Неточные совпадения
Несмотря на консервативный элемент своего миросозерцания, славянофилы
были горячими защитниками
свободы личности,
свободы совести, мысли, слова и своеобразными демократами, признавали принцип верховенства народа.
Чернышевский, который
был настоящим подвижником в жизни, говорил, что он проповедует
свободу, но для себя никакими
свободами никогда не воспользуется, чтобы не подумали, что он отстаивает
свободы из эгоистических целей.
Проповедь
свободы любви означала не проповедь распущенности, которая сильна
была именно у консервативных господствующих классов, у гвардейских офицеров и т. п., а не у нигилистов, людей идеи.
Человек, одаренный бессмертной душой и
свободой,
есть существо антиобщественное.
У него
была любовь к величию и силе России, но
была и страстная любовь к
свободе.
У него
была совсем особенная любовь к
свободе, отличная от любви к ней русской интеллигенции.
И долго
буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я
свободу,
И милость к падшим призывал.
Глава славянофильской школы А. Хомяков не
был профетической натурой. Сильный мыслитель, он
был очень посредственный поэт. Но у него
есть целый ряд резко обличительных стихотворений, из которых видно, что, несмотря на славянофильскую идеализацию исторического прошлого, он мучался великими историческими грехами России. Он верил, что Россия призвана поведать миру «таинство
свободы», даровать «дар святой
свободы». Россия недостойна «избранья», но «избрана».
Он предсказывает, что революция
будет тиранической и кровавой, что она
будет не либеральной, а коммунистической, что в ней не
будут провозглашены права и
свободы, и
будет низвержена либерально-радикальная интеллигенция.
История резко разделится на две части, на прошлое, детерминированное экономикой, когда человек
был рабом, и на будущее, которое начнется с победы пролетариата и
будет целиком определяться активностью человека, социального человека, когда
будет царство
свободы.
Свобода есть сознанная необходимость, но это сознание необходимости может творить чудеса, совершенно перерождать жизнь и создавать новое, небывшее.
Переход к царству
свободы есть победа над первородным грехом, который Маркс видел в эксплуатации человека человеком.
Более высокая умственная культура
была у элементов, группировавшихся вокруг «Союза освобождения», организации образовавшейся в 1903-1904 гг. и представлявшей широкий либерально-радикальный блок для борьбы за политическую
свободу против самодержавия.
Ленин отрицал
свободу внутри партии, и это отрицание
свободы было перенесено на всю Россию.
Он отрицал
свободы человека, которые и раньше неизвестны
были народу, которые
были привилегией лишь верхних культурных слоев общества и за которые народ совсем и не собирался бороться.
Маркс жил еще в недрах буржуазного капиталистического общества, в котором действительно все
было детерминировано экономикой и не раскрывалась
свобода.
Но Маркс и Энгельс учили, что произойдет скачок из царства необходимости в царство
свободы и только тогда начнется настоящая история, в которой человек — социальный, конечно, человек — не
будет детерминирован экономикой, но
будет сам детерминировать экономику.
Материи присуща настоящая
свобода, в ее недрах
есть источник активности, изменяющей среду.
В советской же, коммунистической России
есть настоящая
свобода, потому что каждый день можно изменять жизнь России и даже всего мира, можно все перестраивать, один день не походит на другой.
Свобода совести — и прежде всего религиозной совести — предполагает, что в личности
есть духовное начало, не зависящее от общества.
Признание религии частным делом, т. е. признание субъективного права
свободы совести,
есть обычный параграф либерально-демократических программ, и этот принцип взят социал-демократией из либеральной демократии.
В буржуазном государстве коммунисты должны
быть за
свободу совести, за отделение церкви от государства, должны отстаивать тот принцип, что религия
есть частное дело.
Напрасно Гекер сводит литургическую жизнь церкви к внешнему обряду, к чему-то вроде суеверной магии, а то время как в ней
есть духовная глубина,
есть отображение небесной жизни, Учение Хомякова о церкви, т. е. учение о соборности и
свободе, представляется Гекеру утопией, которая нигде никогда не
была реализована, только потому, что для него реальность исчерпывается эмпирической данностью, что он не способен понять существования идейного в онтологическом смысле мира, который находится за миром эмпирическим, противополагается ему и вместе с тем действует в нем.
Этот искус, эту страшную школу жизни обрекающий себя принимает добровольно в надежде после долгого искуса победить себя, овладеть собою до того, чтобы мог наконец достичь, чрез послушание всей жизни, уже совершенной свободы, то
есть свободы от самого себя, избегнуть участи тех, которые всю жизнь прожили, а себя в себе не нашли.
Неточные совпадения
Софья. Подумай же, как несчастно мое состояние! Я не могла и на это глупое предложение отвечать решительно. Чтоб избавиться от их грубости, чтоб иметь некоторую
свободу, принуждена
была я скрыть мое чувство.
Теперь Анна уж признавалась себе, что он тяготится ею, что он с сожалением бросает свою
свободу, чтобы вернуться к ней, и, несмотря на то, она рада
была, что он приедет.
Вронский приехал на выборы и потому, что ему
было скучно в деревне и нужно
было заявить свои права на
свободу пред Анной, и для того, чтоб отплатить Свияжскому поддержкой на выборах за все его хлопоты для Вронского на земских выборах, и более всего для того, чтобы строго исполнить все обязанности того положения дворянина и землевладельца, которое он себе избрал.
Левин старался чрез нее выпытать решение той для него важной загадки, которую представлял ее муж; но он не имел полной
свободы мыслей, потому что ему
было мучительно неловко.
Степан Аркадьич знал, что когда Каренин начинал говорить о том, что делают и думают они, те самые, которые не хотели принимать его проектов и
были причиной всего зла в России, что тогда уже близко
было к концу; и потому охотно отказался теперь от принципа
свободы и вполне согласился. Алексей Александрович замолк, задумчиво перелистывая свою рукопись.