Неточные совпадения
Побродив довольно долго по полянам и луговинам и поймав довольно бабочек, некоторых вовсе мне не
известных, и предполагая, что иные из них, по оригинальности цветов и
форм, должны быть замечательными, я занялся отыскиванием червяков, хризалид и ночных бабочек, которые привлекали меня к себе больше, чем денные.
Как и во всех местах, где собираются люди, так и на маленьких немецких водах, куда приехали Щербацкие, совершилась обычная как бы кристаллизация общества, определяющая каждому его члену определенное и неизменное место. Как определенно и неизменно частица воды на холоде получает
известную форму снежного кристалла, так точно каждое новое лицо, приезжавшее на воды, тотчас же устанавливалось в свойственное ему место.
Я и до нее жил в мечтах, жил с самого детства в мечтательном царстве известного оттенка; но с появлением этой главной и все поглотившей во мне идеи мечты мои скрепились и разом отлились в
известную форму: из глупых сделались разумными.
Потому что ведь, ты понимаешь, ежели
известные формы общежития становятся слишком узкими, то весьма естественно, что является желание расширить их.
И что же! выискался профессор, который не только не проглотил этого слова, не только не подавился им в виду десятков юношей, внимавших ему, не только не выразился хоть так, что как, дескать, ни печально такое орудие, но при
известных формах общежития представляется затруднительным обойти его, а прямо и внятно повествовал, что кнут есть одна из форм, в которых высшая идея правды и справедливости находит себе наиболее приличное осуществление.
Неточные совпадения
— До
известного предела. И манера и
форма сватовства Петра Петровича показали мне тотчас же, чего ему надобно. Он, конечно, себя ценит, может быть, слишком высоко, но я надеюсь, что он и меня ценит… Чего ты опять смеешься?
— Но как же вы воспользуетесь этими нравственными силами? — спрашивал Привалов. — Опять-таки должна существовать
форма,
известная организация…
А дело, кажется, было ясно как день: несмотря на самую святую дружбу, несмотря на пансионские воспоминания и также на то, что в минуту жизни трудную Агриппина Филипьевна перехватывала у Хионии Алексеевны сотню-другую рублей, — несмотря на все это, Агриппина Филипьевна держала Хионию Алексеевну в
известной зависимости, хотя эта зависимость и выражалась в самой мягкой, дружеской
форме.
Но здесь оно должно быть в образцовой
форме: во — первых, гениальнейший и нормальнейший ум из всех
известных нам умов; во — вторых, и примешавшееся к нему безумие — признанное, бесспорное безумие.
Конечно, свидетели и современники старых порядков могут, до
известной степени, и в одном упразднении
форм усматривать существенный прогресс, но молодые поколения, видя, что исконные жизненные основы стоят по-прежнему незыблемо, нелегко примиряются с одним изменением
форм и обнаруживают нетерпение, которое получает тем более мучительный характер, что в него уже в значительной мере входит элемент сознательности…