Неточные совпадения
Эти конфликты не могут быть приведены к окончательной гармонии в пределах нашей
греховной земной
жизни.
Христианские учителя духовной
жизни постоянно говорят о
греховных страстях и борьбе с ними.
И они правы, конечно, что
греховные страсти терзают человека и искажают его
жизнь.
Нравственная
жизнь греховного мира слагается парадоксально и противоречиво.
Она действует в мире, в темной
греховной среде, и все ее нравственные оценки и действия усложнены многообразием и относительностью мировой
жизни и представляют затруднения для совести.
Все дается
греховному человеку с трудом и с усилием, не только необходимое для поддержания
жизни хозяйство, но и Царство Божье, и вместе с тем в труде чувствуется, хотя и отяжеленное, творческое призвание человека.
Труд создает социальную обыденность в условиях
греховного мира, но он связан с истоками
жизни, и смысл его лежит за пределами социальной обыденности.
Это есть
греховная похоть, порожденная фантазмами в
жизни хозяйственной.
Такова этическая установка вовне, в
жизни социальной, этическая же установка в глубину, в отношении к
жизни духовной, требует духовной свободы от власти собственности над человеческой душой, аскезы в отношении к материальной собственности, преодоления
греховной похоти к материальным благам, недопущения себя до рабства у мира.
Та степень свободы зла, свободы
греховной похоти, которая определяет
жизнь буржуазно-капиталистического общества, этически не может быть терпима, как не может быть терпима на известной ступени нравственного сознания свобода зла и
греховной похоти, определявшей строй, основанный на рабстве, на превращении человека, несущего образ и подобие Божье, в вещь, которую можно продавать и покупать.
Если бы наш
греховный мир в нашем
греховном времени был бесконечным, не знал конца, то это был бы такой же злой кошмар, как и бесконечное продолжение во времени
жизни отдельного человека.
Эта идея ада есть, конечно, насквозь человеческая, а не Божья идея, и она представляет себе конечное завершение мировой
жизни не «по ту сторону добра и зла» нашего
греховного мира, а по сю сторону.
В рае необходимо мыслить не меньше, а больше
жизни, чем в нашем
греховном мире, не меньше, а больше движения, но движения, не основанного на разорванном времени, движения «духа», а не «природы».
Есть два разных добра — добро в условиях
греховного мира, добро посюстороннее, внутри различения добра и зла оценивающее и судящее, и добро как достижение высшего качества
жизни, добро потустороннее, не оценивающее и не судящее, а изливающее свет.
Любовь есть сверхдобро, и в ней начинается райская
жизнь, хотя и омраченная страданием, порожденным
греховной стихией.
Издревле чувствовалось и сознавалось также, что корень грехопадения человека связан с полом, что
греховной жизни человека, окованной природной необходимостью, предшествовало падение андрогина, разделение мужского и женского, искажение образа и подобия Божьего и рабское подчинение мужского и женского в природно-необходимом влечении.
Неточные совпадения
— В наше
греховное время, — плавно начал священник, с чашкой чая в руках, — вера во всевышнего есть единственное прибежище рода человеческого во всех скорбях и испытаниях
жизни, равно как в уповании вечного блаженства, обетованного праведникам…
Павлин. Роптать — величайший грех. Надобно с тихой душою и покорно принимать возмездие за
греховную нашу
жизнь.
Но эстетическое мироощущение, артистизм, содержит в себе некую высшую, непреложную, хотя и не самую последнюю, правду
жизни, а его полное отсутствие не только составляет уродство и бедность, но и есть признак духовной бескрылости,
греховной ограниченности.
Порча и растление, при отсутствии смерти, с течением времени овладели бы человеческой
жизнью настолько, что никакая праведность не могла бы оградиться от его влияния:
греховному человечеству, наделенному даром бессмертия, угрожало превращение в дьяволов или, по крайней мере, приближение к тому совершенству во зле, которое присуще лишь отцу лжи и его клевретам.
Конечно, и эту сторону
жизни имеет в виду великий апостол в своем огненном вопле человеческого бессилия: «В членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона
греховного, находящегося в членах моих.