Неточные совпадения
Я взглянул на эту неподвижную, прямую твердую человеческую спину, подумал, что за нею бьется сердце, и о том, как трудно, больно и страшно ей быть прямой и твердой, и о том, сколько
боли и страданий уже испытало это человеческое существо, как оно ни гордится и ни хмурится, — и вдруг почувствовал, что я
до боли,
до слез
люблю Магнуса, вот этого Магнуса!
Неточные совпадения
— Я для чего пришла? — исступленно и торопливо начала она опять, — ноги твои обнять, руки сжать, вот так
до боли, помнишь, как в Москве тебе сжимала, опять сказать тебе, что ты Бог мой, радость моя, сказать тебе, что безумно
люблю тебя, — как бы простонала она в муке и вдруг жадно приникла устами к руке его. Слезы хлынули из ее глаз.
— Любовь прошла, Митя! — начала опять Катя, — но дорого
до боли мне то, что прошло. Это узнай навек. Но теперь, на одну минутку, пусть будет то, что могло бы быть, — с искривленною улыбкой пролепетала она, опять радостно смотря ему в глаза. — И ты теперь
любишь другую, и я другого
люблю, а все-таки тебя вечно буду
любить, а ты меня, знал ли ты это? Слышишь,
люби меня, всю твою жизнь
люби! — воскликнула она с каким-то почти угрожающим дрожанием в голосе.
Пока она думала и надеялась, что Вихров ответит ей на ее чувство, — она
любила его
до страсти, сентиментальничала, способна была, пожалуй, наделать глупостей и неосторожных шагов; но как только услыхала, что он
любит другую, то сейчас же поспешила выкинуть из головы все мечтания, все надежды, — и у нее уже остались только маленькая
боль и тоска в сердце, как будто бы там что-то такое грызло и вертело.
Она предвкушала наслаждение
любить без памяти и мучить
до боли того, кого
любишь, именно за то, что
любишь, и потому-то, может быть, и поспешила отдаться ему в жертву первая.
Я брезгливо не
любил несчастий, болезней, жалоб; когда я видел жестокое — кровь, побои, даже словесное издевательство над человеком, — это вызывало у меня органическое отвращение; оно быстро перерождалось в какое-то холодное бешенство, и я сам дрался, как зверь, после чего мне становилось стыдно
до боли.