Ночь вокруг и лес. Между деревьев густо налилась сырая тьма и застыла, и не видно, что — дерево, что — ночь. Блеснёт сверху лунный луч, переломится во плоти тьмы — и исчезнет. Тихо. Только под ногами ветки хрустят и поскрипывает
сухая хвоя.
Воздух был чист и прозрачен: кусты, цветковые растения, песок на тропе,
сухую хвою на земле, словом, все мелкие предметы можно было так же хорошо рассмотреть, как и днем.
Неточные совпадения
…В середине лета наступили тяжёлые дни, над землёй, в желтовато-дымном небе стояла угнетающая, безжалостно знойная тишина; всюду горели торфяники и леса. Вдруг буйно врывался
сухой, горячий ветер, люто шипел и посвистывал, срывал посохшие листья с деревьев, прошлогоднюю, рыжую
хвою, вздымал тучи песка, гнал его над землёй вместе со стружкой, кострикой [кора, луб конопли, льна — Ред.], перьями кур; толкал людей, пытаясь сорвать с них одежду, и прятался в лесах, ещё жарче раздувая пожары.
Шум копыт был почти не слышен на песке, смешанном с
хвоей, увлаженном ночною лесною сыростью, лишь изредка хрустел
сухой сучок да всхрапывала лошадь, вдыхая густой, смолистый воздух.
Действительно, из-под густой сосновой ветки он вытащил охапку лучины, загодя наколотой им из старого смоляного пня. Я дал ему спичку, и
сухое сосновое дерево тотчас же вспыхнуло ярким, беспокойным пламенем, распространяя сильный запах смолы. Затем он навалил сверх лучины
сухой прошлогодней желтой
хвои, которая сразу задымилась и затрещала. Сотский не утерпел, чтобы не вмешаться.
Через полчаса мы подходили к биваку. Там все было в порядке: палатка поставлена, из трубы ее вместе с дымом вылетали искры, а рядом с нею на подстилках из
хвои и
сухой травы отдыхали ездовые собаки; очередной артельщик готовил ужин.
Совсем стало темно. Серафима натыкалась на пни, в лицо ей хлестали
сухие ветви высоких кустов, кололи ее иглы
хвои, она даже не отмахивалась. В средине груди ныло, в сердце нестерпимо жгло, ноги стали подкашиваться, Где-то на маленькой лужайке она упала как сноп на толстый пласт
хвои, ничком, схватила голову в руки отчаянным жестом и зарыдала, почти завыла. Ее всю трясло в конвульсиях.