Неточные совпадения
Чем дальше, тем извилистее становилась река. Кривуны ее (так местные жители называют извилины) описывают почти полные окружности и
вдруг поворачивают назад, опять загибаются, и нет места, где река хоть бы немного текла прямо.
«Придется ночевать», — подумал я и
вдруг вспомнил,
что на этом острове нет дров: ни единого деревца, ни единого кустика, ничего, кроме воды и травы. Я испугался.
Вдруг я почувствовал,
что меня кто-то трясет за плечо.
Когда я проснулся, было темно и тихо.
Вдруг я заметил,
что лежу один.
Я весь ушел в созерцание природы и совершенно забыл,
что нахожусь один, вдали от бивака.
Вдруг в стороне от себя я услышал шорох. Среди глубокой тишины он показался мне очень сильным. Я думал,
что идет какое-нибудь крупное животное, и приготовился к обороне, но это оказался барсук. Он двигался мелкой рысцой, иногда останавливался и что-то искал в траве; он прошел так близко от меня,
что я мог достать его концом ружья. Барсук направился к ручью, полакал воду и заковылял дальше. Опять стало тихо.
Я уже хотел было прибавить шагу, как
вдруг то,
что я увидел, заставило меня оглянуться.
Я стал карабкаться через бурелом и пошел куда-то под откос.
Вдруг с правой стороны послышался треск ломаемых сучьев и чье-то порывистое дыхание. Я хотел было стрелять, но винтовка, как на грех, дульной частью зацепилась за лианы. Я вскрикнул не своим голосом и в этот момент почувствовал,
что животное лизнуло меня по лицу… Это был Леший.
Я уже хотел подать сигнал к остановке, как
вдруг один из казаков сказал,
что видит огонь.
Вдруг в 30 шагах от себя я увидел,
что в зарослях кто-то шевелится.
Вековые дубы, могучие кедры, черная береза, клен, аралия, ель, тополь, граб, пихта, лиственница и тис росли здесь в живописном беспорядке. Что-то особенное было в этом лесу. Внизу, под деревьями, царил полумрак. Дерсу шел медленно и, по обыкновению, внимательно смотрел себе под ноги.
Вдруг он остановился и, не спуская глаз с какого-то предмета, стал снимать котомку, положил на землю ружье и сошки, бросил топор, затем лег на землю ничком и начал кого-то о чем-то просить.
Надо было торопиться. Через 2 км долина
вдруг стала суживаться. Начали попадаться глинистые сланцы — верный признак,
что Сихотэ-Алинь был недалеко. Здесь река протекает по узкому ложу. Шум у подножия береговых обрывов указывал,
что дно реки загромождено камнями. Всюду пенились каскады; они чередовались с глубокими водоемами, наполненными прозрачной водой, которая в массе имела красивый изумрудный цвет.
Отдохнув здесь немного, мы пошли снова к Сихотэ-Алиню. По мере приближения к гребню подъем становился более пологим. Около часа мы шли как бы по плоскогорью.
Вдруг около тропы я увидел кумирню. Это служило показателем того,
что мы достигли перевала. Высота его равнялась 1190 м. Я назвал его Рудным. Отсюда начался крутой ступенчатый спуск к реке Тютихе.
Вдруг по лесу прокатился отдаленный звук выстрела. Я понял,
что это стрелял Дерсу. Только теперь я заметил,
что не одни эти олени дрались. Рев их несся отовсюду; в лесу стоял настоящий гомон.
Тигр приближался и, вероятно, должен был пройти близко от нас. Дерсу казался взволнованным. Сердце мое усиленно забилось. Я поймал себя на том,
что чувство страха начало овладевать мной.
Вдруг Дерсу принялся кричать...
Вдруг я заметил,
что в кустах кто-то шевелится.
Вдруг какие-то странные звуки, похожие на хриплый и протяжный лай, донесло до нас ветром снизу. Я тихонько подошел к краю обрыва, и то,
что увидел, было удивительно интересно.
20 минут мы наблюдали сивучей. Я не мог оторвать от них своих глаз.
Вдруг я почувствовал,
что кто-то трогает меня за плечо.
Чем дальше мы шли, тем разнообразнее были находки.
Вдруг Дерсу остановился.
Вдруг где-то далеко послышался крик, затем раздались 4 выстрела, опять крик и еще 1 выстрел. Я хотел бежать было туда, но вспомнил,
что таким образом мы потеряем друг друга.
Долина Сицы покрыта отличным хвойно-смешанным лесом. Особенности этой долины заключаются в мощных террасах. В обнажениях видно,
что террасы эти наносного образования и состоят из глины, ила и угловатых камней величиной с конскую голову. Было время, когда какие-то силы создали эти террасы. Затем
вдруг наступил покой. Террасы стали зарастать лесом, которому теперь насчитывается более 200 лет.
Вдруг ветер переменился, и дым отнесло в сторону. Дерсу поднялся и растолкал меня. Я попробовал было еще идти по галечниковой отмели, но вскоре убедился,
что это свыше моих сил: я мог только лежать и стонать.
Время шло, а кругом было по-прежнему тихо. Я тоже начал думать,
что Дерсу ошибся, как
вдруг около месяца появилось матовое пятно с радужной окраской по наружному краю. Мало-помалу диск луны стал тускнеть, контуры его сделались расплывчатыми, неясными. Матовое пятно расширялось и поглотило наружное кольцо. Какая-то мгла быстро застилала небо, но откуда она взялась и куда двигалась, этого сказать было нельзя.
Мы все надеялись,
что Дерсу убьет что-нибудь, но напрасно. Выстрелов не было слышно. После полудня долина расширилась. Здесь мы нашли маленькую, едва заметную тропинку. Она шла влево на север, пересекая кочковатое болото. Голод давал себя чувствовать. Все шли молча, никто не хотел разговаривать.
Вдруг я увидел Дерсу: он тихонько переходил с места на место, нагибался и что-то подбирал с земли. Я окликнул его. Он махнул мне рукой.
Первый вопрос, который они задали мне, был такой: почему я ночевал в доме Ли Тан-куя? Я ответил им и в свою очередь спросил их, почему они так враждебно ко мне относятся. Удэгейцы ответил и,
что давно ждали меня и
вдруг узнали,
что я пришел и остановился у китайцев на Сянь-ши-хеза.
Вдруг до них дошла весть,
что я пришел на Сянь-ши-хеза и остановился в доме Ли Тан-куя.
Неточные совпадения
Городничий.
Что, Анна Андреевна? а? Думала ли ты что-нибудь об этом? Экой богатый приз, канальство! Ну, признайся откровенно: тебе и во сне не виделось — просто из какой-нибудь городничихи и
вдруг; фу-ты, канальство! с каким дьяволом породнилась!
Анна Андреевна. Ну
что ты? к
чему? зачем?
Что за ветреность такая!
Вдруг вбежала, как угорелая кошка. Ну
что ты нашла такого удивительного? Ну
что тебе вздумалось? Право, как дитя какое-нибудь трехлетнее. Не похоже, не похоже, совершенно не похоже на то, чтобы ей было восемнадцать лет. Я не знаю, когда ты будешь благоразумнее, когда ты будешь вести себя, как прилично благовоспитанной девице; когда ты будешь знать,
что такое хорошие правила и солидность в поступках.
Анна Андреевна. Пустяки, совершенные пустяки! Я никогда не была червонная дама. (Поспешно уходит вместе с Марьей Антоновной и говорит за сценою.)Этакое
вдруг вообразится! червонная дама! Бог знает
что такое!
Городничий. Это бы еще ничего, — инкогнито проклятое!
Вдруг заглянет: «А, вы здесь, голубчик! А кто, скажет, здесь судья?» — «Ляпкин-Тяпкин». — «А подать сюда Ляпкина-Тяпкина! А кто попечитель богоугодных заведений?» — «Земляника». — «А подать сюда Землянику!» Вот
что худо!
Хлестаков. Хорошо,
что присох. Я рад… (
Вдруг и отрывисто.)Денег нет у вас?