Неточные совпадения
16 июля он отправился из города Сансина
на восток по узкой тропе и,
пройдя 120 миль, 19 сентября достиг
реки Амура, где и зазимовал в гольдской деревне Фурме.
Им были определены крайние географические координаты
на реке Улахе (между устьями
рек Фудзин и Ното), затем он
прошел по
реке Сунгаче до озера Ханка и вернулся той же дорогой.
Гидрографическая экспедиция Великого океана не ограничивает свои работы Амурским лиманом, но распространяет их и
на самую
реку Амур. В 1886 году две шлюпки с лодки «Горностай»
прошли с промером вверх по
реке около 1 175 километров до устья Сунгари. [М. Жданко. Работа русских моряков по описи лимана
реки Амура. «Известия Русского Географического общества», 1916 г., том III, вып. X.]
В период между 1895 и 1897 годами Южно-Уссурийский край посетил известный ботаник В. Л. Комаров. Он работал к западу от Никольска-Уссурийского в бассейне
реки Суйфуна, затем углубился в Маньчжурию и
на юг,
прошел до урочища Новокиевского. [В.Л. Комаров. Флора Маньчжурии, том I, 1901 г.]
«Вот так женщина! — подумал я, любуясь ловкостью ее движений. — Плыть через перекаты
реки, стоя в оморочке, да еще бить острогой рыбу —
на это не всякий и мужчина способен. Видимо, эта женщина
прошла суровую жизненную школу».
Кстати, два слова о северном олене. Южная граница его распространения в Уссурийском крае
проходит от
реки Саласу через верхнее течение Хунгари, потом Анюя, верховья Копи и выклинивается у моря около мыса Успения. Но и в этих местах он немногочисленен и держится
на гольцах по вершинам гор, где есть достаточно корма.
— Тумни
ходи есть, — сказал один из орочей и указал
на горы, расположенные под прямым углом к
реке Хуту.
Солнце стояло высоко
на небе и светило ярко, по-осеннему. Вода в
реке казалась неподвижно гладкой и блестела, как серебро. Несколько длинноносых куликов
ходили по песку. Они не выражали ни малейшего страха даже тогда, когда лодки
проходили совсем близко. Белая, как первый снег, одинокая чайка мелькала в синеве неба. С одного из островков, тяжело махая крыльями, снялась серая цапля и с хриплыми криками полетела вдоль протоки и спустилась в соседнее болото.
Никто лучше его не знает побережья моря до самой
реки Самарги, никто лучше его не умеет
ходить под парусами
на утлых «тамтыга».
Удэхейцы
на реке Ботчи вымерли, но среди соседей их
на Копи и Самарге долго еще
ходили рассказы о том, как «омо лоца» (один русский) попал к удэхейцам и как от него погибло все стойбище.
На следующий день мы расстались с
рекой Нельмой. Холодный западный ветер, дувший всю ночь с материка в море, не прекратился. Он налетал порывами, срывая с гребней волн воду, и сеял ею, как дождем. Из опасения, что ветром может унести наши лодки в открытое море, удэхейцы старались держаться под защитой береговых обрывов. Около устьев горных речек, там, где скалистый берег прерывался, ветер дул с еще большею силой, и нам стоило многих трудов
пройти от одного края долины до другого.
Наши туземцы долго
ходили по берегу
реки и часто нагибались к земле. Спустя некоторое время они пришли
на бивак и сообщили, что
на Ниме есть удэхейцы и среди них одна женщина. Несмотря
на позднее время, они решили итти
на розыски своих земляков. Я не стал их задерживать и просил только завтра притти пораньше.
В углу, где скалистые обрывы мыса Суфрен соприкасаются с низменным берегом, впадает небольшая речка Адими.
Пройдя от
реки Адими еще 2 километра, мы стали биваком
на широкой косе, отделяющей длинную Самаргинскую заводь от моря.
Этот день
прошел как-то скучно: все записи в дневниках были сделаны, съемки вычерчены, птицы и мелкие животные препарированы. Словом, все было в порядке, и надо было заняться сбором новых материалов. Весь день мы провели в фанзе и рано вечером завалились спать. Как-то вышло так, что я проснулся ночью и больше уже не мог заснуть. Проворочавшись с боку
на бок до самого рассвета, я решил одеться и пойти
на рекогносцировку в надежде поохотиться за крохалями и кстати посмотреть, как замерзает
река.
На вопрос, далеко ли до фанзы Кивета, наш проводник отвечал уклончиво и, по-видимому, сам не знал, где мы теперь находимся, но все же, по его соображению, к сумеркам мы должны были выйти
на реку Самаргу. Так
прошли мы по компасу еще два часа.
Мы
прошли уже километров пятнадцать, по моим расчетам, и давно должны были бы выйти
на реку Самаргу. Возможно, что мы шли и параллельно ей, но теперь за снегом ничего не было видно.
Тигр
ходил по другому берегу
реки, ложился
на льду против юрты, зевал и пугал людей.
Я понял его и подтвердил, что вся ответственность за убийство грозного зверя ляжет исключительно
на меня одного и что его семья тут ни при чем. После этого мы надели лыжи и пошли: он — впереди, а я следом сзади.
Пройдя шагов двести по
реке, мы свернули в небольшую проточку.
За день мы
прошли далеко и
на бивак стали около первой развилки, которую удэхейцы называют «цзаво». Этим же именем они называют и речку, по которой можно выйти в самые истоки
реки Наргами (приток Буту).
На этом биваке произошел курьезный случай. Вечером после ужина один из удэхейцев стал раздеваться, чтобы посмотреть, почему у него зудит плечо. Когда он снял нижнюю рубашку, я увидел
на груди у него медный крест и спросил...
Неточные совпадения
— Зачем? — спросил, указывая глазами
на реку, Угрюм-Бурчеев у сопровождавших его квартальных, когда
прошел первый момент оцепенения.
Прошли снега и
реки, — работы так вдруг и закипят: там погрузки
на суда, здесь расчистка дерев по лесам, пересадка дерев по садам, и пошли взрывать повсюду землю.
Расспросивши подробно будочника, куда можно
пройти ближе, если понадобится, к собору, к присутственным местам, к губернатору, он отправился взглянуть
на реку, протекавшую посредине города, дорогою оторвал прибитую к столбу афишу, с тем чтобы, пришедши домой, прочитать ее хорошенько, посмотрел пристально
на проходившую по деревянному тротуару даму недурной наружности, за которой следовал мальчик в военной ливрее, с узелком в руке, и, еще раз окинувши все глазами, как бы с тем, чтобы хорошо припомнить положение места, отправился домой прямо в свой нумер, поддерживаемый слегка
на лестнице трактирным слугою.
Во время покосов не глядел он
на быстрое подыманье шестидесяти разом кос и мерное с легким шумом паденье под ними рядами высокой травы; он глядел вместо того
на какой-нибудь в стороне извив
реки, по берегам которой
ходил красноносый, красноногий мартын — разумеется, птица, а не человек; он глядел, как этот мартын, поймав рыбу, держал ее впоперек в носу, как бы раздумывая, глотать или не глотать, и глядя в то же время пристально вздоль
реки, где в отдаленье виден был другой мартын, еще не поймавший рыбы, но глядевший пристально
на мартына, уже поймавшего рыбу.
Сибирь.
На берегу широкой, пустынной
реки стоит город, один из административных центров России; в городе крепость, в крепости острог. В остроге уже девять месяцев заключен ссыльнокаторжный второго разряда, Родион Раскольников. Со дня преступления его
прошло почти полтора года.