Неточные совпадения
Русская
революционная интеллигенция, которая претендует нести свет
народу, никогда не была истинно просвещенной, образованной, культурной, она была полупросвещенной, ее сознание было задето лишь поверхностным просветительством.
Но русский
революционный социализм, достигший своего самого совершенного выражения в большевизме, презирает и отвергает этот «буржуазный» социализм, он претендует научить «буржуазные»
народы Запада истинному социализму, истинной революционности.
Революционная социалистическая демократия до Учредительного собрания, т. е. без воли суверенного
народа, решает форму правления, аграрный вопрос, областные автономии и т. п. основные вопросы.
Самый
революционный переворот был делом национальным, он совершен русским
народом как великим целым, он не был делом одной
революционной интеллигенции или рабочего класса, ему не предшествовало усиление революционно-социалистического движения.
Его исповедуют и те, которые кричат все эти страшные месяцы, что русская
революционная демократия научит все
народы Запада социализму и братству
народов.
Русская
революционная интеллигенция, вся изъеденная застарелыми болезнями, отравившая
народ злобными нигилистическими чувствами и мыслями, начала кричать, что в «
революционной демократии» раскрывается какая-то неслыханная и невиданная на Западе правда, брезжит свет с Востока.
Ложь была допущена в самой первооснове власти
революционной демократии — никакая высшая, объективная и для всего
народа обязательная правда не была положена в этой основе.
Ответственность прежде всего падает на
революционную, идолопоклонствующую перед
народом интеллигенцию, которая не может быть источником света.
Более полугода бушует
революционная стихия, «развивается» и «углубляется» революция, много самочинных организаций претендует быть выразителями воли
народа, но над всем возвышается идея Учредительного собрания как верховной инстанции, к которой все апеллируют.
Они готовы стать на путь насильственного господства меньшинства (
революционного пролетариата столиц) над большинством русского
народа.
Революционный переворот раскрыл перед русским
народом все пути для свободного самоопределения.
Народу нужен хлеб, но это не значит, что
народ исповедует
революционный социализм.
Революционная интеллигенция не имела настоящей культуры и не несла ее в
народ.
Одоление хлынувшей на нас народной тьмы не может быть достигнуто одной политикой,
революционной или контрреволюционной, оно предполагает пробуждение религиозного света в душе
народа.
Если в старой России, до революции, церковь была долгое время в рабстве у самодержавного государства и управлялась деспотически то Победоносцевым, то Григорием Распутиным, если после
революционного переворота церковь бессильна справиться с безбожной народной стихией и не может иметь определяющего влияния на судьбу России, то это означает не немощь той Церкви Христовой, которой не одолеют и врата адовы, а немощь церковного
народа, духовное падение
народа, слабость веры, утерю религиозной верности.
Неточные совпадения
«Ведь не так давно стояли же на коленях пред ним, — думал Самгин. — Это был бы смертельный удар
революционному движению и начало каких-то новых отношений между царем и
народом, быть может, именно тех, о которых мечтали славянофилы…»
Пассивная, рецептивная женственность в отношении государственной власти — так характерна для русского
народа и для русской истории [Это вполне подтверждается и русской революцией, в которой
народ остается духовно пассивным и покорным новой
революционной тирании, но в состоянии злобной одержимости.].
Притом костюм его чрезвычайно важен, вкрасной рубашке
народ узнает себя и своего. Аристократия думает, что, схвативши его коня под уздцы, она его поведет куда хочет и, главное, отведет от
народа; но
народ смотрит на красную рубашку и рад, что дюки, маркизы и лорды пошли в конюхи и официанты к
революционному вождю, взяли на себя должности мажордомов, пажей и скороходов при великом плебее в плебейском платье.
Народность, как знамя, как боевой крик, только тогда окружается
революционной ореолой, когда
народ борется за независимость, когда свергает иноземное иго.
В режиме советском,
революционном, стража тюрьмы видела в заключенных «врагов
народа» и революции, и управление тюрьмы было отнюдь не патриархальным, оно отражало диктатуру и террор.