Неточные совпадения
Подъем на Сихотэ-Алинь крутой около гребня. Самый перевал представляет собой широкую седловину, заболоченную и покрытую выгоревшим лесом. Абсолютная
высота его равняется 480 м. Его следовало бы назвать именем М. Венюкова. Он прошел здесь в 1857 году, а следом за ним, как по проторенной дорожке, пошли и другие. Вечная слава первому исследователю Уссурийского края!
Подъем со стороны реки Дананцы был длинный, пологий, спуск в сторону моря крутой. Самый перевал представляет собой довольно глубокую седловину, покрытую хвойным лесом,
высотой в 870 м. Я назвал его Забытым.
Оставив казаков ожидать нас в седловине, мы вместе с Дерсу поднялись на гору. По гипсометрическим измерениям
высота ее равна 1160 м.
Подъем, сначала пологий, по мере приближения к вершине становился все круче и круче. Бесспорно, что гора Тудинза является самой высокой в этой местности. Вершина ее представляет собой небольшую площадку, покрытую травой и обставленную по краям низкорослой ольхой и березой.
Отдохнув здесь немного, мы пошли снова к Сихотэ-Алиню. По мере приближения к гребню
подъем становился более пологим. Около часа мы шли как бы по плоскогорью. Вдруг около тропы я увидел кумирню. Это служило показателем того, что мы достигли перевала.
Высота его равнялась 1190 м. Я назвал его Рудным. Отсюда начался крутой ступенчатый спуск к реке Тютихе.
Подъем на перевал,
высота которого измеряется в 770 м, как со стороны реки Горбуши, так и со стороны реки Синанцы, одинаково пологий. Ближайшие горы состоят из кварцевого порфира. Отсюда Сихотэ-Алинь постепенно отходит к северо-востоку.
С Тютихе на Аохобе можно попасть и другой дорогой. Расстояние между ними всего только 7 км. Тропа начинается от того озерка, где мы с Дерсу стреляли уток. Она идет по ключику на перевал,
высота которого равна 310 м. Редколесье по склонам гор, одиночные старые дубы в долинах и густые кустарниковые заросли по увалам — обычные для всего побережья. Спуск на Аохобе в 2 раза длиннее, чем
подъем со стороны Тютихе. Тропа эта продолжается и далее по побережью моря.
Эта тропа считается тяжелой как для лошадей, так и для пешеходов. По пятому, последнему распадку она поворачивает на запад и идет вверх до перевала,
высота которого равна 350 м.
Подъем со стороны моря крутой, а спуск к реке Санхобе пологий.
От бивака сразу начинался крутой
подъем. За эти два дня выпало много снега. Местами он был глубиной до метра. На гребне мы остановились передохнуть. По барометрическим измерениям
высота перевала оказалась равной 910 м. Мы назвали его перевалом Терпения.
На следующий день к полудню, 2 ноября, мы дошли до реки Хутадо, текущей по кривой от запада к югу. По ней нам надлежало подняться до перевала через горный хребет, являющийся причиной петли Имана. Эта речка длиной 3,5 км.
Подъем на хребет и спуск с него — одинаковой крутизны, приблизительно в 30 градусов, а
высота перевала относительно Имана равна 350 м.
— Ожидал ли барин такую раннюю гостью? — сказала она своим бравурным тоном, хлопнув с
высоты подъема своей руки по руке, ей протянутой. — Я уж раза три была у него и все-таки не поймала ветреника дома.
Неточные совпадения
Отсюда мы повернули к югу и стали взбираться на четвертую
высоту (1510 м). Этот
подъем был особенно трудным. Мы часто глотали снег, чтобы утолить мучившую нас жажду.
Следуя за рекой, тропа уклоняется на восток, но не доходит до истоков, а поворачивает опять на север и взбирается на перевал Кудя-Лин [Гу-цзя-лин — первая (или хребет) семьи Гу.],
высота которого определяется в 260 м.
Подъем на него с юга и спуск на противоположную сторону — крутые. Куполообразную гору с левой стороны перевала китайцы называют Цзун-ган-шань [Цзунь-гань-шань — гора, от которой отходят главные дороги.]. Она состоит главным образом из авгитового андезита.
Впереди и слева от нас высилась Плоская гора
высотой 600 м, которую местные жители называют Кямо. С горного хребта, в состав которого она входит, берут начало три притока Холонку: Пуйму, Сололи и Дагды — единственное место в бассейне Холонку, где еще встречаются изюбры и кабаны.
Подъем на лодке возможен только до реки Сололи.
Он хотел пережить божественное, когда Бога нет, Бог убит, пережить экстаз, когда мир так низок, пережить
подъем на
высоту, когда мир плоский и нет вершин.
Второй
подъем даже для молодых ног на такую фатальную
высоту труден. Но вот и роковой пятый ярус и те же расшитые капельдинеры. Дядя Петра сделал нам знак глазами и, как театральное привидение, исчез в стене. Мы ринулись за ним согласно уговору, причем Пепко чуть не пострадал, — его на лету ухватил один из капельдинеров так, что чуть не оторвал рукав.