Неточные совпадения
Хотя Янсон и приговорен был к смертной казни, но таких, как он, было много, и важным преступником его в
тюрьме не считали. Поэтому с ним разговаривали без опаски и без уважения, как со всяким другим, кому не предстоит смерть. Точно не считали его смерти за смерть.
Надзиратель, узнав о приговоре, сказал ему наставительно...
Надзиратель с удивлением посмотрел на него, потом нахмурился строго: эта нелепая веселость человека, которого должны казнить, оскорбляла
тюрьму и самую казнь и делала их чем-то очень странным.
И вдруг на одно мгновение, на самое коротенькое мгновение, старому
надзирателю, всю жизнь проведшему в
тюрьме, ее правила признававшему как бы за законы природы, показалась и она, и вся жизнь чем-то вроде сумасшедшего дома, причем он,
надзиратель, и есть самый главный сумасшедший.
Менее всего был похож на сатану этот человек с маленьким, дряблым личиком, но было в его гусином гоготанье что-то такое, что уничтожало святость и крепость
тюрьмы. Посмейся он еще немного — и вот развалятся гнилостно стены, и упадут размокшие решетки, и
надзиратель сам выведет арестантов за ворота: пожалуйте, господа, гуляйте себе по городу, — а может, кто и в деревню хочет? Сатана!
Когда террористов арестовали, весть об этом дошла до
тюрьмы: и на обычный вопрос Янсона
надзиратель вдруг неожиданно и дико ответил...
Неточные совпадения
Новости следовали одна за другой с небольшими перерывами, и казалось, что с каждым днем
тюрьма становится все более шумной; заключенные перекликались между собой ликующими голосами, на прогулках Корнев кричал свои новости в окна, и
надзиратели не мешали ему, только один раз начальник
тюрьмы лишил Корнева прогулок на три дня. Этот беспокойный человек, наконец, встряхнул Самгина, простучав:
— Он женится! Хочешь об заклад, что не женится? — возразил он. — Да ему Захар и спать-то помогает, а то жениться! Доселе я ему все благодетельствовал: ведь без меня, братец ты мой, он бы с голоду умер или в
тюрьму попал.
Надзиратель придет, хозяин домовый что-нибудь спросит, так ведь ни в зуб толкнуть — все я! Ничего не смыслит…
Начальник же
тюрьмы и
надзиратели, хотя никогда и не знали и не вникали в то, в чем состоят догматы этой веры, и что означало всё то, что совершалось в церкви, — верили, что непременно надо верить в эту веру, потому что высшее начальство и сам царь верят в нее.
— Про Щеглова не знает! Щеглов два раза с каторги бегал. Теперь поймали, да он уйдет. Его и
надзиратели боятся, — говорила Хорошавка, передававшая записки арестантам и знавшая всё, что делается в
тюрьме. — Беспременно уйдет.
Надзиратели, стоя у дверей, опять, выпуская, в две руки считали посетителей, чтобы не вышел лишний и не остался в
тюрьме. То, что его хлопали теперь по спине, не только не оскорбляла его, но он даже и не замечал этого.