Неточные совпадения
Революция не пробудила в
народе жажды
света, движения вверх.
Потерявший веру и погрузившийся во тьму
народ не хочет получать
света от более просвещенных, он злобно отвергает всякую попытку просветить его.
В действительности «
народ» является орудием в руках кучки демагогов, он остается в состоянии рабском, так как не имеет освобождающего
света.
Этот русский
свет, который должен просветить все
народы мира, и довел Россию до последнего унижения и позора.
Лучшие люди из «
народа», из низшего трудящегося слоя, стремились к
свету, к знанию, к культуре, к выходу из народной тьмы, они никогда не идеализировали «
народа» и не поклонялись ему.
Но бессильная, народопоклонническая интеллигенция ждала, что «
народ» наконец сам заговорит и скажет слово, которое будет
светом для всего мира, и что этот
свет просветит
народы Запада.
Русская революционная интеллигенция, вся изъеденная застарелыми болезнями, отравившая
народ злобными нигилистическими чувствами и мыслями, начала кричать, что в «революционной демократии» раскрывается какая-то неслыханная и невиданная на Западе правда, брезжит
свет с Востока.
Но правда и
свет этот ни в чем не выразились, кроме бессмысленных отвлеченных формул вроде «без аннексий и контрибуций», «вся земля трудящемуся
народу» и т. п.
Одни не хотели просвещать
народ, держали его в принудительной тьме и рабстве; другие идолопоклонствовали перед
народом и несли ему новую тьму вместо
света, тьму полупросвещения и интеллигентского нигилизма.
И настало время, когда нам нужно, наконец, настоящее, более простое и элементарное смирение, смирение не перед мудростью русского
народа, а перед законом цивилизации, перед культурой, перед
светом знания.
И если Россия начнет свободное существование с самоупразднения, с раздробления, с утраты своего образа среди
народов мира, то источник возможного
света от нее погаснет, и русские люди превратятся в рассыпающуюся бесцветную массу.
Засилье темного мужицкого царства грозит русскому государству и русской культуре качественным понижением, разложением достигнутых ценностей, и ответственность за это падает не на самый
народ, который стремится к
свету и неповинен в том, что его так долго держали в тьме, а теперь, вдруг, поставили перед непосильными задачами.
Ответственность прежде всего падает на революционную, идолопоклонствующую перед
народом интеллигенцию, которая не может быть источником
света.
Демагоги заинтересованы в том, чтобы в
народе не загорался
свет, чтобы орудия познания не делали
народ более защищенным против всех соблазнов и насилий.
Народ наш тяжело болен, болен душой, он переживает глубокий кризис, потерял
свет старой веры и не обрел никакого нового
света.
Естественно желать, чтобы суверенный
народ высказал свою волю в такой момент своего существования, когда в нем родится внутренний
свет, когда он душевно излечится и прекратятся в нем судороги одержимого, когда он будет внутренно свободен, не так порабощен греху корысти и злобы, когда он подчинит волю свою высшей правде.
У слишком многих русских писателей не оказалось собственной идеи, которую они призваны вносить в жизнь народную, они ищут идеи у того самого
народа, который находится во тьме и нуждается в
свете.
Культурный слой наш никогда не сознавал своего достоинства и своего истинного призвания, он почти стыдился своей культурности, не видел в ней истинного
света, критериев истины и правды, он всегда искал этих критериев вовне, в темном, не зараженном грехом культуры «
народе».
Народ как факт, как эмпирическая данность не может быть святыней, он сам прежде всего нуждается в святыне, которую он поставил бы выше себя, в
свете, который просветил бы его естественную тьму, связанную с первородным грехом человеческим и с падением человека в состояние звероподобное.
Одоление хлынувшей на нас народной тьмы не может быть достигнуто одной политикой, революционной или контрреволюционной, оно предполагает пробуждение религиозного
света в душе
народа.
В
свете богочеловеческого церковного сознания должно быть переоценено старое положение об исключительной религиозности русского
народа, которое поддерживали и славянофилы, и самые большие русские писатели.
Неточные совпадения
Чудно все завелось теперь на
свете: хоть бы народ-то уж был видный, а то худенький, тоненький — как его узнаешь, кто он?
Доля
народа, // Счастье его, //
Свет и свобода // Прежде всего!
«Кушай тюрю, Яша! // Молочка-то нет!» // — Где ж коровка наша? — // «Увели, мой
свет! // Барин для приплоду // Взял ее домой». // Славно жить
народу // На Руси святой!
Цитует немедленно тех и других древних писателей и чуть только видит какой-нибудь намек или просто показалось ему намеком, уж он получает рысь и бодрится, разговаривает с древними писателями запросто, задает им запросы и сам даже отвечает на них, позабывая вовсе о том, что начал робким предположением; ему уже кажется, что он это видит, что это ясно, — и рассуждение заключено словами: «так это вот как было, так вот какой
народ нужно разуметь, так вот с какой точки нужно смотреть на предмет!» Потом во всеуслышанье с кафедры, — и новооткрытая истина пошла гулять по
свету, набирая себе последователей и поклонников.
Выражается сильно российский
народ! и если наградит кого словцом, то пойдет оно ему в род и потомство, утащит он его с собою и на службу, и в отставку, и в Петербург, и на край
света.