Но из моих товарищей по ссылке ставший впоследствии
большевиком А., недавно еще бывший советским консулом в Париже, производил впечатление очень добродушное.
Неточные совпадения
Каждый раз, когда он думал о
большевиках, — большевизм олицетворялся пред ним в лице коренастого, спокойного Степана Кутузова. За границей существовал основоположник этого учения, но Самгин все еще продолжал называть учение это фантастической системой фраз,
а Владимира Ленина мог представить себе только как интеллигента, книжника, озлобленного лишением права жить на родине, и скорее голосом, чем реальным человеком.
— Я не знаю, какова роль
большевиков в этом акте, но должен признать, что они — враги, каких… дай бог всякому! По должности я имел удовольствие — говорю без иронии! — удовольствие познакомиться с показаниями некоторых,
а кое с кем беседовать лично. В частности — с Поярковым, — помните?
— Я-то? Я — в людей верю. Не вообще в людей,
а вот в таких, как этот Кантонистов. Я, изредка, встречаю
большевиков. Они, брат, не шутят! Волнуются рабочие, есть уже стачки с лозунгами против войны, на Дону — шахтеры дрались с полицией, мужичок устал воевать, дезертирство растет, —
большевикам есть с кем разговаривать.
—
А ты изобразил ей меня
большевиком?
—
А ваши
большевики, это — не погром, нет?