Голоса Любви

Яна Стивлорк, 2023

Мария Лиен знала, что была приглашена на бал ко всеми почитаемому герцогу Примскому с намёком на последующую свадьбу, только вот становиться его женой в её мечты не входило. Она мечтала о свободной, поэтичной любви, далёкой от воинских доблестей и политических дел. Но возможно ли её мечте сбыться? Особенно когда с реальностью переплетаются тайны?

Глава 8

Церковь была полна народу, и оттого не доставала кислорода, утомляя собравшихся гостей страшно. Женщины трясли перед лицами веерами, жаловались на духоту и просились наружу, мужчины же делали вид, что ничего подобного не замечали, и почтительно перешёптывались, когда брачующиеся появились, наконец, на входе и принесли с собою свежего, прохладного воздуха с улицы, на которой жандармы ходили с каретами.

Платья и вееры перестали шуршать, сабли больше не задевали одна за другую. После сильного дождя, сонное солнышко решило-таки заглянуть в церковные ставенки, чтобы разузнать, что творилось внутри. И вот, внутри всё заблистало! Позолоченные иконки и боковые нефы засверкали, мешая хорошо всё видеть, кубки и помосты все засветились и посветлели. Все барельефы и арабески словно бы ожили и принимали непосредственное участие в церемонии, становясь словно бы тоже живыми гостями. Фигуры священников, стоящих уже у аналогия, стали как бы даже приветливее и добрее. Даже ризы их перестали внушать страх, как водится, чего-то королевского.

Мари, когда гордый, пушащийся от удовольствия жених взял её от шафера, взял её под руку, не смогла сдержать слёз. Дамы заохали. Протодьякон, шустрый и молодой, тут же залистал Библию и, перекинувшись с полным, старым, с длинною бородой миловидным теперь для всех священником, затянул молитв.

Гости запели псалмы, кто знал наизусть, кто знал пофразно, но все искренно и качая головами. В моменты таких вот священнодейств, брачества ли, крещения ли, траура, у всякого любая дурь уходила вон, и либо позже не возвращалась, либо ждала за церковными дверями.

Священник, окончив с благословенными молитвами и повернувшись лицом теперь к молодым, приказал им надеть кольца.

Микаэль блеснул глазами.

«Моя», — одними губами сказал он Марии, и она стыдливо опустила взгляд.

И их объявили супругами.

Эту свадьбу праздновали ни много, ни мало пять дней. А сколько народу собралось! Вся знать с округи и забугорная, разом забывшая неприязнь к Микаэлю и его славу сумасшедшего, стеклась ко всем мраморным залам замка отведывать кушанья на помосте, беседовать, знакомиться и плясать котильоны да мазурки. И простому люду дано было где повеселиться — все малые башни и большой зал были отданы для празднования остальным гостям, чинами ниже, а то и вовсе не имеющим иных. В дни эти разве что грачевня пустовала, не вынося непрекращающегося смеха и звуков музыки.

Казалось бы, счастливы были все. Но особенно молодожёны. Даже и на пятый день Мари и Микаэль счастливо перешёптывались за праздничным столом, планируя присоединиться к следующей кадрили. Как вдруг, музыка смолкла. Народ волной от выхода перешёптывался и расступался. В зал празднования, спокойным, размеренным шагом вошёл Виктор Примский.

«Герцог! Виктор Георгиевич!» — послышалось отовсюду.

«Ой, беду ожидайте!» — воскликнула Баронесса Виевина, схватив за руку Александру — белокурую скромную девушку, из своей многочисленной свиты.

«Это же не иначе как Его Светлость. А не отчаливал ли он за границу по каким-то важным делам?» — спросил кто-то из разряженной по случаю толпы.

«Пришёл устроить скандал, стало быть-с!» — кивнул Лорд Лобин, окруженный, как обязательно, кругом своих приближённых и шепчущихся дворян.

«Ах, бедная Мари! Что сейчас будет!» — прошептала ошеломлённая Маркиза Анджелика, ещё сильнее обмахивая себя веером, предчувствуя плохое.

«Он приехал!» — воскликнула Мими, пробираясь ближе к новобрачным.

Но Виктор не выглядел настроенным рушить праздник. Медленно, учтиво кланяясь достопочтенным гостям, он приблизился к столу, за которым сидели Микаэль и его теперь уж супруга, и проговорил:

«Брат, я прошу прощения, что пропустил самую важную часть венчания, но дай же мне поздравить тебя с женою и присоединиться к торжеству. Я рад твоему благополучию и счастливому союзу.» Его голос был прямым и спокойным, тон ровен, как лезвие кинжала, но глаза его почти незаметно сверкнули.

Лицо Микаэля исказилось недоверием. Он заметил, с какой болью Виктор взглянул на мгновение на обеспокоенную Мари, которая ожидала скандала, и, ухмыльнувшись, произнёс, проговаривая каждое слово с надменной удовлетворённостью:

«Добро пожаловать на праздник, брат мой Виктор. Я рад, что ты не уехал в эмоциях, а готов принять решение сердца Мари с достоинством. Я…»

«Прошу Вас, Ваша Светлость!» — воскликнула Мари и вскочила, боясь речей мужа и того, к чему всё это может привести. «Присоединяйтесь к нам! Пейте и ешьте с нами, Вас так не хватало! Где же музыка? Что это за тишина! Продолжайте, дорогие гости! Пляшите и справляйте наше счастье!» Она задыхалась. «Мими! Неси же бокалы!»

Мими, сама с трясущимися руками, опустила её на стул и дала воды.

«Продолжаем, драгоценные наши гости!» — вскричал Микаэль. «Сегодня у меня свадьба! Чего молчит дружка с тостами? Аль мне самому развлекать гостей? Ну, слушайте!

Аккуратно сердце пряно,

Ветер вьётся возле врат,

Я сегодня буду пьяный,

Потому что я женат! Уууух!»

Расслабившиеся гости захохотали, кто-то нервным, кто-то радостным смехом от внезапной, но магически разрядившей атмосферу частушки. Музыканты снова взялись за инструменты, и полилась музыка, звучание которой подстрекал Микаэль, хлопая и подбадривая скромно возвращающихся к танцам собравшихся.

«Мари…» раздалось откуда-то жалобно из глубины зала.

Мари, вернувшись к реальности, ошеломлённо прислушалась. Видя, что Микаэль далеко от неё, она обратилась к присевшему рядом Виктору и внимательно осмотрела его лицо.

«Ваша Светлость, Вы слышали это?»

«Что же?» Он поднял на неё грустные глаза, и Мари смолкла. Ей было невыносимо, что он рядом; она знала, насколько он страдает от её сердечного решения быть с Микаэлем.

«Я так рада Вам, Ваша Светлость. Спасибо, что Вы тут.»

«Прошу Вас — Виктор», — напомнил он. «Выпьем же за Ваше счастье, милая Мария!» Он протянул девушке бокал.

«Виктор», — поправила себя Мари, тщетно пытаясь вернуть себе размеренное дыхание. «С-спасибо!»

Он улыбнулся. Он был здесь ради неё. Он не смог уехать. Мими поднялась со стула и начала разливать вино.

«А где же мой бокал? Отчего я пью с чужаками?» — вскрикнул снова подошедший к столу Микаэль. Он выглядел действительно великолепно и торжественно, в лучшем одеянии, причёсанный и надушенный. На него оборачивали головы. «Или всё осушили без меня?»

«Вот тебе, дорогой Микаэль, выпей», — Мари, нахмурившись, протянула вино жениху.

«Не дуйся, любимая! Не дуйся, брат! Никто не дуйтесь!» — засмеялся Микаэль, осушивая бокал с напитком. «Семья мы или нет?»

«Мари…» снова послышалось ей.

«Кто это?» — озиралась девушка. И тут она поняла, что находится одна.

Одна на холодной, тёмной улице. В одной лишь ночной сорочке, развевающейся от дуновения холодного ветра.