Детство Светломира

Данила Григорьев, 2021

Начало новой книжной вселенной перед вами. «Эзотерический Гарри Поттер» 21 века. Удивительная история, произошедшая в удивительное время с удивительными людьми. Мальчик и девочка, умеющие общаться с духами, живут среди леса в доме с мамой и папой. Как они научились этому общению? И почему помнят свои прошлые жизни? Также дети не забывают про современные технологии. У них свой вертолет и библиотека с компьютерами, в которых хранятся записи всех членов их древнего рода. Этих детей ждут волшебные приключения и загадочные открытия, а мир вокруг будет помогать им в этом путешествии длиною в год: по лесам, полям и в далеком городе, затерянном за горизонтом. Экологичная добрая книга, которая подойдет одинаково как любителям качественного фэнтези, так и сторонникам здорового образа жизни, экологического мышления и заботы о природе.

Глава 3. Осенний фестиваль

С момента последнего волшебного полета Светломира и папы прошло примерно две недели. Ночи за это время стали длиннее, а дни гораздо более холодные, с каждым новым пожелтевшим листочком приближая наступающие большие холода. Осень уже вовсю стояла на самом пороге старого дома на лесной поляне, усыпанной с недавних пор сухой хвоей высоких и статных, но уже изрядно утративших свой летний наряд лиственниц. Воздух за окном сверкал осенней непередаваемой атмосферой приключения и легкой меланхолии. Если же нужно было открыть окно, чтобы проветрить помещение, — в комнату тут же залетал прохладный ветер, слегка морозил своими прикосновениями носы и щеки, перебирал странички книг в библиотеке, заставлял кота глубже зарываться в теплую шерстяную лежанку и гонял по всему дому папины записки из блокнота, за которыми тот поспешно бежал и кричал при этом: «Закройте скорее окно!».

Осень принесла с собой серые кучевые облака, высокими горами возвышающиеся тут и там посреди яркого синего неба. Однако, такого ливня, как прошел две недели назад, пока больше не было. Дождик то моросил, то вновь прятался за солнце, не позволял намокнуть, но и добавлял своим периодическим присутствием новые оттенки и краски в постепенно желтеющий и шуршащий опадающими листьями мир.

Светломир и Ида днем бегали по лесу, играли и веселились, а вечером сидели у себя в комнате возле теплой лампы или спускались вниз, на первый этаж — к камину. Они читали вслух друг другу книжки, пели песни или слушали папины и мамины истории о Роде — дедушках и бабушках, прадедушках и прабабушках, до самой постройки дома.

Эти две недели пролетели обособленно от окружающего мира: с соседями они не встречались, а соседи тоже были заняты какими-то своими делами и не приезжали к ним в гости. Шли дни, сливались в единый ход времени, объединяясь в восходах и закатах, в солнце и легком осеннем дождике, становясь большой рекой из событий и впечатлений, нераздельной и плавно текущей в русле общей жизни всех членов их семьи.

Очередное новое утро выдалось солнечным. В окошко заглядывало ярко-синее небо, такое же красивое и яркое, каким оно было все последние две недели. Светломир открыл глаза, потянулся и, повалявшись пару минут, спрыгнул с кровати. Поискав под кроватью махровые теплые тапочки и найдя их в итоге, он встал и подошел к окну. Лес приветствовал мальчика высокими старыми деревьями, как всегда качающимися на ветру. Солнышко проходило сквозь стекло и всё ещё по-летнему согревало щеки и плечи, до которых дотрагивалось своими лучиками.

Светломир оделся и спустился по лестнице вниз. Родители уже сидели на кухне: папа открыл дверь в погреб и что-то изучал там, а мама писала какой-то список на листочке бумаги.

— Ты знаешь, у нас, кажется, закончилась тыква, — сказал папа, обращаясь к маме. — И кабачки.

— Да, впишу их в список, — ответила ему мама и записала еще несколько строчек в свой листок.

Светломир подошел к столу и с интересом посмотрел на перечень слов, который она составляла.

— Мы сегодня куда-то едем, да? — спросил мальчик.

— Да, Свет, — подтвердила его мысли мама. — Мы хотим купить тыкву, кабачки и кое-что по мелочи из вещей. Например, ни у тебя, ни у Иды нет непромокаемых сапог на осень. Вы из всего уже выросли.

— А в городе как раз проводят осенний фестиваль! — папа закрыл погреб и с широкой улыбкой на лице повернулся к маме и Светломиру. — А это значит, что мы можем съездить в город и закупиться на всю зиму!

Светломир знал, что папа очень любил осенние фестивали. Несколько месяцев, прямо с самого начала осени, в городе открывалась большая площадь, и фермеры и соседи со всей округи свозили туда свои товары: кто-то тыкву, кто-то кабачки, кто-то картошку или соленые помидоры в банках, кто-то привозил поделки, сделанные из дерева, глины или камней. Кроме того, окружающие площадь магазины во время фестиваля начинали работать с утроенной силой, чтобы успеть помочь в выборе всем желающим, что отовсюду съезжались на этот праздник.

Родители Светломира и Иды с большим удовольствием приезжали каждый год на фестиваль, вместе с детьми изучали новые товары и иногда покупали недостающие овощи или соления на зиму из тех овощей и фруктов, которые в этом году или закончились, или не сажались. Все продукты и товары можно было, конечно, заказать через интернет, но поездка в город всегда сопровождалась новыми открытиями и, по сути, была небольшим приключением. Именно поэтому, когда приходила осень, вся семья садилась в машину и ехала через лес по дороге навстречу городу — с его старой площадью, вымощенной потрескавшейся от времени брусчаткой, разноцветными лотками, заполненными яркими овощами, фруктами, изюмом и орехами, с его волшебными магазинами, продающими разноцветные камни, кристаллы или бусинки на веревочке, а также магазинами одежды, домашней утвари или даже новинок электроники. В остальное же время все пользовались интернетом, заказывая еду и вещи одной кнопкой мышки. Но город всё равно всегда оставался для всей семьи любимым местом встречи с новыми энергиями, местом для новых озарений и выводов, чтобы потом вернуться с ними обратно домой — в пространство природы и умиротворенной тишины.

— Доброе утро, папа, мама, Светломир! — пропела Ида, появившись на кухне. — Мы куда-то едем сегодня? — повторила она вопрос брата, заметив у мамы в руках список товаров, которые нужно было купить.

— Да, Ида! — хором ответила ей семья.

— Мы едем на осенний фестиваль! — подтвердил папа. — Он проводится всего раз в году, и каждый раз на нем всё интереснее и интереснее. Купим вам новую непромокаемую осеннюю обувь, а мы с мамой посмотрим что-то из продуктов, одежды и каких-то других вещей, которые нам нужны.

— Как думаете, там будут наши соседи? — спросил родителей Светломир.

— Думаю, да, — ответила мама. — Я как раз хотела поговорить с Авророй.

— Значит, точно будут, — подтвердил папа. — А сейчас давайте закончим готовить завтрак, поедим и поедем?

Все согласились, и папа, мама, Светломир и Ида вчетвером быстро закончили приготовления к завтраку, накрыли на стол, положили салфетки и разложили столовые приборы. За завтраком семья обсуждала высокое кулинарное искусство мамы, которая приготовила восхитительную запеканку из картофеля, брокколи и кабачков в тыквенном соусе, а еще вдобавок сделала к ней напиток из лесных ягод с легким пряным привкусом выращенных в саду разных трав. После завтрака вся семья стала собираться в дорогу, дети оделись быстрее всех и убежали играть возле машины, папа же и мама носили в багажник пустые картонные коробки для овощей. Когда машина была упакована, папа закрыл багажник, потом закрыл дом и сел за руль.

— Поехали! — как всегда по привычке сказал он, и машина тронулась.

Впереди их ждал город. Настолько давно построенный, что уже никто не помнил точно, когда именно. В этом городе жили ремесленники и бизнесмены, преподаватели и музыканты, инженеры и художники, и вместе они образовывали одно цельное пространство города — немного шумное, иногда слишком подвижное, но очень яркое и запоминающееся. Город давал возможность увидеть другую жизнь, что-то понять и потом ещё более радостно продолжать жить своей жизнью в лесу.

Машина выехала через лес на грунтовую дорогу, и папа повернул на развилке в сторону города. Дорога направо вела к дому их соседей, дяди Генри и тети Авроры, а налево — уходила через лес, через грибные рощи, мимо кукурузного поля дяди Богдана, мимо нескольких километров лесов и перелесков, выводя на большую асфальтированную двухполосную трассу, идущую десяток километров по холмам в город на горизонте.

Солнце светило, как и утром, по-летнему тепло, яркое синее небо приветствовало их путешествие, а в вышине над деревьями парил орел, следуя за машиной и будто бы скользя в потоке небесного течения, замерев прямо в воздухе, — в величественной позе с широко распахнутыми ярко коричневыми крыльями. Папа включил музыку, машина понеслась вперед еще веселее, оставляя за собой километры пройденного пути и с каждым новым поворотом колёс приближая город все ближе и ближе. Вместе с этим приближался и осенний фестиваль, и все цветные ларьки, и гомон людей, собравшихся там, чтобы что-то купить или продать, но так или иначе объединенных общей целью — пообщаться друг с другом, узнать что-то новое, что раньше не знали, о чем-то спросить или рассказать.

— Вот и Богдан собирается на фестиваль, — заметил папа, проезжая мимо кукурузных полей. — Наверное, там будут все с наших окрестностей. Интересно, как поживает дедушка Любослав?

— А он будет, как думаешь? — спросил Светломир отца. — Он ведь очень старенький уже, ему, наверное, сложно будет добираться так далеко…

— Я чувствую, должен быть, — ответил папа. — Дедушка Любослав никогда не пропускает фестиваль и всегда привозит с собой свой волшебный мед с пасеки. Он говорит, что это его предназначение — дарить людям радость через этот мед.

— Дедушка очень крепкий, хоть и старенький. Я думаю, он живет, даря людям радость, — подтвердила мама.

— А у него есть своя родовая история? — спросил Светломир у родителей. — Как у нас и нашего дома?

— У всех есть своя родовая история, — отозвался отец. — Просто у нас она преемственная, мы очень давно объединили земные и небесные рода. Наш основатель сделал это, твой прапрадедушка. Но не все живут так, как мы, некоторые живут иначе, и это их выбор в данной жизни.

— А что такое небесные и земные рода? И как их можно объединить? И как прапрадедушка сделал это? — Светломир хотел узнать все подробности.

— Я обязательно расскажу вам с Идой про это, — улыбнулся папа. — Но чуть-чуть попозже. И расскажу, и даже покажу на конкретных примерах.

Светломир был готов к такому ответу, поэтому не настаивал на продолжении. Он понимал, что папа тонко чувствует правильность текущего момента, и не стал просить рассказывать больше. Когда придет время — он расскажет все подробности, Светломир был уверен в этом. Поэтому мальчик решил сделать так, как всегда его отец и учил — отбросить ожидания и сконцентрироваться на том, что происходит в текущем мгновении жизни.

Светломир посмотрел на сидящую рядом Иду, смотрящую через окно, и потом сам перевел взгляд на мир, проплывающий за приоткрытым стеклом машины. А посмотреть было на что — мимо проплывали высокие корабельные сосны, стройно росшие друг рядом с другом на ковре из зеленого мягкого мха, березовые рощицы, светлые и полные радости, большие и маленькие полянки, поросшие травой, — они пролетали мимо них, уходили назад и предоставляли возможность прийти новым пейзажам. Мальчик засмотрелся на лес, в который раз осознавая, насколько же он любит их дом, их природу, сестру и маму с папой.

Словно почувствовав его настроение, папа тоже оторвался от дороги и взглянул на деревья.

— Давайте сегодня сходим за грибами на обратном пути? — предложил он. — Лес просто чудесный.

— Да, давай сходим, — подтвердила мама, сидящая рядом с папой. — И на вечер у нас будет очень вкусное жаркое из грибов и тыквы, которую мы купим на фестивале.

— Я тоже согласна, давайте, — сказала Ида. — Мне очень нравится наш лес.

— И как раз опробуем ваши новые сапожки в деле, — резюмировал отец. — Значит, решили, так и сделаем.

Папа прибавил ходу и через какое-то время повернул ещё раз налево, съехав с грунтовой дороги на плотное асфальтовое покрытие. Прямо перед ними лежала длинная, уходящая к горизонту двухполосная магистральная трасса. Она вела по холмам вверх и вниз, открывая прекрасные пейзажи на вершинах и заставляя замирать дух на особенно крутых спусках. Ближе к городу дорога становилась прямой и ровной — и тогда на ней можно было разогнаться быстрее и, высунув руки из окна, ловить ветер, наслаждаясь высокой скоростью и чувством свободы и единения со всем.

Машина покатилась вперед по асфальту, гораздо плавнее и комфортнее, чем раньше, загудели мерным звуком шины, а сосновый лес продолжился теперь уже по обе стороны от дороги.

Светломир посмотрел еще раз в окно, и на мгновение ему показалось, что он что-то увидел среди высоких желтых восходящих к небу стволов. Словно кто-то шел по мху, прозрачный и белый, но практически невидимый. Он еще раз присмотрелся к лесу, даже обернулся назад, но машина уже уехала далеко, и снова поймать этот образ так и не удалось.

— Я тоже их вижу, — сказала внезапно Ида. — Белые высокие фигуры, да?

— Да, — ответил удивленный Светломир. — Как думаешь, кто это?

— Я не знаю точно, но, мне кажется, это духи этого леса, — ответила сестра. — Я пока их вижу очень слабо, но за то время, что мы ехали сегодня, они появлялись несколько раз.

Светломир внимательно посмотрел ещё раз на лес, пытаясь увидеть что-то новое, и в мелькании деревьев постепенно опять стали проступать едва заметные прозрачные фигуры. Они были повсюду: высокие и маленькие, разные по форме, кто-то сидел на ветках, кто-то куда-то шел, но при этом было такое ощущение, что все они наблюдают за едущей по трассе машиной. Светломир пару раз моргнул, и фигуры вновь пропали.

— Нет, не могу долго смотреть, устаю, — сказал он сестре. — Вижу только прозрачные фигуры, какие-то звери и будто люди или похожие создания, но цвета их не вижу.

— Увидишь потом, — откликнулся папа с переднего сидения. — Это духи леса, их много разных. Если будешь развивать видение — со временем увидишь четче.

— А как развивать видение, папа? — спросил Светломир.

— Просто смотри на них почаще, и с годами будешь видеть все лучше и лучше, — сказал отец.

— Папа, мама, а вы умеете их видеть? — спросила молчавшая до этого Ида. — Вы долго тренировались?

Отец и мать переглянулись.

— Мама расскажет лучше меня. Она гораздо больше этим занималась, — уточнил отец.

— Хорошо, дети, тогда слушайте, — повернулась мама назад. — Когда я была совсем маленькой, ваша бабушка учила меня, как видеть свечение вокруг растений. У каждого растения есть свой свет, и по этому свету можно понять, полезное оно для вас или нет, в чём оно нуждается, как ему можно помочь и что оно хочет. Со временем я научилась видеть не только растения, но и светящихся животных, различных существ и многое другое.

— Ого, это звучит очень интересно! — произнес Светломир. — Мама, а когда ты так смотришь, — ты видишь мир таким же, каким мы его видели во время путешествия вне тела? Светящимся и цветущим?

— Да, примерно таким, — ответила мама. — Но я могу отключать это зрение, если мне оно сейчас не нужно или даже отвлекает, например, когда мы едем в машине, и я слежу за дорогой.

— Мама, а с духами можно подружиться? — спросила Ида. — Общаться с ними, играть?

— Конечно, — ответила мама. — Они почти все достаточно дружелюбные, но к некоторым нужен свой особый подход, как и к нашим физическим людям или животным.

— Я буду стараться, мама, — сказала Ида. — Чтобы лучше понять их мир.

Машина заползла на последний холм, а потом, набирая скорость, покатилась вниз — по прямой длинной трассе, ведущей в город. Папа посильнее нажал на педаль газа, и ветер засвистел как никогда раньше, задувая в салон через наполовину открытые стекла. Светломир и Ида высунули руки в окно и, кивнув друг другу, по команде закричали от радости. Ветер обдувал их машину со всех сторон, лес проносился мимо, душа замирала от спуска, трепетала на этом ветру, — и такие минуты были одними из самых радостных минут, полных движения и мощного потока жизни, создаваемого каждой клеточкой пространства — и видимого, и невидимого.

Машина закончила свой спуск, и папа ещё сильнее ускорил её по прямой длинной трассе.

— Ну всё, скоро уже будем в городе, — сказал он чуть громче обычного, чтобы перекричать задувающий в салон ветер.

Светломир откинулся на спинку заднего сидения и наблюдал, как машина несется вперед, подгоняемая всеми потоками воздуха. Дорога, по которой они ехали, ближе к городу стала шире, добавив ещё по одной полосе в каждую сторону. До города оставалось всего несколько минут, однако Светломиру уже не терпелось увидеть большую площадь и разноцветные палатки продавцов на осеннем фестивале, знакомых людей и красивые вывески. И чем ближе они были к своей цели, тем больше вокруг них начинали появляться другие машины. Внедорожники и пикапы выезжали с выходящих на основную трассу дорог и встраивались в общий поток машин, который теперь стал ощутимо полнее и оживленнее, чем был десятком километров ранее в районе холмов.

Тем временем, лес постепенно стал расходиться в стороны. Между стройными рядами сосен вновь появились пролески, поросшие желтеющей травой и сухим тростником, местами попадались березовые рощицы, осыпающие на ветру ярко желтые листья на землю и серый асфальт. Иногда встречались небольшие прудики с камышами, а со временем, по краям дороги стали всё чаще и чаще видны красивые, крашеные белой краской деревянные заборы и вьющийся над лесом дым из труб кирпичных домов, прячущихся среди деревьев.

Прошло еще несколько мгновений, папа нажал на тормоз, начав сбавлять скорость, и машина плавно выехала из леса, оказавшись на большой засыпанной песком площади, далеко уходившей вправо и влево. Прямо перед ними стояла очередь из машин в несколько рядов, которая вела к большим деревянным воротам и надписью над ними: «Добро пожаловать в наш город!».

За воротами была видна большая автомобильная стоянка, на которой уже не хватало места для всех желающих попасть на фестиваль. Везде были развешены яркие фонарики, горами лежали тыквы, свезенные со всех местных ферм, а еще дальше виднелись красивые трех и четырехэтажные домики, выстроившиеся вокруг еще большей площади, заставленной ларьками и полной людьми. В воздухе играла красивая музыка, и сама атмосфера была полна ощущением праздника и какого-то особого чувства сопричастности к чему-то единому и сильному — Светломир уже отсюда начинал явно его чувствовать.

Город находился посреди леса, занимал много гектаров и включал в себя торговый район и основную площадь, в очереди на въезд на которую они сейчас и стояли, а также бизнес кварталы, несколько поселений с частными домами, свою собственную речку, несколько мостиков через нее, а ещё поля, что начинались чуть западнее за жилыми районами. Город был центром всех местных фермерских хозяйств на сотню километров вокруг и одновременно самым большим рукотворным творением из всех, которые знал Светломир. И сейчас они не торопясь въезжали в его ворота, следуя за очередью снующих туда и сюда машин, чтобы найти свое место на парковке, а потом отправиться пешком дальше, навстречу незабываемым эмоциям и необыкновенным покупкам.

— Папа, мама, я чувствую, в этот раз мы купим что-то удивительное, — сказал Светломир, выходя из машины вслед за родителями, которую папа остановил рядом с металлического цвета пикапом. — Что-то очень необычное, но что именно — пока не знаю.

— Хорошо, Светломир, — ответила мама, захлопнув за собой дверь. — Значит, точно купим, раз так чувствуешь.

— Конечно! Это будет очень запоминающийся фестиваль, я в этом уверен, — сказал папа и нажал на кнопку ключа от машины, запирающего все двери разом. — А теперь пойдемте на площадь, посмотрим, что там продают в этом году!

И они пошли по улочке между домами в сторону большой площади: папа и мама позади, а дети вприпрыжку перед ними. Уже с автомобильной парковки было видно, насколько же много на площади народу. Чем ближе они подходили, тем большая картина открывалась перед их глазами. Разноцветные ларьки, такие знакомые с прошлых лет фестиваля, в этот раз, казалось, были ещё разноцветнее. Длинные гирлянды из рисунков лошадок, тыкв и солнышек висели между ними и качались на ветру, шурша бумажными хвостами и помахивая картонными гривами. Между лотками лежали огромные желтые тыквы с большими зелеными хвостиками, выделяясь своей природной яркостью и величественностью.

Дети подбежали к ларькам поближе, и Светломир, прислонившись к поручням, с большим интересом стал изучать, что же в этом году продавалось на лотках, висело по углам и стояло на полу. Большие банки с медом и батончики нуги, самодельные вертолётики, различные поделки из глины и дерева, очень много камней всех видов и форм, а также изделия из них — бусы, кольца, другие украшения, различные соломенные шляпы, разрисованные тыквами и подсолнухами… Несколько человек из знакомых фермеров продавали колоды с сотами, иногда встречались бидоны с молоком и корзинки с домашними яйцами и маслом.

Дети переходили от лотка к лотку и изучали всё — всё-всё. По углам почти в каждом ларьке на деревянных вешалках висело много одежды ручной работы — рубашки, брюки, юбки, платья, — все красивые и с разнообразными вышивками и узорами.

В воздухе звучала плавная музыка из колонок, расставленных по краям площади, и дети шагали под нее и лавировали в толпе, словно танцуя в этом мире осенних красок и улыбок продавцов и людей, разговаривающих друг с другом и приветственно поднимающих руки, видя папу, маму, Светломира и Иду.

— О, дедушка Любослав, здравствуйте! — папа разглядел среди толпы того, о ком они говорили в машине по дороге сюда. — Как вы себя чувствуете?

Дедушка Любослав был, как всегда, с длинной седой бородой, закрученной в косички, в широкой белой рубахе, подпоясанной красным красивым поясом, и в необычной плетеной обуви. Дедушка продавал большие и маленькие деревянные бочонки с медом, они высились вокруг него и справа, и слева, и даже на расстоянии пахли очень вкусно — настолько, что Светломиру сразу же захотелось купить их все.

— Хорошо, мой друг, очень хорошо, — голос у дедушки был скрипучий, но полный сил и особой внутренней молодости. — А вы как поживаете? Вижу, с семьей приехали все вместе?

Мама и папа разговорились с дедушкой, а Светломир и Ида стояли рядом и с любопытством изучали его необычный наряд. Папа однажды рассказывал детям, что дедушка Любослав — носитель какой-то древней традиции и знает много того, о чем другие не знают.

«Скорее всего, эта одежда тоже как-то относится к этому», — подумал про себя Светломир.

Пока он думал, папа купил несколько двухлитровых бочонков меда, расплатившись двумя разноцветными бумажными купюрами.

— Вот, возьмите для детей в обратную дорогу, — сказал дедушка под конец разговора и положил в коробку к купленному меду несколько батончиков нуги. — Моя жена делает, очень вкусные.

Поблагодарив дедушку и попрощавшись, семья отошла на пару ларьков дальше по площади, где Светломир практически столкнулся лицом к лицу с Ярославой, которая вела за руку маленького Джонатана.

— Ярослава, здравствуй! — с радостью поздоровался он с девочкой, обрадованный тем, что они всё же встретились. — Джонатан, привет!

— Привет! — картавя, заулыбался маленький Джонатан. — Пусти меня, — попросил он Ярославу и, когда та отпустила его руку, добежал до Светломира и обхватил его за штаны.

— Привет-привет! — засмеялся он.

— Здравствуй, Светломир, здравствуй, Ида, — тепло поприветствовала Ярослава подошедшую сестру мальчика. — Вижу, вы купили много меда? — заметила она папу, который, согнувшись, тащил за ними большую коробку.

— Привет, Ярослава! Привет, Джонатан! — поздоровались мама и папа.

— Ярослава, а где Генри и Аврора? — спросил папа, поставив коробку на землю и отдуваясь.

— Они вот там, обедают, — едва сдерживая улыбку, показала Ярослава на ресторан в одном из старинных домиков. — А я пока не захотела, поэтому мы пошли по площади прогуляться.

— Давай тоже зайдем к ним? — предложила мама. — Только вначале отнесем мед в машину, чтобы тебе было легче, — сказала она папе.

— Мы мигом вернемся, — согласился отец и, ухнув, снова поднял коробку. — Погуляйте пока по площади, осмотритесь, и потом пойдем пообедаем, — предложил он детям. — После этих коробок у меня что-то очень разыгрался аппетит.

Дети рассмеялись и помахали папе и маме. Разноцветные ларьки манили к себе, музыка красиво вплеталась в движение толпы, ярко сверкали на солнце большие желтые тыквы, шелестели на ветру картонные лошадки с оранжевыми и шоколадными гривами, и весь мир словно говорил детям — «исследуй меня, изучай». Дети последовали за этой музыкой, окунувшись в плывущую толпу и продвигаясь все дальше и дальше мимо ларьков, мимо запахов домашнего шоколада, свежей выпечки, различных пряностей, легкого аромата свежего молока, приправленного корицей, и еще многих — многих других вещей.

Конец ознакомительного фрагмента.