связанных с ролью любви; для меня всегда было в этом что-то неприятное, мне всегда казалось, что
это меня не касается, у меня не было интереса к этому, даже когда речь шла о близких людях.
И при
этом я ко многому в жизни имел отношение и на меня рассчитывали в борьбе, происходившей в жизни.
Никакой заслуги в
этом я не вижу.
Меня часто в молодости называли Ставрогиным, и соблазн был в том, что
это мне даже нравилось (например, «аристократ в революции обаятелен», слишком яркий цвет лица, слишком черные волосы, лицо, походящее на маску).
При
этом мне абсолютно чуждо всякое ressentiment [Злопамятство, злоба (фр.).].
Это я могу наверное сказать.
Да и я никогда не считал себя народником, для
этого я слишком прошел марксистскую школу.
Это меня огорчает и кажется дурным.
Слово
это я употребляю не в школьном и не в доктринальном смысле, а в смысле экзистенциальном.
Этим мне близки были герои Достоевского и Л. Толстого, через которых я воспринял христианство.
В
этом я не сходился с моим другом Л. Шестовым.
В
этом я был революционером в морали.
И в
этом я отличаюсь от других течений русской религиозной философии, которая чувствует большую связь с Платоном и Шеллингом.
Вот
это мне всегда было чуждо.
Для
этого я был слишком теоретиком, мыслителем, идеологом.
Все
это меня отдаляло от революционной марксистской среды, с которой я, впрочем, никогда не сливался.
И несмотря на
это я все-таки веротерпимый человек.
Но я все-таки убежден, что первым мистическим анархистом был я, и об
этом я говорил с Мережковскими и другими.
Мне всегда было чуждо освящение исторической плоти, и в
этом я не был в настроениях эпохи.
Это я считаю очень ценным.
Но при
этом я не терял чувства и сознания так называемых «реальностей», мог о них рассудительно говорить.
Вопрос
этот мне представляется сложным.
И это пережитое мгновение я не называю резким обращением, потому что до
этого я не был ни скептиком, ни материалистом, ни атеистом, ни агностиком, и после этого у меня не были сняты внутренние противоречия, не наступило полного внутреннего покоя и не перестала меня мучить сложная религиозная проблематика.
Но свободу
эту я переживал не как легкость, а как трудность.
«Православие —
это я», — говорит этот ревнитель ортодоксии и обличитель ересей.
В
этом я сын Достоевского.
В
этом я всегда чувствовал разницу между собой и большей частью людей, обратившихся в христианство, православных ли или католиков и протестантов.
Книгу
эту я считаю не самым совершенным, но самым вдохновенным своим произведением, и в ней впервые нашла себе выражение моя оригинальная философская мысль.
В
этом я отличаюсь от Гейдеггера, Ясперса и других, отличаюсь и от Кирхегардта.
Этим я всю жизнь держался, в этом была моя сила, несмотря на все мои слабости, в этом я более всего чувствовал благодатную помощь.
После
этого я был освобожден.
Слова «модернист» и «левый» годны лишь для внешнего употребления, и я их употребляю нарочно, потому что наименования
эти мне ненавистны.
За
это мне прощали «гностические», как любили говорить, уклоны моей религиозной философии, мои недостаточно ортодоксальные мысли о свободе и творчестве человека.
В
этом я очень русский мыслитель и дитя Достоевского.
В
этом я ближе всего к Достоевскому и готов стать не только на сторону Ивана Карамазова, но и подпольного человека.
И
этим я в традиции русской мысли, которая всегда была историософической.
В
этом я вижу глубочайшую метафизическую проблему.
Об
этом я постоянно медитирую.
Но я совсем не уверен, что
это мне всегда удавалось.
Для острой постановки этой темы огромное значение имеет Достоевский, и в
этом я его человек, продолжатель Ивана Карамазова, который наполовину есть сам Достоевский.
В
этом я не своевременный человек.
При
этом я не столько погружаюсь в стихию данной музыки, сколько испытываю творческий подъем моего существа, я как бы перехожу в иной мир.
Неточные совпадения
Если бы
я писал дневник, то, вероятно, постоянно записывал в него слова: «
Мне было
это чуждо,
я ни с чем не чувствовал слияния, опять, опять тоска по иному, по трансцендентному».
Я видел трансформации, приспособления и измены людей, и
это, может быть, было самое тяжелое в жизни.
Я решаюсь занять собой не только потому, что испытываю потребность себя выразить и отпечатлеть свое лицо, но и потому, что
это может способствовать постановке и решению проблем человека и человеческой судьбы, а также пониманию нашей эпохи.
Мне всегда казалось, что
это дурно.
Я человек более драматический, чем лирический, и
это должно отпечатлеться на моей автобиографии.
Эти слова
я мог бы взять эпиграфом к своей книге.
Мной руководило желание написать
эту книгу с наибольшей простотой и прямотой, без художественного завуалирования.
Эти части книги
мне нужны были для описания разных атмосфер, через которые
я проходил в истории моего духа.
Я всегда чувствовал
эту свою многоэтажность.
Но
я твердо знаю, что
я изначально чувствовал себя попавшим в чуждый
мне мир, одинаково чувствовал
это и в первый день моей жизни, и в нынешний ее день.
Иногда
мне казалось, что в
этом есть даже что-то плохое, есть какой-то надлом в отношении к миру и жизни.
И
это при том, что
мне очень свойственна человечность.
Этот недостаток барски-русский есть и у
меня.
И
это и после того, как
я сознательно порвал с
этим миром.
При
этом у
меня была некоторая расчетливость при крайней непрактичности.
Но
я никогда не любил
этого мира и еще в детстве был в оппозиции.
Я всегда любил сигары и духи,
это для
меня характерно.
У
меня совсем не выработалось товарищеских чувств, и
это имело последствие для всей моей жизни.
В
это время
я уже много читал и рано задумывался над смыслом жизни.
Но ввиду знания языков,
я имел в
этом преимущество перед другими кадетами.
Для
меня это очень характерно.
В
этом отношении
я автодидакт.
Никогда никто не натолкнул
меня на занятия философией,
это родилось изнутри.
Но
это есть свободное приобщение к мировому знанию, к которому
я сам определяю свое отношение.
Этим как будто бы исчерпались все мои возможности физического труда, и всю жизнь
я был неумелым в
этой области.
Когда
я наблюдаю современное поколение молодежи, увлеченное милитаризацией и идеалом военного, то
это вызывает во
мне особенное раздражение, потому что
я получил военное воспитание, испытал на себе военную дисциплину, знаю, что такое значит принадлежать к военному коллективу.
Кстати, любовь к карточной игре и притом с азартом
я изжил мальчиком и более к
этому не возвращался.
Вместо
этого переезда
я осуществил свою мечту, вышел из шестого класса кадетского корпуса и начал готовиться на аттестат зрелости для поступления в университет.
В
этом отношении
я с детства пережил травмы.
Я это доказал во многих опасных случаях моей жизни.
Но в
этом отношении моя храбрость имеет границы и
я малодушен и труслив.
У
меня никогда не было особенно страха смерти,
это не моя черта.
И
это относится не только ко
мне, но в такой же степени к другим.
Я это проверил на опыте в дни октябрьского переворота 17 года в Москве, когда бомбы летали над нашим домом и одна разорвалась в нашем дворе.
Я в
это время продолжал писать.
Это очень тяжело на
меня действовало.
С
этим связаны у
меня травмы, сохранившиеся в моем подсознательном.
Эта атмосфера действовала на
меня отрицательно, и
я боролся против нее.
Единственное, что
мне было свойственно,
это припадки вспыльчивости.
Это выражалось и в том, что
я любил устраивать свою комнату и выделять ее из всей квартиры, не выносил никаких посягательств на мои вещи.
Разговор
этот имел для
меня большое значение, после него многое во
мне изменилось, и
я благодарно об
этом вспоминаю.
Отец
меня очень любил, и
эта любовь со временем вырастала.
Я не любил светское аристократическое общество, и с известного момента
это превратилось в глубокое отталкивание и жажду полного разрыва.
Но у
меня это соединялось с нелюбовью к господству и власти, с революционным требованием справедливости и сострадательности.
Вместе с тем
это мое коренное чувство не следует смешивать с complex d’infériorité [Комплекс неполноценности (фр.).], которого у
меня совсем нет.
Я отнюдь не застенчивый человек, и
я всегда говорил и действовал уверенно, если
это не касалось деловой, «практической» стороны жизни, где
я всегда себя чувствовал беспомощным.
Часто
это называли моим «индивидуализмом», но
я считаю
это определение неверным.
С
этой темой связана для
меня роль воображения и мечты.
Но что казалось
мне всегда очень мучительным и дурным, так
это моя страшная брезгливость к жизни.
Я старался
это преодолеть, но мало успевал.
Цитаты из русской классики со словосочетанием «это я»
Добчинский. Нет, Петр Иванович,
это я сказал: «э!»
Простаков. В
этом я тебе, матушка, и верил и верю.
— И так
это меня обидело, — продолжала она, всхлипывая, — уж и не знаю как!"За что же, мол, ты бога-то обидел?" — говорю я ему. А он не то чтобы что, плюнул мне прямо в глаза:"Утрись, говорит, может, будешь видеть", — и был таков.
— Что, что ты хочешь мне дать почувствовать, что? — говорила Кити быстро. — То, что я была влюблена в человека, который меня знать не хотел, и что я умираю от любви к нему? И
это мне говорит сестра, которая думает, что… что… что она соболезнует!.. Не хочу я этих сожалений и притворств!
Я дал сорок рублей лишних и перекупил его; за
это я был вознагражден взглядом, где блистало самое восхитительное бешенство.
Неточные совпадения
Хлестаков (придвигаясь).Да ведь
это вам кажется только, что близко; а вы вообразите себе, что далеко. Как бы
я был счастлив, сударыня, если б мог прижать вас в свои объятия.
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар. Если ж и были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья. Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую
я будто бы высек, то
это клевета, ей-богу клевета.
Это выдумали злодеи мои;
это такой народ, что на жизнь мою готовы покуситься.
Бобчинский. Сначала вы сказали, а потом и
я сказал. «Э! — сказали мы с Петром Ивановичем. — А с какой стати сидеть ему здесь, когда дорога ему лежит в Саратовскую губернию?» Да-с. А вот он-то и есть
этот чиновник.
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими:
я, брат, не такого рода! со
мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)
Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что
это за жаркое?
Это не жаркое.
Аммос Федорович. Что ж вы полагаете, Антон Антонович, грешками? Грешки грешкам — рознь.
Я говорю всем открыто, что беру взятки, но чем взятки? Борзыми щенками.
Это совсем иное дело.
Ассоциации к слову «этот»
Синонимы к словосочетанию «это я»
Предложения со словосочетанием «это я»
- – Вот этому я уж никак не поверю. Малыши смирные не бывают. Для них обязательно нужно придумать какое-нибудь дело, чтобы они занялись им и забыли о шалостях.
- А вот это я знаю ещё с детства, когда во времена перестройки хорошую косметику было не достать.
- Самолёт – это я понял уже погодя – тянул к рисовому полю, но пилоты не смогли удержать машину, и стволы сокрушённых самолётом деревьев превратили его нос в мешанину стекла и металла.
- (все предложения)
Значение словосочетания «это я»
Афоризмы русских писателей со словом «этот»
- Гений — это нация в одном лице.
- Хорошая книга — это ручеек, по которому в человеческую душу втекает добро.
- Никогда мы не знаем, что именно может повернуть нашу жизнь, скривить ее линию. Нам это не дано.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно