Человек в шляпе в стране Ксанад

Ярослав Бабкин

Действие романа происходит в альтернативной реальности середины 30-х годов XX века. Доцент Танкред Бронн приходит в себя в центре Азии и обнаруживает, что ничего не помнит о событиях последних месяцев, в то время, как местные власти вовсю разыскивают его как похитителя наследницы престола. Танкреду ничего не остаётся, как отправиться на поиски принцессы и собственных воспоминаний. Удастся ли ему восстановить своё честное имя и выяснить, что же с ним случилось?

Глава четвёртая

Консульский чиновник был молод, затянут в тщательно подогнанный по фигуре мундир цвета хаки и дежурную ничего никому не обещающую улыбку.

— Чем могу помочь? — спросил он практически без акцента.

Я молча протянул ему конверт. Чиновник с недоумением повертел его в руках, открыл, извлёк содержимое и начал читать. Пару секунд спустя где-то у него внутри сработала пружинка, буквально катапультировавшая его из-за стола в вертикальное положение. На секунду мне даже показалось, что дежурная улыбка при этом отделилась от его лица и на какие-то мгновения осталась висеть на прежнем месте.

Вытянувшись по струнке, чиновник молча зашевелил губами. Остановился. Снова зашевелил. С третьей попытки воздух, наконец, смог достичь его голосовых связок.

— Одну минуту. Я позову консула.

По комнате прошелестел лёгкий порыв ветра, свидетельствовавший о том, что чиновник покинул её, уносясь в объятья пьянящей надежды перевалить возникшую проблему на плечи вышестоящего начальства.

Плечи вышестоящего начальства и вправду оказались заметно крепче. Консул принял меня в собственном кабинете с подчёркнутой вежливостью, но вместе с тем и без нервозности, суеты и тенденции впадать в паралич, при одной мысли о масштабах вовлечённых в события фигур. Он был немолодым, полным и даже щеголеватым мужчиной в отлично подогнанном по фигуре кителе, с набриолиненной причёской и аккуратными усиками. Солидным, вальяжным и полным чувства собственного достоинства.

— Присаживайтесь, — он широким жестом указал на шоколадно-коричневое кожаное кресло перед по-спартански простым и по-американски огромным письменным столом, инкрустированным ореховым капом, — кофе, чай?

О специфике центральноазиатских чаёв я был наслышан, и видимо это отразилось на моём лице.

Нет, калмыцкий мы обычно гостям не подаём, — улыбнулся хозяин, — вам русский или английский?

Вспомнив обстоятельства, приведшие меня сюда, я остановился на русском варианте.

Консул ещё раз прочёл бумаги. Или сделал вид, что это делает, — я был уверен, что он их прочитал ещё пока я ждал в приёмной.

— Я так понимаю, вам уже доводилось встречаться с её величеством, — наконец поинтересовался он, откладывая документы.

— Тогда она ещё им не была. В смысле величеством.

— Я в курсе, господин Бронн. В нашей стране все наслышаны о славной юности и отважных путешествиях государыни.

Молодой чиновник снова возник в кабинете, на этот раз с уставленным фарфоровыми чашечками подносом. Чашечки едва заметно дрожали, покрывая рябью, наполнявшую их ароматную янтарно-оранжевую жидкость.

— Уверен, что смогу оказать её величеству должную помощь и ныне, — добавил я для надёжности.

— Без сомнений. Её высочество принцесса Санджирма в ближайшее время как раз должна вернуться из Шанхая, где она проходила обучение в университете, и ей определённо будет не лишним продолжить учебный процесс ещё и дома, — предельно вежливо кивнул консул, всем своим видом намекая на полную абсурдность и нелогичность данной ситуации.

— Боюсь, что я не в курсе, что именно подтолкнуло её величество к данному решению, — прохладно уточнил я, — но уверен, у неё были на то веские причины.

— Конечно же, — утвердительно взмахнул чашечкой консул, — я лишь скромный чиновник, и что я могу знать о планах их величеств. Ещё дольку лимона?

— Нет, спасибо.

— Как скажете, кстати, — по-прежнему сохраняя выражение наивности на лице, поинтересовался консул, — вы в курсе последних политических событий в нашей благоосенённой стране?

— Честно говоря, я довольно мало интересуюсь политикой, — совершенно искренне заверил его я.

— Понятно. Вы же учёный. Но мне, увы, по роду службы приходится наблюдать её постоянно. Вам известно такое выражение «между молотом и наковальней»? Думаю, что да. Так вот Джунгарию окружают множество молотов и наковален. И скажу я вам, очень тяжёлых молотов, и очень прочных наковален.

Конец ознакомительного фрагмента.