Неточные совпадения
Ночь метафизичнее, онтологичнее дня. Дневной покров не только
в природе, но и
в истории непрочен, он легко скрывается,
в нем нет глубины. И весь смысл нашей эпохи, столь несчастливой для внешней жизни отдельных людей,
в обнажении
бездны бытия,
в стоянии лицом к лицу перед первоосновой жизни,
в раскрытии «наследья рокового». Это и означает вступление
в ночь...
Как океан объемлет шар земной,
Земная жизнь кругом объята снами.
Настанет
ночь, и звучными волнами
Стихия бьет о берег свой.
То глас ее: он будит нас и просит.
Уж
в пристани волшебной ожил чёлн…
Прилив растет и быстро нас уносит
В неизмеримость темных волн.
Небесный свод, горящий славой звездной,
Таинственно глядит из глубины.
И мы плывем, пылающею
безднойСо всех сторон окружены.
Неточные совпадения
Возвратившись домой, Грустилов целую
ночь плакал. Воображение его рисовало греховную
бездну, на дне которой метались черти. Были тут и кокотки, и кокодессы, и даже тетерева — и всё огненные. Один из чертей вылез из
бездны и поднес ему любимое его кушанье, но едва он прикоснулся к нему устами, как по комнате распространился смрад. Но что всего более ужасало его — так это горькая уверенность, что не один он погряз, но
в лице его погряз и весь Глупов.
Однажды после каникул он явился особенно мрачный и отчасти приподнял завесу над
бездной своей порочности:
в его угрюмо — покаянных намеках выступало юное существо… дитя природы… девушка из бедной семьи. Обожала его. Он ее погубил… Этим летом,
ночью…
в глубоком пруду… и т. д.
Опять звездная
бездна над головой, опять душистая прохлада северной
ночи; кругом опять призраки и узорчатые тени по горам, а
в самой выси, где небо раздавалось и круглилось куполом, легли широкие воздушные полосы набежавших откуда-то облачков, точно кто мазнул по небу исполинской кистью.
Так неугомонная волна день и
ночь без устали хлещет и лижет гранитный берег: то старается вспрыгнуть на него, то снизу подмыть и опрокинуть; долго она трудится напрасно, каждый раз отброшена
в дальнее море… но ничто ее не может успокоить: и вот проходят годы, и подмытая скала срывается с берега и с гулом погружается
в бездну, и радостные волны пляшут и шумят над ее могилой.
Ночь застала нас
в темном ущелье, неподалеку от Бестуди. И горы, и
бездны, — все заволокло непроглядной мглой. Дедушка отослал казака с тройкой назад
в Грузию, приказав ему кланяться князю и сказать, что мы доехали благополучно. Так было заранее условлено с отцом.