Кроме чтенья, я очень скоро привык ухаживать за больною матерью и в известные часы подавать ей лекарства, не пропуская ни одной минуты; в горничной своей она не имела
уже частой надобности, я призывал ее тогда, когда было нужно.
Неточные совпадения
У нас поднялась страшная возня от
частого вытаскиванья рыбы и закидыванья удочек, от моих восклицаний и Евсеичевых наставлений и удерживанья моих детских порывов, а потому отец, сказав: «Нет, здесь с вами ничего не выудишь хорошего», — сел в лодку, взял свою большую удочку, отъехал от нас несколько десятков сажен подальше, опустил на дно веревку с камнем, привязанную к лодке, и стал
удить.
Жнитво
уже давно кончили; бо́льшую
часть ржи
уже перевезли в гумно; обмолотили горох, вытрясли мак — и я ничего этого не видал!
Я
уже не бегал по двору, не катал яиц, не качался на качелях с сестрицей, не играл с Суркой, а ходил и
чаще стоял на одном месте, будто невеселый и беспокойный, ходил, глядел и молчал против моего обыкновения.
В прекрасный летний день, когда солнечные лучи давно
уже поглотили ночную свежесть, подъезжали мы с отцом к так называемому Потаенному колку, состоящему по большей
части из молодых и
уже довольно толстых, как сосна прямых, лип, — колку, давно заповеданному и сберегаемому с особенною строгостью.
И от всего этого надобно было уехать, чтоб жить целую зиму в неприятном мне Чурасове, где не нравились мне многие из постоянных гостей, где должно избегать встречи с тамошней противной прислугой и где все-таки надо будет сидеть по большей
части в известных наших,
уже опостылевших мне, комнатах; да и с матерью придется гораздо реже быть вместе.
Вслед за судьями поднялись и присяжные, адвокаты, свидетели и, с сознанием приятного чувства совершения
уже части важного дела, задвигались туда и сюда.
Около него составился кружок людей,
уже частью знаменитостей, или таких, которые показывали с юных дней, что из них выйдут крупные художники, как и оказывалось впоследствии.
— Когда тетеревята подрастут еще побольше и начнут понемногу мешаться, то
уже чаще, особенно если место голо, поднимаются целою выводкой и начинают садиться на деревья: иногда на разные, а иногда все на одно большое дерево; они садятся обыкновенно в полдерева, на толстые сучья поближе к древесному стволу, и ложатся вдоль по сучку, протянув по нем шеи.
— Но, monsieur Вихров, я желал бы иметь сюжет совершенно русский; к русским мотивам я
уже частью прислушался; я, например, очень люблю ваш русский колокольный звон; потом я жил все лето у графа Заводского — вы не знакомы?
Егорушка приподнялся и посмотрел вокруг себя. Даль заметно почернела и
уж чаще, чем каждую минуту, мигала бледным светом, как веками. Чернота ее, точно от тяжести, склонялась вправо.
Неточные совпадения
Городничий. Да, и тоже над каждой кроватью надписать по-латыни или на другом каком языке… это
уж по вашей
части, Христиан Иванович, — всякую болезнь: когда кто заболел, которого дня и числа… Нехорошо, что у вас больные такой крепкий табак курят, что всегда расчихаешься, когда войдешь. Да и лучше, если б их было меньше: тотчас отнесут к дурному смотрению или к неискусству врача.
«Куда?..» — переглянулися // Тут наши мужики, // Стоят, молчат, потупились… //
Уж ночь давно сошла, // Зажглися звезды
частые // В высоких небесах, // Всплыл месяц, тени черные // Дорогу перерезали // Ретивым ходокам. // Ой тени! тени черные! // Кого вы не нагоните? // Кого не перегоните? // Вас только, тени черные, // Нельзя поймать — обнять!
Уже при первом свидании с градоначальником предводитель почувствовал, что в этом сановнике таится что-то не совсем обыкновенное, а именно, что от него пахнет трюфелями. Долгое время он боролся с своею догадкою, принимая ее за мечту воспаленного съестными припасами воображения, но чем
чаще повторялись свидания, тем мучительнее становились сомнения. Наконец он не выдержал и сообщил о своих подозрениях письмоводителю дворянской опеки Половинкину.
Взгляни, наконец, на собственную свою персону — и там прежде всего встретишь главу, а потом
уже не оставишь без приметы брюхо и прочие
части.
Еще с горы открылась ему под горою тенистая,
уже скошенная
часть луга, с сереющими рядами и черными кучками кафтанов, снятых косцами на том месте, откуда они зашли первый ряд.