Неточные совпадения
Частые свидания с Кокошкиным у директора театра А. А. Майкова, на репетициях в самом театре, которые, однако, я слушал часто издали или стоя за другими, потому что Шушерин не пускал меня на авансцену, свидания на предварительных частых пробах у Кокошкина в доме, где я довольно наслушался, как хозяин
ставил на роль Энея молодого дебютанта Дубровского, вовсе не имевшего таланта и физических сил для
сцены, — сблизили меня с Кокошкиным, несмотря на несходство наших лет и свойств.
«Милый, как я вам рад! — восклицал Кокошкин, обнимая меня при первом нашем свидании, — как кстати вы приехали; Алексей Федорович у меня в зале читает публичные лекции, и, конечно, ничего подобного Москва не слыхивала; я решился
поставить на
сцену моего „Мизантропа“ (он всегда называл его мой), я теперь весь погружен в репетиции — работы по горло.
Он не благоволил к Ф. Ф. Кокошкину, не благоволил к его переводу Мольерова «Мизантропа»; поморщился, что М. И. Вальберг выпросила себе эту пьесу в бенефис, и сделал прекислую гримасу, когда я приехал к нему с рукописью и письмом, в котором Кокошкин предоставлял мне свое право —
поставить «Мизантропа» на петербургской
сцене.
Хотя Кокошкин сам очень любил
ставить пиесы на
сцену, но он благодушно признавал превосходство кн.
В прошедшем году он
поставил на московскую
сцену также довольно пиес, но уже игранных на Петербургском театре.
В том же генваре, в бенефис г-жи Синецкой, он
поставил комедию-балет в трех действиях, подражание Шекспиру, под названием «Батюшкина дочка, или Нашла коса на камень», и
сцены: «Ермак, представление, взятое из сочинений И. И. Дмитриева».
— Итак, вот сколько разнородных пиес написал и
поставил на
сцену кн.
Чтобы иметь о князе Шаховском полное понятие, надобно было видеть, как он
ставил на
сцену пиесу, свою или чужую — это все равно.
Ведь он прекраснейший человек!» — «Федоль Федолычь, — бормотал, дрожа от бешенства, не помнивший себя Шаховской, — я лад, что он плекласнейший, доблодетельнейший человек, пусть он будет святой, — я лад его в святцы записать, молиться ему стану, свечку
поставлю, молебен отслужу, да на сцену-то его, лазбойника, не пускайте!..» Ну, что должен был подумать о религиозности князя Шаховского человек, не совершенно близко его знающий?
Когда князь Шаховской начал
ставить пиесу на
сцену, что обыкновенно делалось в течение последней недели перед бенефисом, Писарев пригласил к себе актеров и актрис и просил прочесть по ролям тех, которые не знали ролей наизусть.
— Гамлета уж я, Яков Васильич, оставил, — отвечал студент наивно. — Он, как вы справедливо заметили, очень глубок и тонок для меня в отделке; а теперь — так это приятно для меня, и я именно хотел, если позволите, посоветоваться с вами — в одном там знакомом доме устраивается благородный спектакль: ну, и, конечно, всей пьесы нельзя, но я предложил и хочу непременно
поставить сцены из «Ромео и Юлии».
Все остальные театры и в столицах и в провинции в это время молчали. Только предприимчивая Шкаморда ухитрялась по уездным городам и подмосковным фабрикам делать то же, что и Вильде:
ставить сцены из пьес в костюмах. Она нанимала и возила актеров.
— Я одного только не понимаю, — начал хозяин, — о чем вы беспокоитесь. Я прежде вам говорил и теперь еще повторяю, что собственно для вас мы согласны
поставить сцену или две из «Гамлета», например, сцену его с матерью: комната простая и небольшая; стоит только к нашей голубой декорации приделать занавес, за которым должен будет кто-нибудь лежать Полонием. Дарья Ивановна сыграет мать; вы — Гамлета, — и прекрасно!
Неточные совпадения
«Кто всю жизнь
ставит меня свидетелем мучительно тяжелых
сцен, событий?» — думал он, прислонясь спиною к теплым изразцам печки. И вдруг, точно кто-то подсказал ему:
И если, «паче чаяния», в ней откроется ему внезапный золотоносный прииск, с богатыми залогами, — в женщинах не редки такие неожиданности, — тогда, конечно, он
поставит здесь свой домашний жертвенник и посвятит себя развитию милого существа: она и искусство будут его кумирами. Тогда и эти эпизоды, эскизы,
сцены — все пойдет в дело. Ему не над чем будет разбрасываться, жизнь его сосредоточится и определится.
Вечером этого многознаменательного дня в кабинете Василья Назарыча происходила такая
сцена. Сам старик полулежал на свеем диване и был бледнее обыкновенного. На низенькой деревянной скамеечке, на которую Бахарев обыкновенно
ставил свою больную ногу, теперь сидела Надежда Васильевна с разгоревшимся лицом и с блестящими глазами.
Итальянец, услышав la sua doice favella, [милую родную речь (ит.).] обещал переговорить с герцогом Тревизским и предварительно
поставить часового в предупреждение диких
сцен вроде той, которая была в саду Голохвастова.
— И талант у вас есть, и
сцену знаете, только мне свое имя вместе с другим
ставить неудобно. К нашему театру пьеса тоже не подходит.