Неточные совпадения
Находятся даже люди, которые из наивности или из лживости утверждают, что наступил последний этап
борьбы рабочих и крестьян с капиталистами и помещиками, последнее столкновение
народа с имущими классами.
То, что называется русской «революцией» и что сейчас завершается, имеет один постыдный и горестный для нас смысл: русский
народ не выдержал великого испытания войны, в страшный час мировой
борьбы он ослабел и начал разлагаться.
Русский
народ не только материально ослаблен в своей
борьбе с Германией, но он прежде всего духовно ослаблен, он не сознает своей идеи в мировой
борьбе, не собрал своих духовных сил для несения тех жертв и испытаний, которыми эта
борьба сопровождается.
У русского
народа могло бы быть и должно было бы быть свое слово в тот исторический час, когда разыгралась страшная
борьба мира славянского и мира германского.
Германии необходимо было, чтобы в час
борьбы страсть классовая победила в русском
народе страсть национальную, а эти две страсти — основные в жизни
народов.
Она и является одним из германских влияний, мешающих русскому
народу сознать, что в мире происходит великая, всемирно-историческая
борьба славянства и германства, двух враждебных сил истории, что славянская раса или выйдет из этой
борьбы победительницей, отразит притязания германизма и выполнит свою миссию в истории, или будет унижена и оттеснена.
Но вера в божественный смысл жизни ослабела в русском
народе, и он потерял силу в самую страшную минуту
борьбы.
Жизнь историческая, национальная, задачи истории,
борьба народов и царств, великие исторические люди — все это казалось Л. Толстому несущественным, нереальным, обманчивой и внешней оболочкой жизни.
Война делается не борьбой армий и даже не
борьбой народов, а борьбой химических лабораторий, и она будет сопровождаться чудовищным истреблением народов, городов, цивилизаций, т. е. будет грозить гибелью человечеству.
Неточные совпадения
— Хочется думать, что молодежь понимает свою задачу, — сказал патрон, подвинув Самгину пачку бумаг, и встал; халат распахнулся, показав шелковое белье на крепком теле циркового борца. — Разумеется, людям придется вести
борьбу на два фронта, — внушительно говорил он, расхаживая по кабинету, вытирая платком пальцы. — Да, на два: против лиходеев справа, которые доводят
народ снова до пугачевщины, как было на юге, и против анархии отчаявшихся.
— Ну, да! А — что же? А чем иным, как не идеализмом очеловечите вы зоологические инстинкты? Вот вы углубляетесь в экономику, отвергаете необходимость политической
борьбы, и
народ не пойдет за вами, за вульгарным вашим материализмом, потому что он чувствует ценность политической свободы и потому что он хочет иметь своих вождей, родных ему и по плоти и по духу, а вы — чужие!
Но из его рассказов Самгин выносил впечатление, что дядя Миша предлагает звать
народ на помощь интеллигенции, уставшей в
борьбе за свободу
народа.
Первые годы жизни Клима совпали с годами отчаянной
борьбы за свободу и культуру тех немногих людей, которые мужественно и беззащитно поставили себя «между молотом и наковальней», между правительством бездарного потомка талантливой немецкой принцессы и безграмотным
народом, отупевшим в рабстве крепостного права.
— Отечество.
Народ. Культура, слава, — слышал Клим. — Завоевания науки. Армия работников, создающих в
борьбе с природой все более легкие условия жизни. Торжество гуманизма.