Неточные совпадения
Дело происходило поутру; до самого обеда
я рвался и
плакал; напрасно Евсеич убеждал
меня, что нехорошо так гневаться, так бранить дяденьку и драться с Петром Николаичем, что они
со мной только пошутили, что маленькие девочки замуж не выходят и что как же можно отнять насильно у нас Сергеевку?
Прасковьи Ивановны
я не понимал; верил на слово, что она добрая, но постоянно был недоволен ее обращением
со мной, с моей сестрой и братцем, которого она один раз приказала было высечь за то, что он громко
плакал; хорошо, что маменька не послушалась.
Страх давно уже овладевал
мною, но
я боролся с ним и скрывал, сколько мог; когда же берег стал уходить из глаз моих, когда мы попали на стрежень реки и страшная громада воды, вертящейся кругами, стремительно текущей с непреодолимою силою, обхватила
со всех сторон и понесла вниз, как щепку, нашу косную лодочку, —
я не мог долее выдерживать, закричал,
заплакал и спрятал свое лицо на груди матери.
Неточные совпадения
А князь опять больнехонек… // Чтоб только время выиграть, // Придумать: как тут быть, // Которая-то барыня // (Должно быть, белокурая: // Она ему, сердечному, // Слыхал
я, терла щеткою // В то время левый бок) // Возьми и брякни барину, // Что мужиков помещикам // Велели воротить! // Поверил! Проще малого // Ребенка стал старинушка, // Как паралич расшиб! //
Заплакал! пред иконами //
Со всей семьею молится, // Велит служить молебствие, // Звонить в колокола!
—
Я? ты находишь?
Я не странная, но
я дурная. Это бывает
со мной.
Мне всё хочется
плакать. Это очень. глупо, но это проходит, — сказала быстро Анна и нагнула покрасневшее лицо к игрушечному мешочку, в который она укладывала ночной чепчик и батистовые платки. Глаза ее особенно блестели и беспрестанно подергивались слезами. — Так
мне из Петербурга не хотелось уезжать, а теперь отсюда не хочется.
«И полно, Таня! В эти лета // Мы не слыхали про любовь; // А то бы согнала
со света //
Меня покойница свекровь». — // «Да как же ты венчалась, няня?» — // «Так, видно, Бог велел. Мой Ваня // Моложе был
меня, мой свет, // А было
мне тринадцать лет. // Недели две ходила сваха // К моей родне, и наконец // Благословил
меня отец. //
Я горько
плакала со страха, //
Мне с
плачем косу расплели // Да с пеньем в церковь повели.
Папа сидел
со мной рядом и ничего не говорил;
я же захлебывался от слез, и что-то так давило
мне в горле, что
я боялся задохнуться… Выехав на большую дорогу, мы увидали белый платок, которым кто-то махал с балкона.
Я стал махать своим, и это движение немного успокоило
меня.
Я продолжал
плакать, и мысль, что слезы мои доказывают мою чувствительность, доставляла
мне удовольствие и отраду.
— Это
я во сне
плакал, maman, — сказал
я, припоминая
со всеми подробностями выдуманный сон и невольно содрогаясь при этой мысли.