Неточные совпадения
Что же касается
до выкидыванья невоспламенившихся зерен пороха,
то оно всегда бывает одинаково, длинна ли, коротка ли стволинка.
Что касается
до четвертой причины,
то есть
до глубины винтов и длины казенного щурупа,
то, не умея объяснить физических законов, на которых основано его влияние на заряд, я скажу только, что многими опытами убедился в действительной зависимости ружейного боя от казенника: я потерял не одно славное ружье, переменив старый казенный шуруп на новый, по-видимому гораздо лучший.
По моему мнению, чем кривее ложа,
тем лучше, разумеется
до известной степени.
Картечь может быть так крупна, что заряд в харчистое,
то есть широкоствольное, ружье весь состоит из осьми пулечек; самой же мелкой картечи идет на заряд
того же ружья от двадцати
до двадцати пяти штук.
Если и поднимешь нечаянно,
то редко убьешь, потому что не ожидаешь; с доброю собакой, напротив, охотник не только знает, что вот тут, около него, скрывается дичь, но знает, какая именно дичь; поиск собаки бывает так выразителен и ясен, что она точно говорит с охотником; а в ее страстной горячности, когда она добирается
до птицы, и в мертвой стойке над нею — столько картинности и красоты, что все это вместе составляет одно из главных удовольствий ружейной охоты.
Топкость чутья может доходить
до степени невероятной и всегда соединяется, в одной и
той же собаке, с удивительным пониманием, почти умом.
Обучение легавых собак или дрессирование посредством парфорса,
то есть ошейника с острыми спицами, совсем не нужно, если не требовать от собаки разных штук, вовсе
до охоты не касающихся, и если иметь терпение самому заняться ее ученьем.
Это случается только на озерах больших и глубоких; на водах же средней величины и мелких процесс зарастания обыкновенно оканчивается
тем, что сплошной слой от края
до края, во всех направлениях, заволочет поверхность воды, и через несколько лет наружность его представит вид обыкновенного болота, но обманчива эта наружность…
Чем позднее осень,
тем они становятся жирнее, но жирных
до такой степени бекасов, как иногда бывают дупели и гаршнепы, я не видывал.
Что же касается
до способа приготовления их непотрошенными,
то я советую употреблять его со всеми породами куличков: они будут от
того гораздо вкуснее; в этом я убедился по опыту.
Чернозобики в Оренбургской губернии бывают только пролетом весною, с половины
до конца апреля; в продолжение же лета и даже осенью я никогда чернозобиков не встречал, но слыхал, что в Пензенской губернии появляются они на короткое время в августе; разумеется, это обратный пролет; может быть,
то же бывает в других уездах и Оренбургской губернии.
Что касается
до выродков, или князьков,
то этим последним именем называют всегда птицу, которая вместо своего обыкновенного цвета имеет перья белые.
Что касается
до меня,
то я каждый год видал по нескольку раз лебедей, по большей части в недосягаемой вышине пролетавших надо мною; видал их и плавающих по озерам, по всегда неожиданно и в таком расстоянии, что не только гусиною дробью, но и картечью стрелять было не возможно; а иногда и стрелял, но выстрел мой скорее мог назваться почетным салютом, чем нападением врага.
Почти
до темной ночи изволят они продолжать свой долгий ужин; но вот раздается громкое призывное гоготанье стариков; молодые, которые, жадно глотая сытный корм, разбрелись во все стороны по хлебам, торопливо собираются в кучу, переваливаясь передами от тяжести набитых не в меру зобов, перекликаются между собой, и вся стая с зычным криком тяжело поднимается, летит тихо и низко, всегда по одному направлению, к
тому озеру, или берегу реки, или верховью уединенного пруда, на котором она обыкновенно ночует.
Пролетные утки не
то, что пролетные кулики: кулики живут у нас недели по две и более весной и от месяца
до двух осенью, а утки бывают только видимы весной, никогда осенью и ни одного дня на одном месте не проводят.
Все утки разделяются на пары ранее другой дичи; селезень показывает постоянно ревнивую и страстную, доходящую
до полного самоотвержения, любовь к утке и в
то же время — непримиримую враждебность и злобу к ее гнезду, яйцам и детям!
Противоестественные, по-видимому, поступки селезней должно объяснять, по моему мнению,
до невероятности горячею их чувственностью; отсюда происходит и ненависть ко всему
тому, что отвлекает от них уток.
Если яиц много,
то почти всегда бывает один или два болтуна: так называется яйцо, в котором не образовался утенок и в котором оттого, что оно
до половины пусто, болтается, когда его потрясешь.
— Наконец, для селезней наступает время линьки, и они также скрываются в крепкие места, в
те же камышистые пруды и озера, что продолжается с половины июня почти
до исхода июля.
Нередко удавалось мне добывать
до десятка крупных и жирных крякуш, по большей части селезней, потому что, имея возможность выбирать, всегда ударишь по селезню; только советую в подобных случаях не горячиться,
то есть не стрелять в
тех уток, которые поднялись далеко.
Дробь надобно употреблять сообразно дальности или близости подъема уток от 3-го
до 5-го нумера включительно; чем дальше,
тем дробь нужна крупнее.
Если удастся подплыть в меру из-за камыша к стае черни,
то убить одним зарядом
до десятка.
Нос у него узенький, кругловатый, нисколько не подходящий к носам обыкновенных уток: конец верхней половинки его загнут книзу; голова небольшая, пропорциональная, шея длинная, но короче, чем у гагары, и не так неподвижно пряма; напротив, он очень гибко повертывает ею, пока не увидит вблизи человека; как же скоро заметит что-нибудь, угрожающее опасностью,
то сейчас прибегает к своей особенной способности погружаться в воду так, что видна только одна узенькая полоска спины, колом торчащая шея и неподвижно устремленные на предмет опасности,
до невероятности зоркие, красные глаза.
Если лето дождливо,
то роскошная растительность сохраняет свою свежесть
до начала июля и достигает великолепных размеров; но если июнь сух,
то к концу его травы начинают сохнуть, а ковыль развивать понемногу свои пуховые нити.
Я не нахаживал гнезд дрофы, но, судя по стрепету, имеющему с нею большое сходство во всем, кроме величины, поверить рассказам охотников, что дрофа кладет
до девяти яиц (другие утверждают, что не более трех), похожих фигурою на яйца индейки, с
тою разницею, что дрофиные несколько больше, круглее, цветом темные, с желтоватыми пятнами.
Когда журавль серьезен и важно расхаживает по полям, подбирая попадающийся ему корм всякого рода, в нем ничего нет смешного; но как скоро он начнет бегать, играть, приседать и потом подпрыгивать вверх с распущенными крыльями или вздумает приласкаться к своей дружке,
то нельзя без смеха смотреть на его проделки:
до такой степени нейдет к нему всякое живое и резвое движение!
К осени стрепета собираются в стаи, которые иногда бывают очень велики, пар
до пятидесяти; чем стая больше,
тем труднее к ней подъехать, потому что птица во множестве всегда очень сторожка.
Кроншнепы с прилета, как и всякая птица, довольно сторожки; но оглядясь, скоро делаются несколько смирнее, и тогда подъезжать к ним на охотничьих дрожках или крестьянских роспусках; как же только примутся они за витье гнезд,
то становятся довольно смирны, хотя не
до такой степени, как болотные кулики и другие мелкие кулички.
Часов в десять утра куропатки улетают в
те места, где ночевали, и проводят там на отдыхе несколько часов: лежат
до половины зарывшись в снег и даже спят.
Таким образом, мне случалось стрелять куропаток
до самой весны,
то есть
до апреля, когда уже на токах в полдень стояли лужи воды.
Там обыкновенно кроют их шатром, так же как тетеревов, но куропатки гораздо повадливее и смирнее,
то есть глупее; тетеревиная стая иногда сидит около привады, пристально глядит на нее, но нейдет и не пойдет совсем; иногда несколько тетеревов клюют овсяные снопы на приваде ежедневно, а другие только прилетают смотреть; но куропатки с первого раза все бросаются на рассыпанный корм, как дворовые куры; тетеревов надобно долго приучать, а куропаток кроют на другой же день; никогда нельзя покрыть всю тетеревиную стаю, а куропаток, напротив, непременно перекроют всех
до одной.
Появление этой пролетной птички весьма загадочно, по крайней мере в Оренбургской губернии: обыкновенно она гостит там в мае, от двух
до четырех недель, и неизвестно куда пропадает, Если б это был весенний пролет, как у некоторых мною описанных куликов,
то был бы и обратный, осенний пролет, уже с молодыми, но осенью никогда озимых кур я не видывал.
Нечего и говорить, что этот жалкий, заглушаемый шумом крик не похож на звучный, вольный перепелиный бой в чистых полях, в чистом воздухе и тишине; как бы
то ни было, только на Руси бывали, а может быть и теперь где-нибудь есть, страстные охотники
до перепелов, преимущественно купцы: чем громче и чище голос, чем более ударов сряду делает перепел,
тем он считается дороже.
Бортевые промыслы в Оренбургской губернии были прежде весьма значительны, но умножившееся народонаселение и невежественная жадность при доставанье меда, который нередко вынимают весь, не оставляя запаса на зиму, губят диких пчел, которых и без
того истребляют медведи, большие охотники
до меда, некоторые породы птиц и жестокость зимних морозов] Трав и цветов мало в большом лесу: густая, постоянная тень неблагоприятна растительности, которой необходимы свет и теплота солнечных лучей; чаще других виднеются зубчатый папоротник, плотные и зеленые листья ландыша, высокие стебли отцветшего лесного левкоя да краснеет кучками зрелая костяника; сырой запах грибов носится в воздухе, но всех слышнее острый и, по-моему, очень приятный запах груздей, потому что они родятся семьями, гнездами и любят моститься (как говорят в народе) в мелком папоротнике, под согнивающими прошлогодними листьями.
Я никогда не мог равнодушно видеть не только вырубленной рощи, но даже падения одного большого подрубленного дерева; в этом падении есть что-то невыразимо грустное: сначала звонкие удары топора производят только легкое сотрясение в древесном стволе; оно становится сильнее с каждым ударом и переходит в общее содрогание каждой ветки и каждого листа; по мере
того как топор прохватывает
до сердцевины, звуки становятся глуше, больнее… еще удар, последний: дерево осядет, надломится, затрещит, зашумит вершиною, на несколько мгновений как будто задумается, куда упасть, и, наконец, начнет склоняться на одну сторону, сначала медленно, тихо, и потом, с возрастающей быстротою и шумом, подобным шуму сильного ветра, рухнет на землю!..
Я взвешивал многих глухих косачей (самцов): самый большой весил двенадцать с половиною фунтов, между
тем как косач-моховик, например, около Петербурга (говорю слышанное), весит
до семнадцати фунтов.
Если вытянуть глухого косача,
то от клюва
до конца хвостовых перьев будет полтора аршина.
Глаза темные, брови широкие и красные, голова небольшая, шея довольно толстая; издали глухарь-косач покажется черным, но это несправедливо: его голова и шея покрыты очень темными, но в
то же время узорно-серыми перышками; зоб отливает зеленым глянцем, хлупь испещрена белыми пятнами по черному полю, а спина и особенно верхняя сторона крыльев — по серому основанию имеют коричневые длинные пятна; нижние хвостовые перья — темные, с белыми крапинками на лицевой стороне, а верхние, от спины идущие, покороче и серые; подбой крыльев под плечными суставами ярко-белый с черными крапинами, а остальной — сизо-дымчатый; ноги покрыты мягкими, длинными, серо-пепельного цвета перышками и очень мохнаты
до самых пальцев; пальцы же облечены, какою-то скорлупообразною, светлою чешуйчатою бронею и оторочены кожаною твердою бахромою; ногти темные, большие и крепкие.
Когда же солнце начнет склоняться к западу, тетерева поднимаются с лежки,
то есть с места своего отдохновения, опять садятся на деревья и сидят нахохлившись, как будто дремлют,
до глубоких сумерек; потом пересаживаются в полдерева и потом уже спускаются на ночлег; ночуют всегда на земле.
Тут уже, вся трудность состоит в
том, чтоб их разглядеть, перебить же всех
до единого, ничего не стоит, ибо они ни за что с дерева не слетят.
Без преувеличения могу сказать, что я и другие охотники часто делывали
до обеда,
то есть
до второго часа, по пятьдесят верст, гоняясь за улетающими стаями тетеревов и ошибаясь иногда в их направлении.
Если снег не мелок (а мы езжали
до глубокого снега]
то на одной лошади далеко не уедешь.
В
тех уездах Оренбургской губернии, где я живал и охотился, рябчиков нет, и потому я мало знаком с их нравами; я стреливал их в Вятской губернии: тамошние дремучие леса, идущие непрерывно
до Архангельска, населены рябчиками в изобилии.
Эта охота продолжается
до половины лета с
тою разницею, что с весны рябчики самцы не только откликаются на искусственный голос самки, но и летят на него с большою горячностью, так что садятся по деревьям весьма близко от охотника, и бить их в это время очень легко; со второй половины мая
до половины июля они откликаются охотно, но идут тупо; потом перестают совсем приближаться на голос самки, а только откликаются, и потому охотник должен отыскивать их уже с собакой.
Странно, что во время осеннего валового пролета и даже после него опять попадаются клинтухи в одиночку и парами и держатся
до октября,
то есть точно так же пропадают осенью, как появляются весной.
Вот мое предположение: клинтухи начинают лететь с севера на юг ранее, чем мы думаем, даже в феврале; но летят по ночам и высоко, как многие породы дичи, почему никто о
том не знает; в больших стаях, вероятно, всегда есть усталые и слабые, которые отстают от станиц в продолжение дороги, где случится, и как некуда более деваться,
то поселяются
до настоящей весны на гумнах: их-то так рано встречают охотники.
Что же касается
до миловидности и нравственных качеств,
то горлинку должно признать высшим их выражением или по крайней мере очевиднейшим, потому что она смирна, не боится человека, не прячется от него и дает полную возсть к наблюдению своих нравов даже нелюбопытному человеку.
Что же касается
до меня,
то я никогда, нигде зимою дроздов не встречал.
Они разбиваются на пары и устраивают свои гнезда на древесных сучьях в лесах и рощах, а около Москвы даже в заброшенных парках и садах; самка кладет четыре яйца, немного меньше голубиных, но продолговатой формы, зелено-пестрого цвета, и попеременно с самцом в три недели высиживают молодых, которых и отец и мать кормят постоянно,
до совершенного возраста, только что начинающими наливать в
то время зелеными ягодами, всякими семенами и насекомыми.
Ягоды всех родов — любимая пища дроздов, для чего они охотно и постоянно посещают ягодные сады, и если последние оберегаются в день сторожами,
то они производят свои опустошительные налеты очень рано по утрам, даже
до восхождения солнца.