Цитаты со словом «напишу»
Он искал очищенного духовного христианства и
написал книгу о внутренней церкви.
Когда Радищев в своем «Путешествии из Петербурга в Москву»
написал слова: «Я взглянул окрест меня — душа моя страданиями человечества уязвлена стала», — русская интеллигенция родилась.
Ему запрещено было
писать, он принужден был умолкнуть.
Он потом
написал «Апологию сумасшедшего», очень замечательное произведение.
Пушкин
писал о Чаадаеве: «Он в Риме был бы Брут, в Афинах Периклес, у нас он офицер гусарский».
Он почти ничего не
написал.
В восстании против окружающей действительности он
написал стихотворение, в котором есть строки...
Это мог
написать только русский, и притом русский, который, конечно, страстно любит свою родину.
Он
пишет, что грядущая материальная цивилизация приведет к тирании над человеческим духом и в ней некуда будет укрыться.
Шевырев, представлявший как бы консервативное и официальное славянофильство,
писал об одряхлении и гниении Запада.
Друзья говорили о Хомякове, что он
пишет какой-то огромный труд.
Барская лень, которую Хомяков сам в себе обличал, помешала ему
написать настоящую книгу.
Но и став славянофилом, он
писал: «Я и теперь еще люблю Запад, я связан с ним многими неразрывными сочувствиями.
Баадер очень обиделся,
писал об этом Александру I и кн.
Русские много и часто несправедливо
писали о разложении Запада, имея в виду, главным образом, антихристианский Запад.
В письме к Мишле, в котором Герцен защищает русский народ, он
пишет, что прошлое русского народа темно, его настоящее ужасно, остается вера в будущее.
В это же время Герцен, разочаровавшийся в революции 48-го года,
писал, что началось разложение Европы.
Вот слова, наиболее характеризующие К. Леонтьева: «Не ужасно ли и не обидно ли было бы думать, что Моисей восходил на Синай, что эллины строили себе изящные Акрополи, римляне вели пунические войны, что гениальный красавец Александр в пернатом каком-нибудь шлеме переходил Граник и бился под Арбеллами, что апостолы проповедовали, мученики страдали, поэты пели, живописцы
писали и рыцари блистали на турнирах для того только, чтобы французский, или немецкий, или русский буржуа в безобразной комической своей одежде благодушествовал бы „индивидуально“ и „коллективно“ на развалинах всего этого прошлого величия?..
Умеренно-консервативный Никитенко
писал в своем «Дневнике»: «Печальное зрелище представляет наше современное общество.
Революционер по натуре, склонный к протесту и бунту, на недолгое время делается консерватором,
пишет, взволновавшую и возмутившую всех, статью о годовщине Бородинского сражения, требует примирения с «действительностью».
Белинский делает консервативный вывод и
пишет апологию власти.
«К черту все высшие стремления и цели, —
пишет Белинский.
В 40-е годы уже начинали
писать великие русские писатели, которые принадлежат последующей эпохе.
Поразительно, что христианский писатель Гоголь был наименее человечным из русских писателей, наименее человечным в самой человечной из литератур [Розанов терпеть не мог Гоголя за его нечеловечность и резко о нем
писал.].
Он
пишет знаменитое письмо Гоголю.
«Если бы действительно преисполнились истиною Христовою, а не диаволова учения, — совсем не то
написали бы в вашей новой книге.
При этом нужно сказать, что Нечаев, которого автор «Бесов» неверно изображает, был настоящим аскетом и подвижником революционной идеи и в своем «Катехизисе революционера»
пишет как бы наставление к духовной жизни революционера, требуя от него отречения от мира.
В письме к Мишле в защиту русского народа Герцен
писал: «Россия никогда не сделает революцию с целью отделаться от царя Николая и заменить его царями-представителями, царями-судьями, царями-полицейскими».
Так говорил и
писал «утилитарист».
Чернышевский
писал о Герцене: «Какой умница!
Он
пишет в статье «Реалисты»: «Конечная цель всего нашего мышления и всей деятельности каждого честного человека все-таки состоит в том, чтобы разрешить навсегда неизбежный вопрос о голодных и раздетых людях; вне этого вопроса нет решительно ничего, о чем бы стоило заботиться, размышлять и хлопотать».
«Для „общечеловека“, для citoyen’a, —
писал Михайловский, — для человека, вкусившего плодов общечеловеческого древа познания добра и зла, не может быть ничего соблазнительнее свободы политики, свободы совести, слова, устного и печатного, свободы обмена мыслей и пр.
Это был человек обширной учености, много ученее Михайловского, но менее талантливый, он
писал очень скучно.
Он
пишет в 1875 г. письмо к Энгельсу, в котором говорит, что пути русской революции особые и что к России не применимы принципы марксизма.
Он был человек гордый, склонный к гневу, это был пацифист с воинствующим инстинктом, любил охоту, был картежник, проигравший в карты миллион, проповедник непротивления — он естественно склонен был к противлению и ничему и никому не мог покориться, его соблазняли женщины, и он
написал «Крейцерову сонату».
И тем более странно, что он иногда так несправедливо, почти озлобленно
писал об этих русских мальчиках, особенно в «Бесах».
Человек оказался обреченным исключительно на естественные науки, даже вместо романов предлагалось
писать популярные статьи по естествознанию.
«Государство, как принцип, — зло», «государство по своей идее — ложь», —
писал он.
В другом месте он
пишет: «Православное дело и совершаться должно нравственным путем, без помощи внешней, принудительной силы.
Киреевский
писал в своей программной философской статье: «Как необходима философия: все развитие нашего ума требует ее.
Киреевский и Хомяков не
написали ни одной философской книги, они ограничились лишь философскими статьями.
Этот путь будет продолжать Вл. Соловьев и
напишет книги для выражения своей философии.
В отличие от славянофилов он
написал ряд философских книг и создал целую систему.
Особенности Вл. Соловьева, как мыслителя и писателя, дали основание Тарееву
написать о нем...
То, что
писал об этом Бл. Августин, напоминает трактат по скотоводству.
Католические симпатии и уклоны, особенно выраженные, когда он
писал книгу «Россия и Вселенская Церковь», были выражением универсализма Вл. Соловьева.
Писал он очень старомодно, языком, не свойственным русской литературе, и читать его было не очень приятно.
Его книга об Апокалипсисе, которую он
писал большую часть жизни и которой придавал особенное значение, — самое слабое из его произведений, очень устаревшее, и сейчас ее читать невозможно.
Епископ Феофан Затворник
писал исключительно книги по духовной жизни и аскетике в духе «Добротолюбия».
Цитаты из русской классики со словом «напишу»
Ассоциации к слову «написать»
Синонимы к слову «напишу»
Предложения со словом «написать»
- – Именно. Видите ли, мы бы хотели написать письмо про странности в нашем доме. В газету. А там, глядишь, и до этого… ЖЭКа дойдёт.
- Они прожили долгую жизнь и были приятно удивлены, что их неоднократно сбивавшийся с пути сын смог написать книгу.
- Хотя, в принципе, глава государства запросто мог предложить написать заявление по собственному желанию, и я беспрекословно подчинился бы, даже не пикнул.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «написать»
Афоризмы русских писателей со словом «написать»
- Лишь то читается легко, что написано с трудом, что в час написано, то в час и позабыто.
- Слово слушается его [Лермонтова], как змея заклинателя: от почти площадной эпиграммы до молитвы. Слова, сказанные им о влюбленности, не имеют равных ни в какой поэзий мира.
Это так неожиданно, так просто и так бездонно:
Есть речи — значенье
Темно иль ничтожно,
Но им без волненья
Внимать невозможно.
Если бы он написал только это стихотворение, он был бы уже великим поэтом.
- Читайте Пушкина, Лермонтова, — особенно нужно вам знать стихи Некрасова. А из прозаиков я рекомендую Вам Лескова: великолепный знаток языка, он вас многому научит…
А писать — подождите. Не умея в руке держать топор — дерева не стешешь, а не зная языка хорошо — красиво, просто и всем понятно — не напишешь.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно