День был долог и спокоен, и Мне очень понравилась спокойная правильность, с какою солнце с своей вышины скатывалось к краю Земли, с какою высыпали звезды на небо, сперва большие, потом маленькие, пока все небо не заискрилось и не засверкало, с какою медленно нарастала темнота, с какою
в свой час вышла розовая луна, сперва немного ржавая, потом блестящая, с какою поплыла она по пути, освобожденному и согретому солнцем.
Неточные совпадения
Был уже поздний
час и луна стояла полунощно, когда Я покинул дом Магнуса и приказал шоферу ехать по Номентанской дороге: Я боялся, что Мое великое спокойствие ускользнет от Меня, и хотел настичь его
в глубине Кампаньи. Но быстрое движение разгоняло тишину, и Я оставил машину. Она сразу заснула
в лунном свете, над
своей черной тенью она стала как большой серый камень над дорогой, еще раз блеснула на Меня чем-то и претворилась
в невидимое. Остался только Я с Моей тенью.
Мои дамы, которые считают Меня
своей собственностью, нашли для Меня небольшой дантовский ад, где мы ежедневно гуляем всем обществом: вчера мы целый
час созерцали какую-то безмозглую старуху, все достоинство которой
в том, что она сумела пережить
своего мужа, детей и всех внуков и теперь нуждается
в нюхательном табаке.
— Ах, ну этим, которые приходят смотреть! Но самое смешное
в этой истории не то, что дурак — дурак, а то, что гений неуклонно обожает дурака под именем ближнего и страстно ищет его убийственной любви. Самым диким образом гений не понимает, что его настоящий ближний — такой же гений, как и он, и вечно раскрывает
свои объятия человекоподобному… который туда и лезет охотно, чтобы вытащить
часы из жилетного кармана! Да, милый Вандергуд, это очень смешная история, и я боюсь…
Какое счастье вовремя умереть для человека, не умеющего
в свой час ни сойти со сцены, ни идти вперед. Это я думал, глядя на Полевого, глядя на Пия IX и на многих других!..
Так, в левой зале крайний столик у окна с четырех часов стоял за миллионером Ив. Вас. Чижевым, бритым, толстенным стариком огромного роста. Он
в свой час аккуратно садился за стол, всегда почти один, ел часа два и между блюдами дремал.
Тирас. Шоколадный, но не красный, не лохматый, если и сеттер, не ирландский. Глаза, при ближайшем рассмотрении, зеленоватые, но взгляд — хозяйкин. Смущенные новизной места и сосредоточенностью на нас старших, пока что еще робко, как бы равнодушно, пса поглаживаем, зная, что
в свой час, когда взрослые заговорятся, наверстаем.
Неточные совпадения
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому слову
своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять
в лице
своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные
часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Так как я знаю, что за тобою, как за всяким, водятся грешки, потому что ты человек умный и не любишь пропускать того, что плывет
в руки…» (остановясь), ну, здесь
свои… «то советую тебе взять предосторожность, ибо он может приехать во всякий
час, если только уже не приехал и не живет где-нибудь инкогнито…
Г-жа Простакова (бегая по театру
в злобе и
в мыслях).
В семь
часов!.. Мы встанем поране… Что захотела, поставлю на
своем… Все ко мне.
В обычный
час он встал и сделал
свой ночной туалет.
С бодрым чувством надежды на новую, лучшую жизнь, он
в девятом
часу ночи подъехал к
своему дому.