Неточные совпадения
2) Можно их делать из всякого сухого дерева: на один обвостренный конец маленькой палочки, в палец толщиною посредине, плотно надевается нижняя половина гусиного
пера, а в другой, обвостренный же, втыкается маленькая, из проволоки сделанная петелька
для продеванья лесы, другой конец которой (то есть лесы) продевается сквозь колечко, вырезанное из
пера и надеваемое на перяной конец наплавка (колечко должно быть несколько шире
пера).
Есть еще наплавки, получаемые из-за границы, сделанные из одного гусиного толстого
пера и устроенные точно так же, как сейчас описанные мною наплавки; но они пригодны только
для удочки наплавной, без грузила, ибо слишком легки; притом толстый конец
пера, в котором утверждается петелька, обыкновенно заклеивается сургучом или особенною смолою; если вода как-нибудь туда проникнет, то наполнит пустоту
пера, и наплавок будет тонуть; притом они не видки на воде.
Стихия рыбы — вода; назначение — плавать в ней,
для чего снабжена она многими плавательными
перьями и ими же опушенным хвостом.
Эта рыба по преимуществу хищная: длинный брусковатый стан, широкие хвостовые
перья для быстрых движений, вытянутый вперед рот, нисходящий от глаз в виде ткацкого челнока, огромная пасть, усеянная внизу и вверху сплошными острыми, скрестившимися зубами, [Щука меняет зубы ежегодно в мае месяце.
Первое имя, вероятно, происходит от глагола жировать, то есть играть, прыгать, что весьма соответствует свойствам этой рыбы, ибо она очень любит выпрыгивать из воды и плескаться на ее поверхности из одного удовольствия, а не
для преследования добычи; второе же имя должно происходить от того, что жерих, выскакивая из воды, расширяет свои плавательные, и без того весьма широкие,
перья и гребень.
Неточные совпадения
Этак ударит по плечу: «Приходи, братец, обедать!» Я только на две минуты захожу в департамент, с тем только, чтобы сказать: «Это вот так, это вот так!» А там уж чиновник
для письма, этакая крыса,
пером только — тр, тр… пошел писать.
Стародум. Фенелона? Автора Телемака? Хорошо. Я не знаю твоей книжки, однако читай ее, читай. Кто написал Телемака, тот
пером своим нравов развращать не станет. Я боюсь
для вас нынешних мудрецов. Мне случилось читать из них все то, что переведено по-русски. Они, правда, искореняют сильно предрассудки, да воротят с корню добродетель. Сядем. (Оба сели.) Мое сердечное желание видеть тебя столько счастливу, сколько в свете быть возможно.
Сначала он принялся угождать во всяких незаметных мелочах: рассмотрел внимательно чинку
перьев, какими писал он, и, приготовивши несколько по образцу их, клал ему всякий раз их под руку; сдувал и сметал со стола его песок и табак; завел новую тряпку
для его чернильницы; отыскал где-то его шапку, прескверную шапку, какая когда-либо существовала в мире, и всякий раз клал ее возле него за минуту до окончания присутствия; чистил ему спину, если тот запачкал ее мелом у стены, — но все это осталось решительно без всякого замечания, так, как будто ничего этого не было и делано.
— Нет, я вас не отпущу. В два часа, не более, вы будете удовлетворены во всем. Дело ваше я поручу теперь особенному человеку, который только что окончил университетский курс. Посидите у меня в библиотеке. Тут все, что
для вас нужно: книги, бумага,
перья, карандаши — все. Пользуйтесь, пользуйтесь всем — вы господин.
Вот оно, внутреннее расположение: в самой средине мыльница, за мыльницею шесть-семь узеньких перегородок
для бритв; потом квадратные закоулки
для песочницы и чернильницы с выдолбленною между ними лодочкой
для перьев, сургучей и всего, что подлиннее; потом всякие перегородки с крышечками и без крышечек
для того, что покороче, наполненные билетами визитными, похоронными, театральными и другими, которые складывались на память.