Неточные совпадения
Лес, тень, цветы, ароматный воздух
мне так
понравились, что
я упросил не трогать
меня с места.
Мать как будто освежилась на открытом воздухе, и
я с жаром начал ей показывать и рассказывать о найденных
мною драгоценностях, которыми были набиты мои карманы; камешки очень
понравились моей сестрице, и некоторые из них
я подарил ей.
Я увидел их в первый раз, они
мне очень
понравились;
я набил ими свои карманы, только название их никак не мог объяснить
мне отец, и
я долго надоедал ему вопросами, что за зверь черт, имеющий такие крепкие пальцы?
Я ехал на роспусках в первый раз в моей жизни, и
мне очень
понравилась эта езда; сидя в сложенной вчетверо белой кошме,
я покачивался точно как в колыбели, висящей на гибком древесном сучке.
Это новое зрелище тоже
мне очень
нравилось.
«Слава богу, — сказала мать, —
я вижу, что ты дедушке
понравился.
Потом мать приказала привязать к своей голове черного хлеба с уксусом, который
мне так
нравился, что
я понемножку клал его к себе в рот; потом она захотела как будто уснуть и заставила
меня читать.
Вся эта некрасивая смесь
мне очень
понравилась,
нравится даже и теперь, и, конечно, гораздо более подстриженных липовых или березовых аллей и несчастных елок, из которых вырезывают комоды, пирамиды и шары.
(Примеч. автора.)]: это и не мудрено; но удивительно, что Ксенофонт
нравился мне не менее, а в последующие годы сделался моим любимым чтением.
«Что,
понравилось ли вам училище? — спросил он, заглядывая
мне в лицо.
Матери моей как-то не совсем
нравилось товарищество Андрюши, и он начинал реже ходить ко
мне.
Мать была не совсем довольна и выговаривала отцу, но
мне все
нравилось гораздо более, чем наш городской дом в Уфе.
Оставшись наедине с матерью, он говорил об этом с невеселым лицом и с озабоченным видом; тут
я узнал, что матери и прежде не
нравилась эта покупка, потому что приобретаемая земля не могла скоро и без больших затруднений достаться нам во владение: она была заселена двумя деревнями припущенников, Киишками и Старым Тимкиным, которые жили, правда, по просроченным договорам, но которых свести на другие, казенные земли было очень трудно; всего же более не
нравилось моей матери то, что сами продавцы-башкирцы ссорились между собою и всякий называл себя настоящим хозяином, а другого обманщиком.
Через неделю поехали мы к Булгаковым в Алмантаево, которое
мне очень не
понравилось, чего и ожидать было должно по моему нежеланью туда ехать; но и в самом деле никому не могло
понравиться его ровное местоположенье и дом на пустоплесье, без сада и тени, на солнечном припеке.
Правда, недалеко от дому протекала очень рыбная и довольно сильная река Уршак, на которой пониже деревни находилась большая мельница с широким прудом, но и река
мне не
понравилась, во-первых, потому, что вся от берегов проросла камышами, так что и воды было не видно, а во-вторых, потому, что вода в ней была горька и не только люди ее не употребляли, но даже и скот пил неохотно.
Сергеевка
понравилась мне еще более прежнего, хотя, правду сказать, кроме озера и старых дубов, ничего в ней хорошего не было.
Я стал просить об этом отца и мать и получил в ответ: «Ну, куда еще тебе верхом ездить!» — и ответ
мне очень не
понравился.
Белая тут была не широка, потому что речка Уршак и довольно многоводная река Уфа в нее еще не впадали; она
понравилась мне более, чем под городом: песков было менее, русло сжатее, а берега гораздо живописнее.
Она
мне очень
понравилась: когда на тихий писк дудочки прибегали перепела, подходили под разостланную на траве сеть, когда мы все трое вскакивали, а испуганная и взлетевшая перепелочка попадалась в сетку,
я чувствовал сильное волнение.
Матери и отцу моему, видно,
нравилось такое чтение, потому что они заставляли
меня декламировать при гостях, которых собиралось у нас в доме гораздо менее, чем в прошедшую зиму: дяди мои были в полку, а некоторые из самых коротких знакомых куда-то разъехались.
Комната
мне чрезвычайно
нравилась; кроме того, что она отдаляла
меня от покойника, она была угольная и одною своей стороною выходила на реку Бугуруслан, который и зимой не замерзал от быстроты теченья и множества родников.
Покуда происходила в доме раскладка, размещение привезенных из Уфы вещей и устройство нового порядка,
я с Евсеичем ходил гулять, разумеется, с позволения матери, и мы успели осмотреть Бугуруслан, быстрый и омутистый, протекавший углом по всему саду, летнюю кухню, остров, мельницу, пруд и плотину, и на этот раз все
мне так
понравилось, что в одну минуту изгладились в моем воспоминании все неприятные впечатления, произведенные на
меня двукратным пребыванием в Багрове.
Охота
мне очень
понравилась, и, по уверению моего отца, что в ней нет ничего опасного, и по его просьбам, мать стала отпускать
меня с Евсеичем.
Мне особенно
нравилось черченье, в чем Чичагов был искусен, и
я долго бредил циркулем и рейсфедером.
Диванная, в которую перешли мы из гостиной, уже не могла поразить
меня, хотя была убрана так же роскошно; но зато она
понравилась мне больше всех комнат: широкий диван во всю внутреннюю стену и маленькие диванчики по углам, обитые яркой красной материей, казались стоящими в зеленых беседках из цветущих кустов, которые были нарисованы на стенах.
Дарья Васильевна с первого взгляда
мне не очень
понравилась, да и заметил
я, что она с Александрой Ивановной недружелюбно обходилась; но впоследствии
я убедился, что она была тоже добрая, хотя и смешная женщина.
Гости, кроме Миницких, которых
я уже знал,
мне не очень
понравились; особенно невзлюбил
я одну молодую даму, которая причиталась в родню моему отцу и которая беспрестанно кривлялась и как-то странно выворачивала глаза.
Я чувствовал, что
мною не занимаются, а потешаются; это
мне не
нравилось и потому-то именно мои ответы были иногда неприлично резки и не соответствовали моему возрасту и природным свойствам.
Тогда
мне очень
нравились эти книги, а напыщенный мерный язык стихотворной прозы казался
мне совершенством.
В этом роде жизнь, с мелкими изменениями, продолжалась с лишком два месяца, и, несмотря на великолепный дом, каким он
мне казался тогда, на разрисованные стены, которые
нравились мне больше картин и на которые
я не переставал любоваться; несмотря на старые и новые песни, которые часто и очень хорошо певала вместе с другими Прасковья Ивановна и которые
я слушал всегда с наслаждением; несмотря на множество новых книг, читанных
мною с увлечением, — эта жизнь
мне очень надоела.
Пришла Палагея, не молодая, но еще белая, румяная и дородная женщина, помолилась богу, подошла к ручке, вздохнула несколько раз, по своей привычке всякий раз приговаривая: «Господи, помилуй нас, грешных», — села у печки, подгорюнилась одною рукой и начала говорить, немного нараспев: «В некиим царстве, в некиим государстве…» Это вышла сказка под названием «Аленький цветочек» [Эту сказку, которую слыхал
я в продолжение нескольких годов не один десяток раз, потому что она
мне очень
нравилась, впоследствии выучил
я наизусть и сам сказывал ее, со всеми прибаутками, ужимками, оханьем и вздыханьем Палагеи.
Эта работа, одна из всех крестьянских полевых работ, которой
я до тех пор еще не видывал,
понравилась мне больше всех.
Я рассказал ей подробно о нашем путешествии, о том, что
я не отходил от отца, о том, как
понравились мне песни и голос Матреши и как всем было весело; но
я не сказал ни слова о том, что Матреша говорила
мне на ухо.
Флигель, в котором мы остановились, был точно так же прибран к приезду управляющего, как и прошлого года. Точно так же рыцарь грозно смотрел из-под забрала своего шлема с картины, висевшей в той комнате, где мы спали. На другой картине так же лежали синие виноградные кисти в корзине, разрезанный красный арбуз с черными семечками на блюде и наливные яблоки на тарелке. Но
я заметил перемену в себе: картины, которые
мне так
понравились в первый наш приезд, показались
мне не так хороши.
Он особенно обращал наше внимание на их уши, говоря: «Посмотрите на уши, точно печные заслоны!» Подивившись на свиней, которые
мне не
понравились, а показались страшными, пошли мы по теплицам и оранжереям: диковинных цветов, растений, винограду и плодов было великое множество.
В чурасовском саду всего более
нравились мне родники, в которых
я находил, между камешками, множество так называемых чертовых пальцев необыкновенной величины; у
меня составилось их такое собрание, что не помещалось на одном окошке.
Особенно
понравилась мне своей таинственностью «Железная маска»: интерес увеличивался тем, что это была не выдумка, а истинное происшествие, как уверял сочинитель.
Мать сказала об этом Прасковье Ивановне, и она очень была довольна, что
мне так
нравится любимая ее песня.
Долгорукова, хотя, сказать по правде, он
мне очень
нравился [Надобно признаться, что и теперь, не между детьми, а между взрослыми, заслуженными литераторами и дилетантами литературы, очень часто происходит точно то же.
И от всего этого надобно было уехать, чтоб жить целую зиму в неприятном
мне Чурасове, где не
нравились мне многие из постоянных гостей, где должно избегать встречи с тамошней противной прислугой и где все-таки надо будет сидеть по большей части в известных наших, уже опостылевших
мне, комнатах; да и с матерью придется гораздо реже быть вместе.