Когда мать выглянула из окошка и увидала Багрово, я заметил, что глаза ее наполнились слезами и на лице выразилась грусть; хотя и прежде, вслушиваясь в
разговоры отца с матерью, я догадывался, что мать не любит Багрова и что ей неприятно туда ехать, но я оставлял эти слова без понимания и даже без внимания и только в эту минуту понял, что есть какие-нибудь важные причины, которые огорчают мою мать.
Тут я узнал, что дедушка приходил к нам перед обедом и, увидя, как в самом деле больна моя мать, очень сожалел об ней и советовал ехать немедленно в Оренбург, хотя прежде, что было мне известно из
разговоров отца с матерью, он называл эту поездку причудами и пустою тратою денег, потому что не верил докторам.
Неточные совпадения
Я вслушивался в беспрестанные
разговоры об этом между
отцом и матерью и наконец узнал, что дело уладилось: денег дал тот же мой книжный благодетель С. И. Аничков, а детей, то есть нас с сестрой, решились завезти в Багрово и оставить у бабушки с дедушкой.
Мать скоро легла и положила с собой мою сестрицу, которая давно уже спала на руках у няньки; но мне не хотелось спать, и я остался посидеть с
отцом и поговорить о завтрашней кормежке, которую я ожидал с радостным нетерпением; но посреди
разговоров мы оба как-то задумались и долго просидели, не говоря ни одного слова.
Когда он ушел, я услышал такой
разговор между
отцом и матерью, который привел меня в большое изумление.
Это узнал я после, из
разговоров моего
отца с матерью.
Мысль остаться в Багрове одним с сестрой, без
отца и матери, хотя была не новою для меня, но как будто до сих пор не понимаемою; она вдруг поразила меня таким ужасом, что я на минуту потерял способность слышать и соображать слышанное и потому многих
разговоров не понял, хотя и мог бы понять.
Из рассказов их и
разговоров с другими я узнал, к большой моей радости, что доктор Деобольт не нашел никакой чахотки у моей матери, но зато нашел другие важные болезни, от которых и начал было лечить ее; что лекарства ей очень помогли сначала, но что потом она стала очень тосковать о детях и доктор принужден был ее отпустить; что он дал ей лекарств на всю зиму, а весною приказал пить кумыс, и что для этого мы поедем в какую-то прекрасную деревню, и что мы с
отцом и Евсеичем будем там удить рыбку.
Хотя мать мне ничего не говорила, но я узнал из ее
разговоров с
отцом, иногда не совсем приятных, что она имела недружелюбные объяснения с бабушкой и тетушкой, или, просто сказать, ссорилась с ними, и что бабушка отвечала: «Нет, невестушка, не взыщи; мы к твоим детям и приступиться не смели.
После этого начался
разговор у моего
отца с кантонным старшиной, обративший на себя все мое внимание: из этого
разговора я узнал, что
отец мой купил такую землю, которую другие башкирцы, а не те, у которых мы ее купили, называли своею, что с этой земли надобно было согнать две деревни, что когда будет межеванье, то все объявят спор и что надобно поскорее переселить на нее несколько наших крестьян.
Я недаром обратил внимание на
разговор башкирского старшины с моим
отцом.
Я проснулся еще до света и услышал много любопытных
разговоров между
отцом и матерью.
Она заняла и заговорила мою бабушку, тетушку и
отца своими ласковыми речами, а моя мать увела Чичаговых в свою спальную, и у них начались самые одушевленные и задушевные
разговоры.
Она сказала мне, что тетушка занята очень
разговорами с моим
отцом и матерью и выслала ее, прибавя: «Изволь отсюда убираться».
Проснувшись на следующее утро, услышал я живые
разговоры между
отцом и матерью.
Морозы стояли еще сильные, и меня долго не пускали гулять, даже не пускали сбегать к Пантелею Григорьевичу и Сергеевне; но
отец мой немедленно повидался с своим слепым поверенным, и я с любопытством слушал их
разговоры.
Много содействовали тому
разговоры с
отцом и Евсеичем, которые радовались весне, как охотники, как люди, выросшие в деревне и страстно любившие природу, хотя сами того хорошенько не понимали, не определяли себе и сказанных сейчас мною слов никогда не употребляли.
После этого долго шли
разговоры о том, что бабушка к Покрову просила нас приехать и в Покров скончалась, что
отец мой именно в Покров видел страшный и дурной сон и в Покров же получил известие о болезни своей матери.
Отец мой целые дни проводил сначала в
разговорах с слепым поверенным Пантелеем, потом принялся писать, потом слушать, что сочинил Пантелей Григорьич (читал ученик его, Хорев), и, наконец, в свою очередь, читать Пантелею Григорьичу свое, написанное им самим.
Припомнив все, слышанное мною в разное время от Параши, и вырывавшиеся иногда слова у матери во время горячих
разговоров с
отцом, я составил себе довольно ясное понятие о свойствах людей, с которыми она жила.
Отец мой любил всегда разговаривать с хозяевами домов, в которых мы кормили или ночевали, а я любил слушать их
разговоры.
Старушка хотела что-то сказать, но вдруг остановилась, закрыла лицо платком и, махнув рукою, вышла из комнаты. У меня немного защемило в сердце, когда я увидал это движение; но нетерпение ехать было сильнее этого чувства, и я продолжал совершенно равнодушно слушать
разговор отца с матушкой. Они говорили о вещах, которые заметно не интересовали ни того, ни другого: что нужно купить для дома? что сказать княжне Sophie и madame Julie? и хороша ли будет дорога?
Ассоль спала. Лонгрен, достав свободной рукой трубку, закурил, и ветер пронес дым сквозь плетень в куст, росший с внешней стороны огорода. У куста, спиной к забору, прожевывая пирог, сидел молодой нищий.
Разговор отца с дочерью привел его в веселое настроение, а запах хорошего табаку настроил добычливо.
Неточные совпадения
Еще
отец, нарочно громко заговоривший с Вронским, не кончил своего
разговора, как она была уже вполне готова смотреть на Вронского, говорить с ним, если нужно, точно так же, как она говорила с княгиней Марьей Борисовной, и, главное, так, чтобы всё до последней интонации и улыбки было одобрено мужем, которого невидимое присутствие она как будто чувствовала над собой в эту минуту.
Левину хотелось поговорить с ними, послушать, что они скажут
отцу, но Натали заговорила с ним, и тут же вошел в комнату товарищ Львова по службе, Махотин, в придворном мундире, чтобы ехать вместе встречать кого-то, и начался уж неумолкаемый
разговор о Герцеговине, о княжне Корзинской, о думе и скоропостижной смерти Апраксиной.
В
разговоре их всё было сказано; было сказано, что она любит его и что скажет
отцу и матери, что завтра он приедет утром.
Но Базаров отвечал ему нехотя и небрежно и однажды, заметив, что
отец в
разговоре понемножку подо что-то подбирается, с досадой сказал ему: «Что ты все около меня словно на цыпочках ходишь?
— Была бы несчастнейшее создание — верю, бабушка, — и потому, если Марфенька пересказала вам мой
разговор, то она должна была также сказать, что я понял ее и что последний мой совет был — не выходить из вашей воли и слушаться
отца Василья…