Неточные совпадения
Я умышленно сделал веселое
лицо и,
сняв фуражку, замахал ею. Этот маневр достиг цели. Мои спутники стали грести энергичнее. Лодка пошла быстрее. Теперь уже чудовища не было видно. Слышно было только, как волны
с грохотом разбивались о берег. Сюркум молча выдерживал их удары. Волны
с бешенством отступали назад, чтобы собраться
с силами и снова броситься в атаку. Ветер вторил им зловещим воем.
И глаза ее вдруг наполнились слезами; быстро она схватила платок, шитый шелками, набросила себе на лицо его, и он в минуту стал весь влажен; и долго сидела, забросив назад свою прекрасную голову, сжав белоснежными зубами свою прекрасную нижнюю губу, — как бы внезапно почувствовав какое укушение ядовитого гада, — и не
снимая с лица платка, чтобы он не видел ее сокрушительной грусти.
Неточные совпадения
Дворовый, что у барина // Стоял за стулом
с веткою, // Вдруг всхлипнул! Слезы катятся // По старому
лицу. // «Помолимся же Господу // За долголетье барина!» — // Сказал холуй чувствительный // И стал креститься дряхлою, // Дрожащею рукой. // Гвардейцы черноусые // Кисленько как-то глянули // На верного слугу; // Однако — делать нечего! — // Фуражки
сняли, крестятся. // Перекрестились барыни. // Перекрестилась нянюшка, // Перекрестился Клим…
Он
снял, как и другие мужчины,
с разрешения дам, сюртук, и крупная красивая фигура его в белых рукавах рубашки,
с румяным потным
лицом и порывистые движения так и врезывались в память.
Сняв венцы
с голов их, священник прочел последнюю молитву и поздравил молодых. Левин взглянул на Кити, и никогда он не видал ее до сих пор такою. Она была прелестна тем новым сиянием счастия, которое было на ее
лице. Левину хотелось сказать ей что-нибудь, но он не знал, кончилось ли. Священник вывел его из затруднения. Он улыбнулся своим добрым ртом и тихо сказал: «поцелуйте жену, и вы поцелуйте мужа» и взял у них из рук свечи.
Это они знают наверное, — думала она, глядя на двух мальчиков, остановивших мороженника, который
снимал с головы кадку и утирал концом полотенца потное
лицо.
С молитвой поставив свой посох в угол и осмотрев постель, он стал раздеваться. Распоясав свой старенький черный кушак, он медленно
снял изорванный нанковый зипун, тщательно сложил его и повесил на спинку стула.
Лицо его теперь не выражало, как обыкновенно, торопливости и тупоумия; напротив, он был спокоен, задумчив и даже величав. Движения его были медленны и обдуманны.