Неточные совпадения
Поэтому для философии бытие
есть дух, для науки же бытие
есть природа.
Принципиально отличать философию от науки только и можно, признав, что философия
есть необъективированное познание, познание духа в себе, а не в его объективации в
природе, т. е. познание смысла и приобщение к смыслу.
В «науках о
природе» обстоит дело несколько иначе, но сейчас это не
есть предмет моего исследования.
В науках естественных объективирование не убивает предмета познания, ибо
природа — предмет естественных наук —
есть продукт объективации.
Нравственная жизнь совсем не
есть явление
природы, и она неуловима, как явление
природы.
Этика
есть познание духа, а не познание
природы, ей принадлежит лишь то, что связано с духовной свободой, а не с природной необходимостью.
Духовная же жизнь совсем не противоположна жизни душевной и телесной и совсем не отрицает ее, а означает вступление их в иной план бытия, приобретение ими высшей качественности, движение к высотам, к тому, что
есть сверх-жизнь, сверх-природа, сверх-бытие, сверх-Божество.
Вся же
природа твари сотворена Богом и потому не может
быть названа «ничто».
Природа творчества может
быть понятна лишь в различении от рождения и в противоположении рождению.
Рай
есть бессознательная и целостная
природа, царство инстинкта.
Самый факт существования человека
есть разрыв в природном мире и свидетельствует о том, что
природа не может
быть самодостаточной и покоится на бытии сверхприродном.
Человек
есть принципиальная новизна в
природе.
Такого рода антропология совсем не раскрывает учения об образе и подобии Божьем в человеке и может
быть источником натуралистического понимания человеческой
природы.
Человек
есть существо, гуманизирующее
природу.
И она это делает или признавая, что он
есть существо, в котором пробуждается разум, или признавая его существом социальным и цивилизованным, в котором непосредственная
природа перерабатывается культурой.
Человек
есть преходящее явление
природы, усовершенствовавшееся животное.
Но динамизм человеческой
природы совсем не
есть эволюция.
Наконец, современная психопатология выступает с новым антропологическим учением, согласно которому человек
есть прежде всего больное существо, в нем ослаблены инстинкты его
природы, инстинкт половой и инстинкт власти, подавлены и вытеснены цивилизацией, создавшей болезненный конфликт сознания с бессознательным.
Личность
есть ценность, стоящая выше государства, нации, человеческого рода,
природы, и она, в сущности, не входит в этот ряд.
Человек погружен в великий круговорот
природы, и власть над ним
природы, космических стихий
есть прежде всего власть рода.
Человек
есть половое существо, и половая полярность характеризует человеческую
природу.
И великая задача человека всегда
была в том, чтобы энергию пола не уничтожить, а сублимировать, Человеческая цивилизация, человеческое сознание пытается наложить оковы на энергию пола, на полярность человеческой
природы.
Сознание по
природе своей противоположно солипсизму, оно
есть со-знание, т. е. предполагает взаимодействие нескольких и многих душ.
Когда иерархический принцип связывают не с высшим качеством, противостоящим количеству и массе, а с греховностью человеческой
природы, которая должна
быть скована, смирена и водима сверху, то это приводит к извращению антропологии.
И основная идея христианства о человеке
есть идея реалистическая, а не символическая,
есть идея реального преображения и просветления тварной
природы человека, т. е. достижение высших качеств, а не символического ознаменования в мире человеческом мира нечеловеческого.
Родовая месть
есть самый характерный нравственный феномен древнего человечества, и она остается в христианском человечестве, поскольку древняя
природа в нем не просветлена и не преображена.
Господство законнической этики во всех сферах мировой жизни
есть выражение объективного закона большего числа, т. е. необходимой организации порядка в жизни больших масс, большой массы человечества, как и большой массы материи в жизни
природы.
Этика Канта
есть законническая этика потому, что она интересуется общеобязательным нравственным законом, нравственно-разумной
природой человека, одинаковой у всех, и совершенно не интересуется самим живым человеком, его нравственным опытом, его духовной борьбой, его судьбой.
Фарисейство
есть настолько глубокий и устойчивый элемент человеческой
природы, обращенной к закону, что оно по-своему понимает христианство и деформирует его.
Природа творческого акта брачная, она всегда
есть встреча.
Понимание же любви к ближнему как средства для спасения души
есть величайшее извращение
природы любви, непонимание любви.
Похоть по
природе своей
есть состояние нетворческое и противоположное творчеству.
Красота
есть осуществление добротной
природы, и «добротолюбие» значит «красотолюбие» (φιλοκαλια).
Инстинкт в нравственной жизни человека играет двоякую роль: он унаследован от древней
природы, от человека архаического, в нем говорит древний ужас и страх, рабство и суеверие, жестокость и звериность, и в нем же
есть напоминание о рае, о древней свободе, о древней силе человека, о древней связи его с космосом, о первобытной стихии жизни.
Человек
есть существо, призванное к борьбе и к обнаружению своей творческой силы, к завоеванию царственного места в мироздании, в
природе.
Иногда это представляется возвращением к
природе от лжи цивилизации, но в действительности это
есть возвращение к Богу.
Совесть
есть та глубина человеческой
природы, на которой она соприкасается с Богом и где она получает весть от Бога и слышит голос Божий.
Она совсем не
есть отдельная сторона человеческой
природы и специальная функция, она
есть целость духовной
природы человека, ее сердцевина или сердце в онтологическом, а не психологическом смысле слова.
Совесть и
есть та глубина человеческой
природы, на которой она не окончательно отпала от Бога, сохранила связь с Божественным миром.
Древнее первобытное человечество
было одержимо страхом, terror anticus, страхом перед хаосом и неведомыми силами
природы, перед которыми человек
был беспомощен, страхом перед духами, перед демонами, перед богами, перед магами, перед царями, которые
были магами и обладали магической властью.
Страх
есть самый древний аффект человеческой
природы, им сопровождается самое рождение человека, и он всегда присутствует в подсознательном слое человеческой
природы.
Тоска и ужас свидетельствуют не только о том, что человек
есть падшее и низменное существо, как свидетельствует об этом страх, но
есть также обличение высшей, горней, богоподобной
природы человека, обличение его призвания к высшей жизни.
Но творчество по
природе своей противоположно пошлости, и пошлость
есть не что иное, как отсутствие творчества и неспособность к нему.
В христианском сознании до сих пор не
было выработано этического отношения к животным, да и вообще к
природе.
Меня
будет интересовать только вопрос об этическом отношении к государству и об этической
природе самого государства.
Революция по
природе своей
есть явление не сознательного, а подсознательного, и подсознательного коллективного, а не индивидуального, и она подлежит законам массового, коллективного подсознательного.
Дух по
природе своей свободен и
есть свобода.
Рост экономической производительности, увеличение власти человека над стихийными силами
природы и умножение хозяйственных ценностей
есть само по себе благо и источник жизни.
Парадокс, связанный с греховностью человеческой
природы, с чрезвычайной остротой
был выражен К. Леонтьевым.
Руссо, с его учением о естественной благостности и доброте человеческой
природы, и думают, что все попытки осуществить большую социальную правду
есть руссоизм.