Парень напрокат

Яна Полунина, 2020

Доведенная до отчаяния Диана обращается в сервис "Парень напрокат", даже не подозревая, насколько изменится жизнь после знакомства с мужчиной в аренду.

Глава 1

— Какие интересные требования… — от голоса «моего» парня напрокат по телу пробежали мурашки.

Без представления, без словесных реверансов, вот так сразу к делу. На столик в ресторане, где была назначена встреча, опустилась папка, в зоне видимости показались крупные кисти рук с выпирающими венами, и я подняла взгляд.

— И все это без контакта? Ты как себе это представляешь? — сразу на «ты», без обиняков. Так естественно, будто сто лет знакомы.

Охнула, и очень надеюсь, что про себя: мужчина словно сошел с плаката с громкой надписью: «Идеальный». Высокий, мускулистое подтянутое тело, смоляные волосы и пронзительный взгляд из-под черных бровей. Такой продаст и лед пингвинам, и тепло туземцам, не прикладывая особых усилий.

А еще боялась, что вслепую подсунут такого кандидата, что от одного взгляда будет воротить. Да на такого партнера только «приворотит»!

Только подсказывает чуйка, обычно такие парни — редкостные козлы. Вообще, трудно представить причину, побудившую брюнета работать на «съем». А сразу и к делу — это конек таких ребят или мне попался особенный? Вспомнила слова администратора: «Присмотритесь к кандидату, не спешите с выводами. Еще ни одна клиентка не уходила недовольной».

Дамы за соседними столиками посылали в сторону мужчины зазывные взгляды. А тот смотрел прямо на меня с вопросом в глазах. Что он там спросил? Почему без контакта? Странно…

Сегодня администратор несколько раз переспросила меня насчет этого пункта. И особо подчеркнула, что мне выпал красавчик, который в позиции близкого контакта крайне принципиален. И, если передумаю и захочу большего, придется заново заполнять анкету, чтобы подобрать другого кандидата.

Но какой мне большего? Мне бы азы освоить! Я безумно радовалась, что выпал кандидат с «принципами неприкосновенности». А теперь что? Такое ощущение, что он даже недоволен!

— Кх-кхм… — прочистила горло. — Да, именно так!

— Поцелуй на пальцах? — будто нарочито громко спросил он. Казалось, даже дяденьки с картин покосились на нас с любопытством, не то, что посетители и персонал.

Сгорая со стыда, поморщилась, и из-под опущенных ресниц посмотрела на мужчину:

— Зачем так орать? — шепотом возмутилась.

— Ага, стыдно! А просить такое не стыдно?

— Нет, поцелуй… — тяжело вздохнула и взглянула на брюнета. За поцелуй с таким многие отдали бы полцарства. — … Я понимаю, что там нужен контакт. Но вот насчет…

Запнулась, совершенно смущенная разговором на откровенную тему.

— Постели? — опять громко спросил мужчина. Казалось, ему нравится вводить меня в предынфарктное состояние!

— Да! Вы могли бы говорить потише! — наклонилась к нему, и его взгляд сполз на мои руки. Брови тут же нахмурились.

— Кольцо на безымянном пальце правой руки? — будто сам себя спросил и полез в папку. А потом требовательно посмотрел на меня: — Ты ставила пункт о том, что абсолютно свободна.

Боже, что происходит?

— Я свободна. Это, — я подняла руку и поняла, что не могу признаться в такой позорной слабости. — … привет из прошлого. Не слезает!

— Серьезно? — парень напрокат наклонился ко мне, и в нос ударил легкий аромат освежающего цитруса. Взял мою руку в две свои и запросто стянул кольцо, даже не взглянув на него. — Кто молодец? Я молодец!

Сам себя похвалил и положил кольцо на середину стола.

Следила за золотистым ободком словно загипнотизированная, чувствуя, как стонет сердце. Хотелось схватить кольцо и убрать в карман. Но сдержалась, только стиснула до боли кулаки и поджала губы.

— Значит, тантрические поцелуи отменяются. Но что насчет секса? — такое ощущение, что мужчина специально провоцировал меня. Но зачем? Почему он так яро реагирует на рабочие пункты? Разве не должен быть вышколенным парнем на заказ, который исполнит любую прихоть? Неужели тест выдал, что мне нужен вот такой красавчик-бунтарь?

Прикрыла глаза, собираясь уйти. Но поняла, что больше не отважусь на подобное. Нужно попробовать!

Открыла глаза, смелее посмотрела из-под обломков растоптанной Вовой гордости на парня напрокат и твердо сказала:

— Никакого проникновения!

— Ого! Ты даже такие слова знаешь! — мужчина словно злился на меня, и я совершенно ничего не понимала. Я точно вижу его впервые в жизни — такого трудно не запомнить! Может, просто не с той ноги встал?

— Кажется, мы не подходим друг другу. Я попрошу сменить… партнера, — подобрала самое лицеприятное слово, и взгляд брюнета стал горячее магмы внутри планеты.

— Кто же отказывается, даже не попробовав? — явно сдерживая себя, спросил он. Будто через силу придавая голосу игривый тон.

— Я. Не могу так: даже не представился, а уже… — не успела возмутиться, как…

— Ах, вот оно что! — перебил красавчик. — Так ты меня не узнала…

-Федор Николаевич, мы так не договаривались. Я полностью покрыл долг отца, — я сидел напротив бывшего лучшего друга папы и старался держать себя в руках. За пять лет, что проработал, как раб на этого жирдяя, во мне не осталось ни грамма уважения к этому человеку. Весь такой лоснящийся от позолоты и брендов, с налетом врожденной наглости, половину десятилетия назад он пришел к убитой горем матери и выставил условие. Либо отнимает наш дом в счет карточного долга отца, либо я помогаю поставить его новое дело на ноги и непосредственно участвую в этом. И он покрывает все долги безвременно почившего папаши. Мать обрадовалась. Она знала, что игромания и азартная жилка сведут и нас вслед за отцом в могилу. А тут представился реальный шанс снять узду с шеи. Я не смог отказаться, глядя на теплящейся огонек надежды в глазах матери. Зачем я ему сдался? Толстый пацан, дни и ночи проводящий за компьютером? Ответ был прост: я был хорош в программировании, вскрытии личных данных. По дурости папаша бахвалился этим на каждом шагу. Федор Николаевич уже обращался ко мне с личными просьбами насчет конкурентов. Я доставал ему то, что не мог ни один человек в его окружении. Так и появился сервис «Парень напрокат». С тестовой системой подбора лучшего кандидата и вскрытием данных заказчика для наибольшей выжимки всех соков. Только богатые клиентки, только потенциальные дойные коровы. — Миш, об этом одолжении лично я прошу. Выручи, тут только ты справишься. Сам я работал крайне редко и именно по таким просьбам. Преподавал психологию сексуальных отношений нашим ребятам. Корректировал поведение, сопровождал на первых шагах. Сам же на «дело» выходил всего раза три. И строго-настрого ограничивал зону дозволенного. Никаких объятий, никаких поцелуев, никакого секса. Максимум — позволю положить руку на сгиб локтя или возьму за руку. — Любой подойдет, — без труда вспомнил наш штат из двадцати ребят и в сомнении поднял брови. — Не поверю, что все заняты. Отборные ребята, красавчики с телами богов. Даже я подтянулся за эти годы до их формы. Потом ушел в годовой личный постельный отрыв. После чего очнулся и понял, что качусь не туда. Зато природная наблюдательность и умение анализировать информацию сделали свое дело: я мог научить любого парня окрутить даму и преподать секреты постельных отношений. — Да не скажи, что любой! — Федор протянул планшет и откинулся на спинку стула, закачавшись на маятнике. Автоматом бросил взгляд вниз, собираясь категорически настаивать на отказе, и замер. Диана! Она стала еще красивее, нежнее. Лицо потеряло детскую округлость, скулы заострились. Взгляд перестал быть наивным, но все равно оставался ангельским. Что она забыла в этом гадюшнике? Из нее же все соки выжмут! Мысль, что Диана докатилась до парней в аренду болью прострелила грудь. Моя нежная девочка, моя первая любовь… И снять мужика на ночь?! Зачем ей с ее то внешностью и деньгами? Крыша поехала? Или стала одной из тех помешанных на смене партнера цыпочек, свободных от отношений? Может, еще и чайлдфри? Передернуло до дрожи. Я дышал, как загнанный бык, натирая переносицу и читая строчки анкеты. Не замужем, живет отдельно от родителей, собственное жилье, банковский счет на круглую сумму… Так, это все наши ребята постарались, что идут по моему пути, а что насчет теста? Пробежался по вопросам и волосы на руках встали дыбом. Причина обращение в сервис «Парень напрокат»: научиться интимным действиям без контакта. Только Диана могла так написать! Она краснела даже тогда, когда видела валентинку от меня. Может, еще не все потеряно? И тут я прочитал следующий пункт. Еле удержался, чтобы тут же не помчаться по указанному адресу и не устроить ей взбучку. Я для этого ее отпустил? Чтобы она пошла во все тяжкие? Все самые интимные пункты были заполнены с оговоркой: без проникновения. — Судя по выпученным глазам, ты дошел до самого интересного… — заметил Федор Николаевич, и закурил, закинув ноги на стол. Ненавижу, когда он так делает… Молча поднял взгляд, стиснув планшет до скрипа. — Теперь ты понимаешь? Никаких гарантий, что наши ребята сдержатся. Ты у нас в команде самый принципиальный. Больше я эту даму не могу никому доверить… Как только представил одного из наших донжуанов с ней, как глаза заволокла пелена. — Откажите ей, — с невероятным усилием положил планшет на стол и смотрел на него, пока тот не погас. — Не могу. Она дочка одного из самых богатых московских инвесторов в строительство. У ее семьи бизнес в Штатах. Сам знаешь, от таких клиенток мы не отказываемся, а налаживаем долгие и теплые отношения. Я оперся локтями на стол и закрыл глаза. Хотел послать все нахрен. Сегодня день, когда я могу уйти отсюда со спокойной совестью и не бояться за мать, так как отдал все с лихвой. И тут она… Диана… — Красивая девочка, тебе будет приятно. Что кочевряжишься? — Федор Николаевич не понимал, что сейчас близок к смерти, как никогда. Я готов был перепрыгнуть через стол и повалить его на пол. Отомстить ему за всех: за отца, за мать, за себя… Если он положит лапу на Диану, то и ее судьбу пустит под откос. Этот гад умеет портить все, к чему прикасается. Ничего, я уже близок к мести. Примерно год, и я развалю всю империю Лиховского. Одну компанию за другой, один концерн за следующим. Уведу всех инвесторов до единого. Растопчу его так, как он сделал с отцом. Силой безумной воли разжал кулаки и засунул руки в карманы кожанки: — Последний раз. И я сам буду снимать ее личные данные. — Да зачем тебе эта возня? — конечно же, Федор, не хотел отдавать малейший контроль. Но столько лет верной службы сделали свое, напирал он не сильно. Именно поэтому, когда резко встал и молча пошел на выход, он окликнул: — Мих, ладно. Она твоя! Да! Она моя! Пришла пора поставить ее в известность!

-… Не узнала?.. — вопрос парня напрокат эхом прозвучал в ушах. Отозвался какой-то предвкушающей дрожью внутри.

И смотрит так проникновенно, будто между нами все было, а мне за это ничего не было! Словно: «Как я могла забыть?!»

Разве мы знакомы? Точно нет! Тогда почему так странно себя ведет?

Воспоминаний не теряла. На провалы в памяти не жаловалась. Тогда что происходит?

Это настоящий талант — одним вопросом посеять внутри такую смуту, что почувствовала себя предательницей.

Брюнет невероятно притягивал. Один взгляд в глаза — и весь мир расплывался, до того невероятная энергетика была у парня. Наверное, годами отрабатывал технику, не зря свой хлеб ест…

Представила, сколько дам было у парня и это меня немного отрезвило. Администратор предупреждала, что мой парень в аренду не спит с клиентками. Но для меня это было вне зоны морали.

Повернула голову на громкий хохот со стороны и встретилась с собой взглядом в отражении стекла. Ха! Сама хороша! Тоже мне, моралистка!

Не мне пренебрежительно морщить нос и фыркать, раз уж заказала себе мужчину напрокат.

— Мы знакомы? — собрав всю смелость, с вызовом посмотрела в темные маслины глаз. Ничего не прочитать! Ни единой подсказки!

Красавчик повернул голову, как любопытный кот, чуть прищурил глаза, протянул руку вперед, и у меня сильнее застучало сердце. Настолько, что я всерьез опасалась, что парень напрокат слышит его барабанный ритм.

На середине пути рука повисла в воздухе. А потом резко, как коршун несется на мышь, бросилась вниз. И выдернула из салфетницы красный квадрат. Преувеличенно медленно расстелил перед собой. А потом начал складывать: край за краем, загиб за загибом. Пальцы мужчины так ловко складывали бумагу, что хотелось замедлить скорость, записать, чтобы потом прокручивать и учиться. Оп — и через несколько секунд передо мной сидела алая лягушка!

— Оригами! — замерла в восхищении, глядя, как зачарованная, на красное угловатое создание.

И вот перед моими глазами всплывает другая картина. За прогулы уроков фортепиано меня не пускают домой, и я бреду в ближайший парк, мотая сопли на кулак. Но лучше буду шататься, чем опять получу указкой по рукам от этой злыдни Валерианы Себастьяновны! Мои костяшки опухали три раза в неделю от зверских методов обучения. А мама только поднимала брови в ответ на жалобы. Говорила, что раз получила, то заслужила. Что я должна больше работать над собой, быть самой лучшей, первой, что все это мне в жизни пригодится…

В то время единственной мечтой было желание сбежать из дома и жить одной. Что и сделала, как только стукнуло восемнадцать. Шла на все, лишь бы не жить в ненавистном доме с мраморными полами. Лишь бы не заниматься с утра до вечера ради «собственного будущего» и маминых амбиций.

До сих пор помню истеричный ор в спину:

«Ты пропадешь без семьи! Поставишь на своей жизни крест, так и знай! Тебе светило быть женой нефтяного магната, теперь только дегенерата! Переступишь порог дома — ты больше нам не дочь!»

Папа, как всегда, молча хмурился. Влезать в женские разборки — выше него.

Я переступила. Этот. Порог.

И чуть не умерла от голода в первый месяц, совершенно не приспособленная к жизни. Денег за мытье посуды в забегаловке хватало только на место в хостеле и одноразовое питание. Похудела на 10 килограмм, пока не нашла более теплое местечко официанткой. Но потребовался год, чтобы снять квартиру-студию и вздохнуть спокойно.

Мама словно запрограммировала на неудачи. Сталкивалась с такими уродами, что Вова показался мне принцем…

Правильно говорят: нельзя преуменьшать важность контрастов. Только теперь поняла, что бывший — из того же стада козлов!

Но это отвлечение от темы… Итак, парк, чувство загнанности и безнадеги. Очередной раз в наказание болтаюсь на морозе и завтра обязательно слягу. В какой-то момент мои рыдания заменяют всхлипывания. А потом остается только подрагивание плеч. С упоением жалею себя, я вмерзаю в скамейку. И, неожиданно, рядом опускается бумажный журавлик. Желтый, яркий, как солнышко, с задорным клювом и надписью: «Улыбнись!»

За спинкой скамейки стоит забавный толстяк. Огромный как медведь, с пухлыми щеками и большим животом. Когда он улыбается, под глазами появляются два наливных яблочка. Его даже звали соответственно — Мишка!

В воспоминаниях он навсегда останется этаким русским богатырем, который приходит спасать красну девицу в самый трудный момент. Когда мне было совсем плохо, мы встречались в этом парке. Болтали ни о чем, просто чтобы забыться от проблем, а потом он пропал…

— Жаба! — поправил меня мужчина — воплощение женских грез. Не то, что тот душевный Мишка… Эх, где ты сейчас? Как ты?

— Тогда не жаба, а лягушка! — поправила, не собираясь портить прекрасные воспоминания ужасной ассоциацией этого бойфренда напрокат.

Не хочу, чтобы этот красавчик делал оригами! В одну секунду стала одержима мыслью, уничтожить бумажную фигурку. Чтобы ему неповадно было.

— Что ты так на нее смотришь? — пытливо спросил мужчина, наклонив голову к оригами, и тихонечко подул. Лягушка тронулась с места и проскользила несколько сантиметров в мою сторону.

— Можно? — попросила, не отрывая взгляд от поделки.

— Конечно! — довольно сказал парень напрокат. Посадил лягушку на ладонь и протянул. Глаза задорно блестели, будто ждал чего-то от меня. Словно вот-вот выиграет в лотерею.

Но я его разочарую!

Протянула руку и сжала в кулак лягушку, твердо посмотрев в глаза:

— Больше никогда при мне не делай оригами!

А про себя добавила: не порть светлые воспоминания о Мишке!

Разряд на тысячу вольт тряханул бы меньше…

Диана сжала оригами, которое так радовало ее раньше, и с упреком прожигала взглядом. Хотел бы сейчас из того козла, что сделал ее такой стервой, сделать журавлика и запустить по канализации.

Хор-р-рошо!

— Так мы знакомы? — уточняет в который раз.

Перегружайся, Миха, а то скатится в бездну! Я наконец-то ее нашел и не могу вот так потерять.

— Ты меня не узнала? — беззаботно спросил, растягивая губы в отработанной голливудской улыбке. Блестящий ряд зубов, а за ним — арктический холод. — Я твой наставник от бога, Эрик!

— Эрик? — удивилась Диана, сдерживая смех плотно сжатыми губами.

О как?! Приплыли! Теперь ей это имя кажется смешным! А как же рыдания у меня на плече под диснеевскую Русалочку, что по кругу крутили на телефоне? Говорила, что Эрик — самое любимое имя, что обязательно назовет так сына.

Правда, когда Диана подросла, мультики сменились клипами звезд, обзорами на ютубе, смешными роликами. Но я надолго запомнил тот момент и ее любимое мужское имя.

Черт, как же тогда мне не нравилось собственное простецкое! Миха! Мишаня! Михаил! Потапыч! Казалось, оно совсем не вяжется с ее изысканным — Диана. Как мелодия, как песня. Даже это сценарное имя себе взял для легенды в парне напрокат только из-за нее.

Видели птицу обломинго? Вот сейчас она пролетела надо мной!

— Я Диана, — представилась девушка в ответ, стеснительно откидывая темную прядь волос за плечо.

— Я знаю, — в лоб сказал, но уже не надеясь, что до моей первой любви дойдет.

— А, ну да, из анкеты, — скованно улыбнулась девушка и опустила взгляд.

Как же хотел сказать, откуда. Но посмотрел на смятую лягушку и сдержался. Что, если ее воспоминания не соответствуют моим? И сейчас она клянет то время с толстяком? Считает постыдным?

Нет, не могу так рисковать.

— Ну что, Диана, предлагаю не откладывать обучение в долгий ящик, — резво начал, воистину наслаждаясь ее растерянной реакцией трусливого зайца. — Уроки стоят дорого, не будем тратить деньги впустую.

Я знаю, что она ушла из дома. Что родители официально не поддерживают с ней связь. Целый год надеялся, что они хотя бы тайком приглядывают за дочерью и отслеживал их. Но либо это делается мастерски незаметно, либо им просто наплевать на дочь. У них же есть еще одна и сын.

Поймал себя на том, что сминаю скатерть и разжал кулаки. Выдох.

Диана здесь, я ее нашел. Остальное не имеет значения.

Минимальный курс ей по зубам? Где она работает? Сколько получает? — хотел завалить вопросами, но вместо этого вытянул ноги под столом и поймал ее ножку в плен. Диана дернулась, как от огня, поджала ноги под стул и громко сглотнула.

— Твой страх мужчин пахнет.

— Как? — девушка повела носом.

— Запахом гормона норадреналина. Ты знаешь, что его чувствуют не только собаки?

— Нет, — девушка наклонила голову, забавно принюхиваясь к своей одежде, чем вызвала у меня теплую улыбку. Все-таки в чем-то она осталась прежней. Такой же простой, хоть и выросла в богатой семье. Осталось убрать ее с кривой дорожки…

Положил руку на стол открытой ладонью вверх.

— Дай руку! — требовательно попросил, чуть смягчив фразу улыбкой.

Диана сначала фыркнула, будто недовольный еж, а потом, видимо, вспомнила, зачем ввязалась во всю эту историю. И несмело положила подушки пальчиков на самый кончик моих.

— Ты снежная принцесса, что ли? Боишься меня заморозить? — поддел за живое. Конечно, всем хочется быть страстными огненными жрицами, но никак не замороженными девицами!

Диана обиженно надула щеки. Негодующе выдохнула и положила уже целую ладонь на мою руку.

— Вот! А то я почувствовал себя малышом, которому говорят: Вырастешь, дам побольше. Ты знаешь, что разница между стеснительностью и зажатостью огромна? И если одно мило, то другое мужчин обычно бесит.

Я сжал руку, и Диана попыталась выдернуть свою.

— Сейчас и здесь ты должна решить: ты доверяешь, и я сделаю из тебя богиню, либо расходимся. Только знай, ни у одного из наших парней нет пункта: без контакта.

Отпустил руку Дианы и специально откинулся подальше на спинку стула. Даже на задние ножки его поставил, увеличивая дистанцию. И девушка рефлекторно подалась вперед, не желая упускать возможность.

Есть! Муха попала в паутину!

Диана нервно поправила скромную блузку, и подняла отчаянный взгляд:

— Если я вам доверюсь, вы не подведете?

Да я никогда тебя не подводил, балда! — так и хотелось по-свойски заявить ей.

— Вы же видели пункт о неразглашении. Все, что происходит между нами, не выйдет дальше нашей пары.

Как мне нравилось, что при слове пары ее щеки зажглись предупреждающе красным, словно сигнал светофора. Вот только если на дороге это означает «стой, берегись!», то в отношениях это «да, брат, ты на правильном пути!».

— Тогда… — Диана растерянно посмотрела по сторонам. — Вы читали, что я хочу?

— Конечно. Я с этого и начал, — напомнил свой бравый заход, словно заезд на коне прямо в дом. — Только некоторые пункты без контакта невозможны.

— Поцелуи, — уточнила Диана, и я кивнул. — А…

— Остальное возможно, — смягчился, видя, что тема для нее пока слишком щепетильна. Первый запал прошел, ярость отхлынула, мозги заработали. — Итак, если мы сейчас пожмем руки, то разойдемся только по окончанию курса соблазнения. Согласна?

— А сколько уроков займет этот курс? — в глазах Дианы показались кнопочки калькулятора. Ага, значит, стесненно с деньгами, а все равно решилась на такую авантюру!

— Два — три месяца, Восемь-десять полноценных уроков, не считая теорию и практику. Пудрил мозги напропалую, скрыв, что каждый пункт, по идее, оплачивается отдельно. Но Диане этого не стоит знать.

— Тогда что такое урок, раз не теория и не практика? — уточнила Диана. Колючка! Никогда не отцепится, если что-то непонятно! Однажды довела до посинения, пока учил ее основам в коде. Бросил бы это гиблое дело, если бы не упорство девушки. Интересно, осталось что-то в ее памяти? Или она сжала лист воспоминаний со мной, как эту невинную лягушку?

— А давай его начнем прямо сейчас. Что скажешь?

Диане было страшно за себя и страшно любопытно.

— Я научу тебя быть богиней страсти. Твой мужчина больше никогда не посмотрит на другую женщину. Ты будешь ловить сумасшедшие жадные взгляды на себе. Твоя энергетика станет ослепляющей, а ты — такой магнитной, что не устоит ни один мужик, женатый он или нет.

— Мне не нужно женатиков! — очаровательно отмахнулась Диана.

И я не скрыл вздох облегчения. Еще не все потеряно!

Пришлось спрятать руки под столом. Чтобы Эрик (Боже, что за имя? Как в Русалочке!) не распознал, как меня трясет, и как хочу сделать ноги отсюда. Опустила взгляд вниз и словно увидела на себе деревянную табличку в виде рыбы с надписью «пугливое бревно». Нет, так не пойдет. Слова Вовы, как яд, проникли в кровь, и медленно отравляли организм.

С каждым днем меня поражают метастазы неуверенности, что разрастаются по организму. Я не справлюсь без посторонней помощи, мне нужен любовный доктор!

Эрик? Да хоть Тузик! Если этот парень напрокат поможет, то не скачусь под откос.

В конце концов, я заплатила за одно «свидание». Пусть покажет, на что способен. Я всегда могу послать эту затею ко всем чертям!

— Давай начнем урок, — кивнула, стараясь расслабить спину. А туда будто кол всадили, тот самый стержень неуверенности.

Эрик кивнул, взял меню со стола и протянул мне:

— Выбери что хочешь, я угощаю. И давай общаться неформально.

— Может, по чаю с десертом, а сами пойдем… — открыла толстую книжечку, пробежавшись глазами по ценам. Пока жила под родительским крылом, совершенно не ценила деньги. Зато стоило начать биться об лед самой, как быстро поняла, что поход в такие рестораны — удар по бюджету.

— Беспокоишься о деньгах? — этот парень напрокат будто видел насквозь. — Все включено в оплату урока, расслабься!

— А если я закажу омара? — несмотря на уязвимость после бывшего, еще не совсем растеряла себя. Характер вырвался наружу.

— Ты не любишь морепродукты, — вдруг сказал Эрик, как бы между прочим листая меню, и я вскинула на мужчину удивленный взгляд.

— Откуда ты знаешь? — требовательно спросила.

Эрик на секунду закрыл лицо меню, а потом отложил его в сторону и уверенно произнес:

— Я много о тебе знаю.

— А-а-а, информаторы… — догадалась я.

На что мой партнер лишь скупо улыбнулся. Странный он иногда…

Мы сделали заказ: я облепиховый чай и легкий салат, а Эрик — стейк с ледяным морсом. Такие разные блюда, как огонь и лед. И мы с ним разные. Только с одним человеком в жизни я чувствовала полное единение душ… Но и он покинул меня.

— Пока ждем, посмотри по сторонам. И ответь на вопрос: искренни ли они, — неожиданные слова Эрика заставили зависнуть над чашкой с чаем.

Осторожно пробежалась взглядом по лицам посетителей. Не совсем понимая, чего от меня хотят. Но попробовала анализировать. Искренне? Вот пара подружек. Одна поставила сумку на стол с лейблом лицом к знакомой. Та в ответ показывает фото и смотрит на реакцию. Если они и искренние, то только в желании погарцевать, но не в чувствах. А вот там компания молодых людей в окружении стайки молоденьких девушек. Те так и стелятся к ним, а мужчины заказывают все новые и новые блюда. Они вполне искренни в своем мотиве. Как и девушки, что хотят поживиться, извлечь пользу. Возрастная пара в углу. Пожалуй, единственные, кто просто наслаждались едой, обстановкой, компанией друг друга и тихо беседовали.

— Что скажешь?

— Я не знаю, что ты подразумеваешь под словом искренние, но вижу только одну пару, которая не играет.

— Умничка! — почему-то особо гордо произнес Эрик. — Я всегда знал… — и тут он осекся, — … что брюнетки сообразительней блондинок.

Э-м-м, интересно, что он на самом деле хотел сказать? Но парень напрокат уже начал урок:

— Ты правильно заметила, что в большинстве своем мы все играем роли. И для каждой ситуации, для каждого человека у нас есть своя маска. На работе ты можешь быть непробиваемой леди, а дома ластиться кошкой. Или же наоборот: вся такая душка для коллег, и злобный агрессор дома, что орет во все горло на детей и неудачника-мужа. Встречая друзей, надеваем другую маску: балагура, застенчивого обособленца или наблюдателя.

— Согласна. Но как это связано со мной?

— Я вижу, что ты не готова делиться своей болью, но у меня есть решение для тебя прямо сейчас. На, — Эрик протянул пустую руку открытой ладонью вверх.

— Тут ничего нет.

— Это маска-хамелеон, одна на все случаи жизни. Меняется по твоему желанию, перевоплощая образы. Стоит только пожелать.

Я хмуро смотрела на открытую руку. Он спятил? Мне стоит сменить кандидата в учителя?

— Закрой глаза, — попросил Эрик, и я заозиралась по сторонам. — Не бойся, тебя никто не съест. Даже более того, я открою тебе секрет: всем есть дело только до себя. Мы слишком много размышляем, что о нас подумают окружающие, чтобы понять: они думают так же. Их мысли заняты лишь сбором информации о себе: своей цели, речи, как на него смотрят другие. Вот ты разговариваешь со мной, много замечаешь, что творится вокруг?

— Н… нет, — а ведь правда не замечаю.

— И они сконцентрированы лишь на себе. Так что закрывай глаза, — повторил просьбу Эрик.

Я еще раз оббежала взглядом посетителей. Поняла, что все поглощены собой и медленно закрыла глаза.

— А теперь представь, кем бы ты сейчас хотела быть. Это может быть что угодно: актриса, образ, животное и даже невоодушевленный предмет.

Первой мыслью было, что я просто хочу стать камнем. Но, в страхе, отбросила ее. Нет! Я живая! Мне нельзя в камень! А потом я вспомнила красотку Анджелину Джоли в роли Лары Крофт. Всю такую в латексе и с оружием наперевес.

— Итак, кто ты? Я — Илон Маск, например! — громко, совершенно не стесняясь никого, произнес Эрик.

И губы невольно расплылись в улыбке. Вот же! Никого не боится!

— Кто ты? Или что?

— Кто! — твердо сказала, не желая быть «что». И уже менее смело, даже тихо-тихо: — Лара Крофт!

— Отлично! В чем ты одета?

— Как в чем? В черную кожу!

— Что у тебя в руках?

— Пушка!

— И что ты хочешь сделать с этой пушкой?

Я резко распахнула глаза, поняв, что желаю сделать. И испугалась этого.

— Что, хочешь расстрелять всех мужиков?

Мазнула взглядом по залу, и поджала губы.

— Всех, или кого-то в первых рядах?

— Русых с голубыми глазами в первую очередь.

— Хорошо, а потом? — будто это было нормально, спрашивал Эрик.

— А потом всех остальных.

— Всех до единого? Посмотри вокруг внимательно.

— Кроме того старичка. И вон того толстяка.

— Да? А толстяк почему в амнистии?

Потому что он напоминает мне о друге… — подумала, а вслух сказала:

— Просто.

— Хорошо. Вот ты мысленно выпустила во всех по пуле. Стало легче?

Посмотрела внутрь себя и поняла:

— Нет, стало стыдно. За себя.

— Хорошо, тогда ты мирная Лара Крофт, так?

— Так! — обрадовалась тому, что Эрик не считает меня злодейкой.

— Но есть враг, с которым ты хочешь свести счеты, так? У него русые волосы, голубые глаза и зовут его…

— Володя.

— Итак, Володя. Если ты также прошьешь его пулей, достигнешь результата? Того, что ты действительно хочешь?

— Нет. Я хочу… утереть ему нос.

— Стать противоположной тому ярлыку, что он на тебя повесил, так?

— ДА!

— И какая ты станешь?

Я не могла произнести это вслух, кусала губы.

— Сексуальной штучкой, так? Мастерицей в постели и в поцелуях? — догадался Эрик. Ну что ж, это понятно. Сама прописала желания в анкете.

— Итак, ты Лара, ты не Диана. Посмотри на меня, как смотрела бы Лара.

Лара бы смотрела уверенно, с вызовом, и я подняла взгляд, прямо взглянув в глаза. Еще не чувствовала себя великой воительницей. Но и неуверенной Дианой уже не была. Болталась где-то посередине.

— Чем сильнее примеришь образ, тем ближе к нему будешь. Это нормально, что твоя маска пока криво сидит. Ты привыкнешь. Это как долго ходить с отломанным зубом, а потом восстановить форму. Первое время будешь чувствовать зуб, словно инородный объект, а потом сольешься с ним. Итак, твоя Лара пока только начинает срастаться с тобой. Но она уже тебе помогает. Как ты думаешь, Лара бы смогла взять меня за руку?

— Крофт? Да конечно! — ни разу не засомневалась я.

— Тогда дай руку, — Эрик протянул ладонью вверх и подмигнул. — А слабо подмигнуть в ответ?

— Ларе?

— Ну да. Ты же сейчас она.

— Нет, ей не слабо! — и я подмигнула. А потом рассмеялась. — Это же театр!

— Правильно. Это роль. Она помогает отрезать все лишнее, надеть на себя нужный для дела образ и использовать его, как в кино или на сцене. — Эрик так и не отпускал мою руку. — Смотри, у Лары рука не дрожит.

— Нет, она же супердева.

— Как думаешь, Лара сможет тебе помочь в нашей задаче?

— Да, но… У меня не будет раздвоения личности?

— А ты собираешься получать паспорт на ее имя?

— Но все психи с чего-то начинают…

— Оу, поверь, они начинают совсем не с этого! И нечего стыдиться, мы всегда играем роли. Просто эта — одна из них. Образ офисного клерка, примерного сына, заботливого мужа и друга-кутяки. Как костюмы в шкафу, которые примеряем по нужному поводу. Когда надеваешь платье вместо спортивного костюма чувствуешь себя женственней? Шпильки вместо кроссовок? И тут тоже просто инструмент. Хитрость, помогающая тебе чувствовать себя лучше. Итак, скажи, как Ларе Крофт облепиховый чай?

Я отпила и поморщилась:

— Холодный!

— А если бы Лара стояла сейчас напротив идиота Вовы, то что бы она сделала?

Мои глаза расширились от внезапной смены темы. Но я словно была не собой, только так я могла объяснить следующее:

— А ты был бы рядом?

— Да, — уверенно сказал Эрик.

— Тогда я бы тебя поцеловала.

Парень напрокат моргнул, а потом долго смотрел мне в глаза…

Вова, значит… Теперь я знаю имя смертника.

Ему в одном повезло — Диана осталась такой же наивной внутри. С каким же простодушием и открытостью она заявила о том, что поцеловала бы меня. Даже не подозревая, какое влияние на мужчин оказывают такие открытые слова.

Фантазия мужчин работает совершенно по-другому, нежели у женщин. Мы не думаем, какая она романтичная или привлекательная, когда говорит подобное, нет. Мы думаем:

— А в постели она также открыто выскажет желания?

Да, мужики и секс — две неделимые вещи. Если мужик не думает о женщине в формате постели, это крах.

Мне одно интересно: если Диана сейчас была невыгодна, Федор пальцем о палец не ударил. Надеется, что семья не бросит дочь в долгах? Знает больше, чем я? В последний год я почти не следил за жизнью семьи Дианы. Большую часть года те проводили в Америке, и связывались с родиной только по работе. Интересно, какой из этих каналов оказался слежкой за дочерью? Федор никогда не делает что-то на авось…

Но вернемся к нашей Ларе Крофт:

— И как бы ты меня поцеловала? С языком или нет? — уточнил, и целую минуту наслаждался зрелищем пунцовых щек. Во мне боролся мастер и мужчина, но выиграл профессионал: — Знаешь, что выбрал бы мужчина?

— Что? — по этому пути Диана готова идти, глаза пылали интересом.

— С языком. В ста процентах случаев. Это еще одна вершина, которую нужно покорить. А еще есть интересная особенность, которую мужчины улавливают на подсознательном уровне. Когда целуешься с языком, происходит обмен гормонов, увеличивается страсть к партнеру. Знаешь как?

— Как? — девушка нервно опрокинула в себя целую чашку облепихового чая.

— За влечение у мужчин и женщин отвечает тестостерон. Поэтому мужчина всегда стремится как можно глубже проникнуть языком в рот партнерше. Чтобы быстрее запустить гормон страсти в женском организме. Это не считая другие прелести… — закинул удочку и ждал клева.

— Какие? — сухими губами спросила Диана. Как же она смущалась и желала все знать одновременно!

— Ты хочешь знать подробно? — поддразнил и девушка кивнула.

— Во время поцелуя в наших организмах выделяется гормон радости — эндорфин, и гормон привязанности — окситоцин. Кстати, последний особенно активно выделяется природой во время родов. Он смягчает мягкие ткани, способствует рождению и запускает прилив сильнейшей любви к ребенку. Но, конечно, везде есть исключения и организм организму рознь. Любовь — это не только окситоцин.

— А что еще?

— Мы дойдем до этого вопроса. Но разве пока мы не говорим о поцелуях, — и вот тут я готовился потоптаться на собственной печени: — Скажи, как ты целовалась с Вовой? С языком?

И сжал зубы в ожидании ответа.

Диана разом побледнела, и я напомнил:

— Пусть Крофт расскажет, она все видела.

— Понимаешь… У Вовы поцелуи и без языка были такие мокрые… Ну… я… — девушка запустила руки в волосы и занавесила лицо, скрываясь.

Я торжествовал внутри. Кажется, не смог скрыть радости, потому что девушка вынырнула из-за ширмы волос и растерянно моргнула.

— Тебе было противно увеличивать мокроту еще и языком, да? — мои уголки губ дергались. Никак не мог взять их под контроль. И девушка неправильно меня поняла: опустила взгляд, закрылась.

— Не смейся…

— Я смеюсь не над тобой, а над тем неудачником, — уверенно подчеркнул я. От улыбки не осталось и следа, я был предельно серьезен. — А ты, смотрю, любишь все на свой счет принимать, да? Наверное, винила себя за неудачные поцелуи.

— Что винить, если мне Вова прямым текстом это сказал! — откровение вырвалось взлохмаченным, ярым воробьем, что устал сидеть в сырой, прохладной тени.

Вот даже как! А он не промах, петух штопанный.

— Представляю, что он наговорил тебе в постели, — произносил фразу поставленным голосом, а внутри все искрило, будто от столкновения на скоростях металла. Скрежетало обломками наших светлых невинных воспоминаний, мялось железом надежд. Всегда хотел быть у нее первым. И от одной мысли, что кто-то уже дотрагивался до Дианы, у меня сносило крышу. А уж то, что это был такой придурок, разрывало от злости.

Выдохни! Не думай об этом! Запрети! — обращался к себе.

И тут Диану словно прорвало… Откровения сначала сыпались тихо. Потом все смелее, громче, стали подкрепляться возмущенными взмахами рук. А я руками до боли сжимал стул под собой, стараясь держать лицо.

Только бы не сорваться!