Неточные совпадения
Конечно, место Рубановского было
не безвыгодное, потому
что хлеб отпускался недостаточным людям по такой цене, которая была вдвое и даже втрое ниже рыночной; и хотя
для получения хлеба по дешевой цене надобно было представить свидетельство от полиции в недостаточности состояния, но кому
не известно,
что при добром расположении главного начальника хлебной конторы легко можно было приобресть и доброе расположение частного пристава.
Накануне спектакля притворных актеров получил я записку от П. П. Мартынова, который, узнав от своего брата,
что я приглашен Лабзиным в спектакль, выхлопотал и
для себя пригласительный билет, то есть афишку. Лабзин
не мог отказать в этом просьбам родного брата его, А. П. Мартынова, лучшего актера в их труппе. П. П. Мартынов предлагал мне ехать вместе в его экипаже, обещая и обратно довезти меня до дому. Я очень охотно согласился, потому
что своих лошадей у меня
не было.
Между прочим, я имел неосторожность сказать,
что меня удивляет странный выбор пиесы
для сегодняшнего спектакля и
что, кажется, нетрудно было бы найти другую, с содержанием более серьезным, написанную человеческим языком, в которой образованный и храбрый капитан
не влюблялся бы с первого взгляда в дочь старосты,
не бросался бы перед ней на колени и
не объяснялся в любви языком аркадского пастушка.
Всего возмутительнее
для меня было то,
что Павел Петрович
не оставлял в покое своего брата и беспрестанно, разными экивоками, насмехался над ним, сколько я ни уговаривал его, чтоб он
не тревожил Александра Петровича, который, очевидно, болен и чем-то очень огорчен.
Они так и остались в неведении; но мое недоуменье,
для чего Анна Ивановна потребовала от меня этой жертвы, как она сама говорила, скоро разрешилось: в пиесе, которую хотели играть, Черевин занимал роль любовника Катерины Петровны; Анна Ивановна боялась, чтобы театральная любовь
не превратилась в настоящую, и, предполагая,
что мой отказ от главной роли помешает представлению пиесы, заставила меня отказаться.
Во время чтения я несколько раз останавливался, говоря: «Какая дичь, какая бессмыслица, какая галиматья!» Но старик с сожалением улыбался, повторяя любимые свои выражения,
что «это
не при вас и
не для вас писано».
Отсюда прямо, что если общество устроить нормально, то разом и все преступления исчезнут, так как
не для чего будет протестовать, и все в один миг станут праведными.
— Гм! Новое слово, — заметил вполголоса Базаров. — Но тебе
не для чего горячиться, мне ведь это совершенно все равно. Романтик сказал бы: я чувствую, что наши дороги начинают расходиться, а я просто говорю, что мы друг другу приелись.
Неточные совпадения
— Анна Андреевна именно ожидала хорошей партии
для своей дочери, а вот теперь такая судьба: именно так сделалось, как она хотела», — и так, право, обрадовалась,
что не могла говорить.
А уж Тряпичкину, точно, если кто попадет на зубок, берегись: отца родного
не пощадит
для словца, и деньгу тоже любит. Впрочем, чиновники эти добрые люди; это с их стороны хорошая черта,
что они мне дали взаймы. Пересмотрю нарочно, сколько у меня денег. Это от судьи триста; это от почтмейстера триста, шестьсот, семьсот, восемьсот… Какая замасленная бумажка! Восемьсот, девятьсот… Ого! за тысячу перевалило… Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!
Городничий (в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде
не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили заметить.
Что можно сделать в глуши? Ведь вот хоть бы здесь: ночь
не спишь, стараешься
для отечества,
не жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда будет. (Окидывает глазами комнату.)Кажется, эта комната несколько сыра?
Приготовь поскорее комнату
для важного гостя, ту,
что выклеена желтыми бумажками; к обеду прибавлять
не трудись, потому
что закусим в богоугодном заведении у Артемия Филипповича, а вина вели побольше; скажи купцу Абдулину, чтобы прислал самого лучшего, а
не то я перерою весь его погреб.
Легли в коробку книжечки, // Пошли гулять портретики // По царству всероссийскому, // Покамест
не пристроятся // В крестьянской летней горенке, // На невысокой стеночке… // Черт знает
для чего!