Неточные совпадения
В сумерки мы
с Дерсу пошли
на охоту за изюбрами. Они уже отабунились. Самцы не хотели вступать в борьбу и хотя и отвечали
на зов
друг другу, но держались позади стада и рогами угоняли маток
с места, где мог явиться соперник.
Утром 25 сентября мы распрощались
с Такемой и пошли далее
на север. Я звал Чан Лина
с собой, но он отказался. Приближалось время соболевания; ему надо было приготовить сетку, инструменты и вообще собраться
на охоту на всю зиму. Я подарил ему маленькую берданку, и мы расстались
друзьями [В 1925 году Чан Лин трагически погиб там же,
на реке Такеме, в местности Илимо.].
Выбрав место для ночевки, я приказал Захарову и Аринину ставить палатку, а сам
с Дерсу пошел
на охоту. Здесь по обоим берегам реки кое-где узкой полосой еще сохранился живой лес, состоящий из осины, ольхи, кедра, тальника, березы, клена и лиственницы. Мы шли и тихонько разговаривали, он — впереди, а я — несколько сзади. Вдруг Дерсу сделал мне знак, чтобы я остановился. Я думал сначала, что он прислушивается, но скоро увидел
другое: он поднимался
на носки, наклонялся в стороны и усиленно нюхал воздух.
На обратном пути я занялся
охотой на рябчиков и подошел к биваку
с другой стороны. Дым от костра, смешанный
с паром, густыми клубами валил из палатки. Та м шевелились люди, вероятно, их разбудили мои выстрелы.
Один человек остался
с раненым,
другой отправился за нартами, а остальные снова пошли
на охоту.
Около устья реки Давасигчи было удэгейское стойбище, состоящее из четырех юрт. Мужчины все были
на охоте, дома остались только женщины и дети. Я рассчитывал сменить тут проводников и нанять
других, но из-за отсутствия мужчин это оказалось невозможным. К моей радости, лаохозенские удэгейцы согласились идти
с нами дальше.
Неточные совпадения
На другой день, дамы еще не вставали, как охотничьи экипажи, катки и тележка стояли у подъезда, и Ласка, еще
с утра понявшая, что едут
на охоту, навизжавшись и напрыгавшись досыта, сидела
на катках подле кучера, взволнованно и неодобрительно за промедление глядя
на дверь, из которой все еще не выходили охотники.
Купец, который
на рысаке был помешан, улыбался
на это
с особенною, как говорится,
охотою и, поглаживая бороду, говорил: «Попробуем, Алексей Иванович!» Даже все сидельцы [Сиделец — приказчик, продавец в лавке.] обыкновенно в это время, снявши шапки,
с удовольствием посматривали
друг на друга и как будто бы хотели сказать: «Алексей Иванович хороший человек!» Словом, он успел приобресть совершенную народность, и мнение купцов было такое, что Алексей Иванович «хоть оно и возьмет, но зато уж никак тебя не выдаст».
— Вы ничего не говорите, так что ж тут стоять-то даром? — захрипел Захар, за неимением
другого голоса, который, по словам его, он потерял
на охоте с собаками, когда ездил
с старым барином и когда ему дунуло будто сильным ветром в горло.
«Нужна деятельность», — решил он, — и за неимением «дела» бросался в «миражи»: ездил
с бабушкой
на сенокос, в овсы, ходил по полям, посещал
с Марфенькой деревню, вникал в нужды мужиков и развлекался также: был за Волгой, в Колчине, у матери Викентьева, ездил
с Марком удить рыбу, оба поругались опять и надоели один
другому, ходил
на охоту — и в самом деле развлекся.
— И лень, и претит. Одна умная женщина мне сказала однажды, что я не имею права
других судить потому, что «страдать не умею», а чтобы стать судьей
других, надо выстрадать себе право
на суд. Немного высокопарно, но в применении ко мне, может, и правда, так что я даже
с охотой покорился суждению.