Парень напрокат

Яна Полунина, 2020

Доведенная до отчаяния Диана обращается в сервис "Парень напрокат", даже не подозревая, насколько изменится жизнь после знакомства с мужчиной в аренду.

Глава 2

Вернулась домой в немом удивление: комок в груди, сгусток боли чуть выше сердца, пропал! Этот тугой ком появился там недавно, и он же являлся одной из причин, по которым решилась на изменения.

Организм давал понять, что больше не выдержит внутренних терзаний, нужно что-то менять. Я и не думала, что мне станет легче оттого, что просто выговорюсь!

Я всегда держала все в себе. Ну а с кем говорить? Родителям не до меня. С сестрой и братом у меня слишком большая разница, да и никогда мы не были сплоченными.

— Заводить друзей могут позволить себе лишь бедняки! У богатых нет на это права, — говорил отец.

Будучи в мятежном подростковом возрасте, однажды я в ответ спросила:

— А семью-то можно?

— Не желательно, — всерьез ответил папа. — А если уж завел, то никогда не показывай слабые места.

До сих пор терзаюсь догадками: это он про себя или нет. Специально ли держится с нами особняком, свято веря в эти понятия, или просто ему наплевать, а это — словесная ширма?

Коротко завибрировал телефон: пришло сообщение с незнакомого номера.

«Нужно встретиться. Завтра, в 18:00, на нашем месте».

В груди тут же появился злополучный комок боли. Ни секунды не сомневалась, кто автор послания. И как только этот урод посмел баламутить воду?! Что ему надо?! Я только стала привыкать к жизни без его голоса в голове, повторяющего одни и те же унизительные слова!

Следом пришло еще одно сообщение. Помедлила с минуту, прежде чем его открыть, а зря:

«Диана, мы с тобой перепутали пластиковые карты» — и улыбочка в конце. Эрик!

Мы обменялись номерами напоследок, но как перепутали карты?

И тут я вспомнила момент при оплате, когда он убрал в сторону приготовленную мою карту и дал свою. Вбил пин-код и отошел в уборную, а мне вернули в руки карту. Точно, так все и было! Вот как она оказалась у меня!

Я села на кухонный стул и пыталась успокоиться. Как одно сообщение может так разбередить рану? Поселить жуткую тревогу?

Но больше всего на свете боялась дать слабину. Поддаться любопытству и пойти завтра на встречу. Мне срочно нужен мозгоправ!

«Карта у меня. Приезжай!» — написала Эрику, добавив подробный адрес. В конце концов, разве он не мой парень напрокат?

Спустя сорок минут терзаний и двух чашек кофе раздался звонок в дверь.

— Привет! Проходи! — открыла, предварительно стрельнув взглядом через глазок.

Эрик зашел медленно, словно тигр на незнакомую территорию, а потом нахмурился, глядя на меня:

— Что успело случиться? Ты уходила и вся светилась, а что сейчас? Или тебе противопоказано быть в этой квартире? — мужчина без приглашения снял обувь и медленно пошел изучать, говоря: — Прости, но это вынужденная мера. Если здесь повсюду портреты твоего бывшего, я проведу генеральную уборку.

— Нет ни одного, — не скрыла гордости в голосе. Я правда задирала нос по этому поводу. Потому что руки упорно отказывались стирать и выкидывать воспоминания в течение двух недель, пока я насильно не заставила себя, изрядно выпив.

— Тогда что? — Эрик кивнул, но свой поверхностный осмотр продолжал. Шла за ним следом и ловила себя на мысли: это вторжение почему-то не претит мне. Наоборот, на душе стало спокойней. Как тогда, с Мишей…

От этого мужчины шла открытость, будто он болел за меня всем сердцем. За пару часов нашего «свидания» почувствовала это невербально. По энергетике, эмоциям, взгляду, но не могла объяснить. Можете назвать полной дурой, но я ощущала его искренность…

Искренность парня напрокат? — посмеетесь вы…

Но пока я схвачусь за него руками и ногами, вцеплюсь клещом, и все равно, что думают другие! Он дает мне нужный эффект, и, какие бы цели ни преследовал, я все равно в выигрыше! Надеюсь…

Бам! Врезалась в спину Эрика и замерла, будто вернулась в прошлое. Запах, такой знакомый, непередаваемый, окутал меня, словно защитный кокон.

Забавно, как устроена наша память. Как часто, почувствовав запах, мы не можем вспомнить событие, но чувства возрождаются помимо воли. Воспоминания ускользают, словно хвост проворной лисицы, а ты уже варишься в эмоциональном коктейле прошлого.

Еще раз втянула полной грудью воздух и резко распахнула глаза. Вспомнила! У Мишки был такой большой живот, что обнимать его спереди было проблемно, а иногда так хотелось потискать по-дружески. И тогда я врезалась в него со спины, и барабанила по животу, смеясь как полоумная. У Миши запах был тяжелее, а этот словно облегченный вариант.

Так вот почему я так доверилась этому мужчине в аренду! Он напоминает потерянного друга даже запахом! Может, это судьба помогает мне так?

Эрик не шевелился, будто мое прикосновение, как взгляд Горгоны, заставил окаменеть. Медленно, с неохотой, отступила на шаг назад, прочистив горло:

— Кхэм… Мне Вова написал. Хочет завтра встретиться…

Словно сказала волшебную команду «обернись немедленно». Эрик волчком крутанулся на месте и пытливо посмотрел мне в лицо:

— Что… ты… ответила?.. — спросил тихо, непривычно медленно. Желваки ходили на лице, кадык нервно дернулся.

Почему он так близко к сердцу воспринял мою историю? Сомневаюсь, что все парни в аренду такие…

— Ничего. Следом написал ты, и я ждала… — замялась, растеряв смелость.

— Меня? — Эрик видимо расслабился, словно команду «смирно» сменила команда «вольно». — Хотела посоветоваться, как изящней его послать?

Вскинула взгляд и тут же узнавала ершистого мужчину, колкого на язык. Что ни слово — то острие кинжала. Что ни взгляд — то дуло пистолета, со взведенным курком. Вот с таким держать дистанцию проще!

Отступила еще на шаг. Часто заморгала, ругая себя за слабость воспоминаний. Из-за схожести с Мишей меня заносит…

А тут еще этот козел объявился так не вовремя!

Потерла болезненное место чуть ниже ключицы, и тут же почувствовала внимательный взгляд карих глаз:

— Невралгия?

— Что? — переспросила я, совершенно не понимая в медицине. — Это что такое?

— У тебя простреливает так, что иногда больно вдохнуть полной грудью, так? — Эрик взял за плечо.

— Да, — кивнула. — Откуда ты знаешь? Это нерва… невра… То, что ты говорил?

— Невралгия… — от мужчины повеяло холодом, в глазах появились колючки: — Это тоже подарок от… Владимира? — с перекошенным лицом выплюнул имя, как отсосанный из раны змеиный яд.

— Я не знаю о понятии. Думала, это из-за нервов, а не болячка…

— Это болячка из-за нервов, — отрезал Эрик, хмуро поджимая губы. — Значит, говоришь, встретиться хочет. Отлично. Встретимся. Вот только я тебя научу кое-чему более важному сейчас. Ложись.

— Куда? — перепугалась, посмотрев по сторонам. — Зачем?

Что? Сейчас любви учить будет? Вот так сразу? Эй! Не-не! Я не готова!

— Эрик, я понимаю, что это в пунктах, но не могу вот так… Надо же постепенно узнавать друг друга, пусть ты и парень напрокат… — мямлила я.

Мужчина подошел близко, настолько, что дыхание шевелило мою челку, пробегало по алым щекам и дотрагивалось до губ. Эрик наклонил голову, поравнялся нос к носу и в лоб спросил:

— Ты о чем думаешь?!

— Эм… ну… — он так близко, что я ничего не соображаю. Словно вышедшие из строя датчики, мои рецепторы взбесились и в голове все превратилось в кашу, а язык стал мягким и непослушным.

— Я научу тебя приему, снимающему боль. Будешь делать, как только почувствуешь малейшее проявление болячки и вскоре она отступит.

— Вот так просто?

— Непросто. Вкупе со всем.

— И для этого мне надо лечь? Куда?

— На диван. Но, если хочешь пожестче, можно и на пол! — не моргнув глазом, сказал Эрик. Прозвучало так двусмысленно, что уже через две секунды лежала на диване в позе фараона — сложив руки на груди.

— Что дальше?

У Эрика вырвался смешок. А потом он придвинул компьютерный стул, сел на него и сказал:

— Положи руки вдоль тела, закрой глаза и набери полную грудь воздуха. Потом напряги все тело от кончиков пальцев на ногах до макушки. Чтобы сжались пальцы, чтобы напряглась вся шея, каждая мышца. Отсчитай про себя три секунды, и потихоньку выдыхай воздух изо рта, как из воздушного шарика, синхронно расслабляясь.

Я попробовала сделать, и сначала смущалась напрягать шею — некрасиво же! Но прозвучало тихое:

— Не модельничай!

И сделала все как надо.

— Повтори минимум три раза, а лучше пять.

Проделала, поначалу чувствуя себя жутко странно и неудобно. Но на пятый раз комок вдруг будто развязался, и стало значительно легче.

— Помогает! — никогда бы не поверила в мгновенный эффект, если бы не попробовала на себе.

— Пользуйся!

— Но как так? — а как же лекарства? Как же народная медицина? — Что это?

— Это дыхательная техника, плюс обманка собственного организма. Когда ты держишь все в себе, твоя энергия не находит выхода. Собирается в такие невралгические комки. Знаешь, почему у истеричек никогда не бывает невралгии?

— Почему?

— Потому что они постоянно выплескивают весь негатив эмоционально. Громко, с толком, со вкусом! А вот у тихонь такие проблемы наступают очень быстро, не доходит и до тридцати. Плюс — недосып, усталость, напряженный рабочий график.

— Но как это работает?

— Организму нужно выплеснуть энергию наружу. Напрягая каждую мышцу, ты имитируешь эмоциональный выход. Как во время словесной ссоры, когда все тело натянуто, как струна. Так мозг сбрасывает лишнюю энергию, и ты очищаешь организм от негатива. Звучит странно, зато работает на сто процентов.

— Не знала… Но… Спасибо! — от души поблагодарила, вставая. — Хочешь кофе или чаю?

–Только воды. Спасибо, — кивнул Эрик. — И насчет Вовы…

Остановилась, как вкопанная по пути на кухню, ожидая продолжения.

— Встрече быть. Я тебя подготовлю.

— Но… — сомневалась, что готова с ним встретиться.

— Страху нужно смотреть в лицо, иначе он тобой завладеет, — твердо сказал Эрик.

— А можно этот самый страх положить на лопатки? — кажется, я начинала входить во вкус методик.

— Как пожелаешь, госпожа! — шутливо поклонился мужчина, словно мой личный джин из бутылки.

А задор в ней не пропал! Боюсь представить, что было бы, останься Диана со своей проблемой наедине. Скорлупка точно закрылась бы изнутри, и весь запал натуры истлел от заточения.

— Тебе трудно произносить имя бывшего? — заметил я.

— Да. Немного, — поморщилась девушка.

— Тогда называй по имени так, как никогда не обращалась. Например, полным: Владимир. Ведь вряд ли ты его так величала? — подобрал словечко позаковыристей, и Диана улыбнулась. Все еще реагирует на забавные старорусские слова.

— Никогда! Он не любит свое полное имя.

— Вот, считай это изощренной местью.

— Может, его просто никак не называть?

— Нет. Это только кажется мелочью, а на самом деле свидетельствует о большой ране. Каждый раз, произнося имя, словно тыкаешь в страх палкой. Первый раз медленно и с большой опаской, потом смелее, а потом разойдешься. Станешь произносить имя легко, а потом и вовсе потеряешь к этому интерес. Запрещая себе что-то, ты зацикливаешься, выставляешь крючок, который тебя цепляет. Убери этот раздражитель. И скоро увидишь, что все меньше думаешь о Вове. А его слова уже не кажутся такими обидными. Наступит момент, когда ты искренне пожалеешь бывшего, как убогого. И даже простишь.

— Не прощу! — вдруг яро ответила Диана. Искренность выстрелила, как пробка из взболтанной бутылки шампанского. — Давай лучше дадим ему прозвище: гад, сволочь, урод, козел…

— Не стоит. Это лишнее напоминание о его поступках. Ты хочешь с упоением барахтаться в фекалиях прошлого или уже вылезешь из него? — я скрестил руки на груди. — Если хочешь нырнуть еще пару разочков, я подожду…

— Нет, довольно с меня этого дерьма! Но простить… не могу!

Не удержался и взлохматил волосы девушка, как раньше: кончики пальцев на секунду потонули в мягком шелке и я еле удержался, чтобы не зарыться глубже. И получил ошарашенный взгляд оленьих глаз. Он удивления Диана даже отпрянула так медленно, будто находилась в замедленной съемке. Румянец запылал на щеках девушки, губы приоткрылись, и я почувствовал нереальную тягу.

Стушевался от своей реакции и откатился на стуле на метр, закрутился на месте, принимая беззаботный вид:

— Давай проработаем конец разговора с Владимиром, — ох, как же мне не нравилось это. Но лучше контролируемая встреча, чем внезапный гость, от которого Диану выкинет, словно рыбу на берег.

— Конец? А начало?

— Есть один хитрый прием: опиши в красках конец, и задай вопрос, как к нему прийти. Тогда цепочка выстроится гораздо легче, практически сама собой. Итак, какой конец разговора?

— В идеале? — чувствовал, что Диана стала открываться мне. — Хочу, чтобы он разрыдался и признал, как был неправ.

— Хорошо. Ты хочешь его капитуляции и полного раскаяния в словах, так?

— Да. Но… Владимир… вряд ли хочет встретиться ради этого, — Диана опустила взгляд.

— Ты права. У него есть цель. И нам нужно ее выяснить. Поэтому наша цель двойная: вывести на чистую воду и утереть нос Владимиру, так?

Диана нерешительно кивнула.

— Как думаешь, какой самый короткий путь?

Девушка замялась, с неохотой признаваясь:

— У меня в голове одна идея вертится, но чувствую, что не то…

— Озвучь, это мозговой штурм.

— Мне пришло в голову принарядиться и взять тебя с собой, как своего… молодого человека.

— Тогда мы добьемся своей цели? — хотелось, чтобы она сама научилась этой схеме, поэтому терпеливо разжевывал.

— Он…

— Владимир, — поправил я.

— Владимир не скажет, почему решил встретиться. Одно не выполнено.

— Значит, вариант отметаем?

— Ну да. Только у меня нет больше вариантов.

— Смотри, если разобраться в человеческой природе, с людьми не так сложно иметь дело. Всеми двигают базовые потребности. Помнишь пирамиду Маслоу?

— О-о-о, ну ты и банальщину достал! — откровенно посмеялась девушка.

— Именно так. Банально. Пещерно. Основано на инстинктах. Давай с помощью них вытащим из Владимира правду.

— И что же следует вначале? Дай вспомнить… Голод! — Диана рассмеялась своим мыслям: — Будем морить его голодом?

— Это займет дня два — три, так что хлопотно. Ты хочешь тратить на Владимира столько времени?

— Нет! — замотала головой девушка. — Вот еще!

— Тогда что там следующее, помнишь?

— Эм… Безопасность, да? Если ты голодный, то тебе плевать на безопасность и ты идешь под пули. Если же сытый, то уже думаешь, стоит ли высовывать нос, — вспомнила основы.

— Точно. Так что, с безопасностью можем провернуть что-то? — я верил в Диану, она все была головастой девчонкой.

— Испугать? — предположила Диана.

— Заставить опасаться за свою жизнь, — уточнил я.

— А это не незаконно? — шепотом спросила девушка, будто в комнате стояла прослушка.

— Смотря, что ты собралась делать, — готовый вариант не дождется, пусть подумает.

— А что я могу? — хлопнула ресницами девушка. Диана, хитрая лиса! Вылезаешь потихоньку из раковины!

–Ты можешь все! — я так просто не попадусь! Но не выращу ли я проблем на свою голову? Если уже сейчас умело вертит словами, что будет потом? Для себя же стараюсь…

Да-а-а, тут главное — не перегнуть!

— Где назначена встреча? Зная это, мы сможем строить план дальше.

— На нашем месте: в парке Горького. Но, может, там есть еще что дальше по пирамиде, что можно использовать?

— Любовь и самореализация. Когда человека любят, он готов к новым горизонтам. Что ты с этими пунктами можешь сделать, если не знаешь, кого он сейчас любит.

— Знаю! — вдруг вскочила с дивана Диана. — Владимир пылинки сдувает со своей гоночной тачки. Помешан на ней, даже имя ей дал — Руби.

— Так давай сделаем комбо: совместим любовь к машине и угрозу жизни.

— И как мы это сделаем? — девушка подалась в любопытстве вперед. — Он на нас полицию не натравит?

— Нет. Слушай сюда… мы проучим этого муд… Владимира!

Вова экономил каждую копейку, мещанство сидело в его крови так же крепко, как старый гвоздь — не выдернешь, шляпка осыплется, а стержень останется внутри.

Наше место… Парк Горького — одна из красивейших частичек Москвы на берегу реки. Десятки зон по интересам, уютные рестораны и шумные кафе. Причал, откуда отправляются экскурсии по водному каналу. Веселье на любой вкус, которое с Вовой я никогда не пробовала — ему всегда нужны были деньги на что-то другое. Хотя этот жид практически поселился у меня, ночуя дома, лишь когда выгодно, не вкладывая ни копейки на съем квартиры или еду.

В груди колыхнулась обида: я так старалась, а получила в ответ лишь пинок…

Остановилась у входа в парк и оглянулась на мост, с которого летели машины, блестя металлом под солнечными лучами. Нет, Владимир не поставит на парковку неподалеку, он проедет еще дальше, на Шаболовку, там, где есть клочок бесплатной парковки, и оставит свою ласточку там.

Экономист хренов!

Владимир ненавидел, когда я опаздывала хоть на минуту, поэтому сегодня я припозднилась аж на двадцать. Когда я спросила, не перегнули я так палку у Эрика, тот полил мед в уши:

— Умничка. Так даже круче! Это будет лучший показатель, насколько ему приспичило увидеться. Если даже не посмеет тебе и слова сказать, то точно от тебя что-то надо!

А мне так хотелось, чтобы Вова раскаялся и посыпал при мне голову пеплом!

Не дождусь! — поняла, как только увидела напряженную фигуру бывшего и его недовольный взгляд из-под бровей. Вот сейчас точно наговорит гадостей!

Ощетинилась морально, словно ежик, и медленно подошла. Эрик посоветовал не менять внешний вид, пока мы не знаем мотивов Вовы, и я решила прислушаться. Босоножки без каблука и легкий повседневный сарафан — все как обычно.

Краем глаза увидела, что мой парень напрокат сидит на скамейке и следит за ситуацией, и немного расслабилась.

— Пришла! — вместо привет, упрекнул с ходу Вова.

Я не видела несколько недель и теперь испытывала странные чувства: словно разговариваю одновременно с другом и с незнакомцем. Черты лица память размыла, теперь я подмечала мелочи, на которых раньше не обращала внимая: как презренно и со злобой он щурит глаза, каким масляным взглядом провожает оголенные ноги девушек.

Легко не будет! — поняла я.

— Что хотел? — нужно быстрее закончить с этим. Я еле удерживала ноги оттого, чтобы не уйти прочь.

Вова хмуро осмотрел меня с головы до ног, потом мазнул взглядом вокруг и показал на ларек:

— Давай съедим по мороженому.

Ага, если начинает с еды, то разговор будет интересным. Неужели, хочет извиниться? Одумался?

Вова бегло посмотрел ценники, не спрашивая меня, заказал два самых дешевых стаканчика и протянул мне один:

— Давай прогуляемся!

Я кивнула, взяла пломбир и сдержала желание отправить тот прямым рейсом в помойку. Вот так-то, Диана, самое дешевое мороженое и прогулка на свежем воздухе — это все, чего ты достойна!

Мы шли по набережной, мимо проезжали влюбленные парочки на велосипедах, самокатах, роликах, просто гуляли за ручку и мило щебетали. Я с ними резонировала по настрою, а оттого было жутко неудобно, особенно из-за тишины, что повисла между нами. Раньше я всегда заполняла эти паузы, выводила на диалог Вову, а сейчас держала рот на замке, вспомнив совет Эрика о том, что молчание лучше всего отсеивает золото правды, и чтобы я как можно дольше держала губы сомкнутыми, пока не вытрясу из него все.

— Я что тебя пригласил… — начал Вова, и выжидательно так посмотрел на меня, ожидая вопроса. Привык, козел рогатый, к постоянной поддержке. А я скакала как дура вокруг!

Молчу.

— Так вот… — Вова мороженое практически проглотил, остановился на месте и развернулся ко мне, с вызовом подняв подбородок: — Ты мне врала!

Приехали! Вот те на!

Моргнула, но продолжила лизать мороженое, благодаря за то, чем можно себя занять. Молчу.

Вова заметил, что с моей стороны идет полное выжидание и начал злиться:

— Молчишь?! Стыдно? — пробивал, зараза на эмоции! Спасибо мороженке — оно охлаждало. Рука, правда, порывалась и этого гада охладить пломбиром в лоб, но я выстояла.

Я бы раньше спросила: За что?! Мне стыдно?! Мне?!

Но вспомнила Эрика и его просьбу:

— Очень тебя прошу, молчи, словно воды в рот набрала. Представь, что смотришь фильм, а это актер на экране изгаляется, лишь бы вызвать у тебя отклик. Ешь мысленно попкорн, запивай колой, но молчи и не выходи из зала. Досмотри представление до конца, там тебя ждет приз!

— Значит, смеялась надо мной?

О чем талдычит? С ума сошел?

— Я тебе казался ничтожеством? Нищебродом? А как ты прикидывалась трудяжкой! — Вова возмущался настолько, что ноздри гневно раздувались, а голос дрожал. Словно я ему по больной мозоли прошлась трижды.

Нищеброд? Тут явно что-то про деньги… Неужели, он узнал о моем прошлом?

Подняла удивленный взгляд поверх мороженого и застыла. На секунду показалось, что Вова сейчас выбьет мороженое из рук. Рядом прошел Эрик.

Почувствовал угрозу? Облокотился на ограждение реки и напряженно застыл, будто готов был в любую минуту наброситься на Вову со спины.

Опустила взгляд на сжатые кулаки бывшего и сглотнула комок страха. Нужно быстрее приводить план в действие!

— Вов, я у тебя в машине под сиденьем забыла карточку. Она выскочила, я подумала, что потом заберу, а после, — я вспомнила, как он плевал мне в лицо очередное фи и нашу последующую ссору и отступила на шаг. Ни за что бы не вернулась за картой, если бы не уговор Эрика.

— Пин-код тот же? — вдруг спросил Вова, и я ошарашенно моргнула. — Да шучу, пошли!

И резко пошел к выходу из парка у Стеклянного моста, оттуда можно было пройти к парковке. Ага, всего минут пятнадцать пешком! Для бешеной собаки сто верст не крюк! На свидание же парень приехал!

Пока мы шли к машине, я слышала, как недовольно фырчал Вова и прокручивала его слова. Значит, узнал о том, что у моей семьи есть деньги и решил встретиться? Никаких извинений, одни претензии?

Мстительно подумала: Ничего, сейчас мы выведем тебя начистоту.

На парковке было немноголюдно, вокруг — спальный район, тишина. Его Руби блестела, как всегда — на мойку и полировку Вова никогда не жалел денег. Про подарки мне молчу…

Молча открыл машину, сел на переднее сиденье и вопросительно посмотрел на меня из-за стекла:

— Ищи свою карту, и поехали к тебе, хоть чаем угостишь!

Ага, как же! Устрою целую китайскую чайную церемонию!

Открыла пассажирскую переднюю дверь и стала искать карту под сиденьем. Она действительно здесь — я не врала, что только облегчало нашу легенду. Итак, минуту! Мне нужно прорыскать минуту…

Вдруг Вова мою руку резко схватил меня за руку:

— Скучала по мне?

Я подняла взгляд на бывшего и впервые испугалась. Вова смотрел с такой гнилой обидой и злобой, что стало за себя страшно.

— Я… это… зря тебе наговорил тогда.

Это было не извинение, нет! Не раскаяние, а что-то другое…

А рука держала крепче наручников!

–Тук-тук-тук! — стук в окно.

Ура! Эрик здесь!

Вова дернулся, обернулся и замер, сквозь зубы проговорив:

— За… за… залезай внутрь! И дверь закрой!

Я сделала вид, что не расслышала, рассматривая из-под челки мужчины в маске с прорезями для глаз.

Стук повторился, и Вова нервно оглянулся на меня, с возмущением цокнув языком:

— Это все из-за тебя!

Я удивленно моргнула, застыв.

С другой стороны стекла показался листок с надписью: «Тик-так, машина, тик-так»

— Руби! — с шумом втянул в себя воздух Вова, и с презрением посмотрел на меня. Если бы мог — убил бы глазами.

И потом повернулся и нажал на кнопку открытия окна, опустил стекло на пару сантиметров. Эрик в маске наклонился и сказал единственное:

— БУ!

Вова дернулся, будто его прошила пулеметная дробь, и с ненавистью посмотрел на меня, прошипев:

— Это все ты!

— Гони машину, мне нужны бабки! — изменив голос, внезапно сказал Эрик. Погодите-ка, но должен сказать другое… разве нет?

Вова вцепился в руль, потом посмотрел на меня и открытую дверь, и прошипел:

— Брысь!

— Что? — не поняла я. Неужели, хочет спасти меня? Я ошиблась в Вове?

Бывший повернулся к Эрику, взгляд как у загнанного в угол труса:

— Бери девчонку, у нее родители — богачи. Они тебя озолотят! Моя тачка — это копейко по сравнению с ней.

— Да? — Эрик удивился. — А что сам отдаешь тогда?

— Ее родители все равно против. Ты разве не от них? Так послушай, мужик, лучше захвати ее и стряси с них деньги по полной.

— Ты… — я не верила своим ушам, и возмущенно крикнула: — Вова!

— Что? — тот дергано обернулся.

— С тобой связывались мои родители?

Вова взвился на сиденье, и почти пристрелил взглядом:

— Да! И передай им, что они мало заплатили!

— Заплатили за что? — я боялась и хотела услышать правду.

В дело вмешались родители? Те, кого я не слышала уже несколько лет? Получается, тайно следят за мной? И мы расстались с Вовой из-за них?

— Чтобы я от тебя отстал! — выплюнул бывший, и повернулся на стук в окно: — Бери ее, мужик, не трогай тачку. Только не продешеви, как я!

Я выпрямилась и отступила на пару шагов от машины, держа потерянную карту в руках. Вова завел машину и тронулся с места, взвизгнув шинами, и только черное облако дыма оставило вонючее воспоминание о нем.

— Мужик прям! — гордо удивился Эрик, сдирая маску с лица.

— Я… я… — меня трясло. — Я правильно услышала?

— Что твои родители купили его? Да. И то, что Руби дороже тоже, — Эрик подошел и притянул меня к себе, я ткнулась в грудь мужчины, втянула такой успокаивающий аромат и в голос разрыдалась.

— Ну-ну, — гладил парень напрокат меня по голове. — Это нужно было сделать. Ты вскрыла гнойник, сейчас все вытечет и заживет. Если не будешь ковырять, то даже рубца не будет!

— Я… я… Так все эти слова… Он соврал, чтобы бросить меня?

— А тебе есть разница, что о тебе думает такое ничтожество? — Эрик заглянул мне в глаза, сурово сжав губы, и тяжелым взглядом посмотрел в ту сторону, куда скрылся Вова. — Ты потом еще поблагодаришь судьбу, что такой кадр сам устранился из твоей жизни.

— Но… — всхлипывала я. — Но… Что мне теперь делать?

— Ты передумала быть богиней? — весело хмыкнул Эрик.

Я вытерла слезы, но не спешила отстраняться от груди. Так спокойно мне давно не было. И, спасибо Эрику, он словно все понимал и не отстранялся.

— Спасибо, — спустя пять минут молчания сказала я, почувствовав, что мне действительно стало легче.

Вместо «пожалуйста» я получила поцелуй в лоб и обмерла…

Сегодня я должен был навестить маму, но свидание затянулось, и я сильно опаздывал. Не люблю заставлять маму ждать, она сразу расстраивается и вспоминает, как днями ждала из загула отца.

Забросил маску на заднее сиденье и завел машину, вспоминая перепуганное до одури лицо Вовы. Вот же козел!

Ха! А я еще переживал, что маска не сработает на полную катушку! Тут уже до меня хорошо постарались родители Дианы… Но что же получается, тайная слежка все же есть? Как я на нее не вышел?

Как хотелось направить на него дуло пистолета, чтобы намочил штаны, или треснуть харей об руль, но нельзя! Москва, камеры, люди, даже спальный район не подходит для таких дел. Если бы дело было в ста километрах от столицы, я бы как следует пообломал Вовины рога, но здесь нужно не подпасть под статью.

Звонок прервал мысли. На экране приборной панели отобразился контакт: Федор Николаевич:

— Мишань, слушай, как там у тебя дела с новой клиенткой?

— Все по плану, — по коже пробежали колкие иголки плохого предчувствия. Ох, не к добру шеф интересуется Дианой…

— Ко мне тут гости приходили от ее папеньки… Серьезные люди… И… Миш, надо подготовить деву по высшему разряду, а потом осторожно свести с нужным человеком. Беляевы хотят породниться с Сазоновыми, преумножить активы.

Ах, так вот они что вспомнили о дочери! Бедная Диана! Сколько ногтей стесала, пока выбралась из той попы, где была, а теперь родители решили использовать ее, как ценный ресурс!

Никогда не завидовал таким богачам в энном поколении: никаких чувств, никаких друзей, одна выгода. Брак по расчету и никак иначе. Теперь ясно, почему они так быстро устранили Вову, а теперь, значит, прознали и про меня. Но мои корни не найдут, я слишком хорошо все спрятал, да так, что самому доказать свое прошлое сложно.

Федор помог в инкогнито, потому что ему тоже было выгодна моя легенда компьютерного гения — на эту удочку клевали все наши парни напрокат. И теперь мне нужно сказать спасибо, что Беляевы не нашли сходства с тем Мишей. А ведь и мне как-то грозили, но оставили в покое, не восприняв всерьез нашу дружбу. Да и толстяк-подросток не виделся угрозой для красотки Ди.

— Что от меня надо? — максимально деловым тоном спросил, не позволяя себе скатиться в злость. Нет, не для этого я столько лет шел к развалу империи Федора, чтобы в одночасье все разрушить. Просто теперь у меня есть еще одна цель.

— Я не показал дорогим гостям ее анкету. Хуже не будет, если мы выполним ее требования, а потом умело сведем с Андреем Сазоновым. И работу свою сделаем, получим бабки и угодим нужным лицам. Эх, жалко у меня сын мелковат еще…

— Андрея тоже готовить будут? Или знакомство обставят, как случайность? — мне нужны были сведения, чтобы понять, как быть дальше. Ситуация выходила из-под контроля.

— Пока ничего не знаю. Но тебе станет чуть интересней. Ты же любишь сложности?

Ха, да то, что теперь моя задача многократно усложняется, я понял. Предстояло не только помочь Диане с уверенностью, но и отбить от нежелательных кавалеров. Или кавалеров от нее.

Успею ли я разнести в пух и прах империю врага и не упустить любимую? Это будет безумно сложно, но… я не могу поступиться ни одной целью!

— Сынок! — мама встретила меня теплой улыбкой и пирогами. — Я уже почти закрыла дверь…

Пожурила легко, потрепав за щеку:

— Какой ты худой! Совсем не питаешься! Давай возвращайся из своей командировки.

— Мам, ты же знаешь ответ. Я уже в ней лет как пять…

— Сына, знаю…

— Да и ты не можешь спать, когда свет горит, а мне работать много надо. Так что я лучше вот на такие пироги и сласти забегать буду!

— У тебя девушка появилась? — неожиданно спросила мама. Обернулся и увидел, как она снимает длинный каштановый волос с моего плеча.

— Это коллега, — отшутился я.

А ведь я всегда после свиданий с клиентками мылся — не мог по-другому. Казался себе грязным. Здесь же даже не вспомнил! Вот тебе и Ди… Мой мозг не может воспринимать ее, как чужую.

— Твои коллеги — мужчины, думаешь, я не знаю? Или программисты нынче заросли?

— Еще как! И бороды, и волосы, — я обнял маму, заметил лучики морщин в уголках глаз и тяжело вздохнул: как же быстро она стареет!

— А ты что со мной чай не пьешь? Норма? — я с грустью посмотрел на мать. Литр в день и не больше — она держала себя в ежовых рукавицах. Выпечка — только для меня и ради меня. Строгий режим с того момента, как отец продал ее почку и свою… А ведь тогда все это черное дело предложил Федор, чтобы расквитаться с долгами!

Урою!

Тряхнул головой, прогоняя воспоминания. Еще не время. Скоро, я уже почти подобрался, опутал своей сетью каждый бизнес врага. Осталось перепроверить все и запустить цепочку катастрофических событий…

Ничего, мам, ты еще увидишь крах того, кто поставил нашу семью под откос!

— Мама, тебе что-нибудь нужно? Лекарства, одежда, еда, мебель? — помимо конверта в ящике стола, я всегда спрашивал и это перед выходом.

— Миш, да ты оглянись! — мама показала по сторонам. — У меня свежий ремонт, новая мебель, последние прибамбасы на кухне, которых я боюсь, как огня, холодильник только что набил до отвала. Ну что мне нужно, кроме твоих визитов? Приходи почаще!

— Хорошо, мам! — я обнял, поцеловал в щеку и хотел было попрощаться, как услышал:

— И девушку в следующий раз приводи! Без нее на порог не пущу! А то так женишься, а я и не узнаю!

— Хорошо, — не мог отказать маме ни в чем. На своих плечах она вытаскивала и меня и отца, работая на трех работах, в то время как меня нигде не брали — слишком мелок. Убивала здоровье, вкалывала на износ, лишь бы никто не прознал, в каком мы плачевном положении, чтобы я нормально выучился.

— Обещаешь?

Я подумал, что вполне смогу уговорить Диану. Мама давно переживает из-за того, что у меня нет постоянной девушки, а ей нельзя нервничать. Приведу Ди и успокою мать, пусть спит спокойно…

Кстати, о Диане! Надо назначить время следующего урока.

Написал коротенькое сообщение: «Первый урок соблазна хочешь?»

— Хочу, — пришло в ответ.

«Завтра в семь заеду за тобой. Надень платье и каблуки»

Пиликнуло сообщение. Думал, что Диана ответила, лихо разблокировал экран и впился в дисплей взглядом:

«Завтра в десять в офисе встреча с Андреем Сазоновым. Будь как штык» — пришло от Федора.

Значит, все-таки женишок в курсе. Чую, придется попотеть…

После признания Вовы внутри меня кипела гремучая смесь. Жуткое чувство собственной никчемности, с которым оставил меня бывший, уходя, сейчас билось в конвульсиях. Пустота, что дырой зияла в груди из-за равнодушия родителей, стянулась хрупкой паутиной надежды.

Некоторые вопросы продолжали бродить… Соврал ли Вова насчет моей холодности? Настолько ли я никчемна в поцелуях, как говорил бывший, или это все выдумки и повод?

Но тут же картинки, как он откатывался от меня встали перед глазами, и я крепко зажмурилась, прогоняя их. Нет! Я больше не дам этим демонам сомнений терзать меня изнутри! Я хочу жить свободно, счастливо. Не хочу, чтобы кто-то имел надо мной власть, способную разбить мою жизнь вдребезги!

Именно поэтому я решила продолжить учиться соблазну у парня напрокат и собиралась приложить все усилия, чтобы стать примерной ученицей.

Семь вечера. На мне универсальное платье, как для прогулки, так и для ресторана, высокие каблуки и легкий макияж. Вокруг летнее кафе, приглушенный свет, открытая веранда с элегантными стульями и гомон голосов десятков посетителей. Напротив сидит Эрик, и, подавшись вперед через стол, учит меня первым шагам на пути в обольстительницы.

— Знаешь, в чем сила женщина?

— Погоди, погоди, это из рекламы, кажется… В ее слабости? — припомнила я.

— Нет, в хитрости и уверенности в собственной привлекательности. Потому что мужчины абсолютно лишены хитрости, зато очень близки к инстинктам. Запустить интерес можно у абсолютно любого мужчины, будь он младше тебя или старше, люби он блондинок, брюнеток или исключительно рыжих, пухлых или худых, высоких или низких. Вот скажи откровенно, ты в себе уверена? Выглядишь хорошо, ухоженно, но любишь ли ты себя?

Я задумалась, а потом сказала так, как есть:

— Сложно себя любить, когда тебя никто не любит. Когда нет поддержки семьи. Я словно… бесхребетна. Да, поверх всего этого красивые платья, качественная косметика, к которой я привыкла и которую упорно покупаю, отказывая себе во всем. Не потому, что люблю себя — потому что так приучили.

— Приучили? — Эрик слушал так внимательно, словно я для него не была посторонней. Меня так давно никто не слушал, наверное, поэтому меня прорвало.

— Мама всегда говорила, что девочка должна быть безупречна, а девочка Беляева — совершенно безупречна. Что я лицо семьи, что любое слово — это слово семьи, и я должна следить за своей речью. Знаешь, что я сделала, когда ушла из дома?

— Что? — казалось, Эрику было невероятно интересно. Я словно приободрилась и продолжила:

— Я ругалась матом. Громко. Но, знаешь, что самое обидное?

— Нет. Откуда мне знать? — смеялся парень напрокат.

— Я знала всего десяток слов, и мой запас быстро закончился. Пришлось лезть в интернет и просить помощи в нашем русском трехэтажном, — поделилась я своим провалом.

— И как вышло в итоге? — плечи мужчины тряслись от смеха. Кажется, Эрик живо представлял картину перед глазами.

— Виртуозно! Даже соседи в батарею стучали! — гордо произнесла, хотя понимала, как, наверное, со стороны это глупо звучало. — Я повела себя ужасно, да?

— Нет! Если бы я был рядом, я подсказал тебе уровень семиэтажного! — ничуть не растерялся партнер.

— Тогда бы соседи точно стучались в дверь! — представила в красках я.

— Так двери на то и существуют, чтобы в них стучать. А то моду взяли по батареям колотить! — Эрик так меня поддерживал, что хотелось говорить и говорить.

— Вот так я оторвалась в первый же вечер. Все дорываются до того, чего больше всего запрещают. А мне так надоело быть примерной девочкой, что я стремилась доказать себе… — тут я замолчала, на самом деле даже не понимая что именно.

— Что ты личность? — подсказал Эрик, и я вскинула удивленный взгляд.

— ДА! Именно! — как же этот мужчина меня чувствовал! Или не меня, а просто хорошо знал людей? Недаром такую работу выбрал…

Наверное, на всех дамочек вот также проникновенно смотрит, и они тают, как сосульки под апрельским солнцем!

Стоп! Что это только что было? Ревность?

Мотнула головой, выдохнула, и перевела дух. Что-то меня занесло!

— Значит, для твоей семьи крайне важна репутация, так?

— Да, потому что это влияет на бизнес. А деньги родители любят, кажется, даже больше, чем себя. Про детей вообще молчу. Хотя, знаешь… — я вздохнула, — … Вчера я подумала, что все не так плохо. Я считала, что они бросили меня, вычеркнули из своей жизни, а, оказалось, что они тайно следят и переживают. Вон, даже от такого урода избавили.

Я замолчала, а Эрик подозрительно молчал.

— Как думаешь, может, я неправа? Из-за молодости не вижу всего, за что потом скажу спасибо? — подняла голову и встретилась взглядом с мужчиной напрокат. В его глазах, как в зыбучих песках, столько всего тонуло, что я не могла разобрать. Будто он столько всего хотел сказать, но все желания утягивались в песочную бездну, только показав голову.

— Почему ты молчишь? Несогласен? — попробовала спросить по-другому, и Эрик моргнул, зыбучие пески превратились в неизведанные дюны.

— Я думаю, что время все расставит по своим местам, — мужчина говорил медленно, тщательно подбирая слова. — Но дам тебе совет, который полезен во всем: смотри только на голые факты.

Голые факты? Это намек? Почему у меня такое чувство, что Эрик знает больше обо мне, чем показывает? И об этой ситуации?

— Мои родители и с тобой связывались? — догадалась я, и парень напрокат удивленно моргнул, выбитый из колеи цепочкой моих умозаключений.

— Не совсем так. С фирмой, — все-таки признался он. А я думала — соврет!

Мои губы сами растянулись в радостной улыбке:

— Им не все равно!

Эрик не улыбался. Смотрел тяжело, прямо, открыто. И только повторил одно:

— Смотри на голые факты.

Моя улыбка исчезла. Похоже на предупреждение…

Я уже собралась пуститься в размышления, как Эрик одернул:

— Ты хитрая лиса! Сбила меня с пути! Мы собрались делать из тебя богиню, а ты ловко вытащила из меня секретную информацию! — мужчина шутливо распалялся, наигранно хмуря брови. — Ну-ка, искусительница, окуну-ка я тебя сразу в первый урок!

— Сразу? — испугалась я, мигом забыв о проблемах далеких, перейдя в теме дня.

— Да. Начну с одного маленького, но очень пошлого секрета, — Эрик пошел в атаку.

— Прям так? — смутилась я. Но ведь интересно же! И я подалась вперед, понизив голос: — Какого?

— Ты же знаешь, что во многих культурах символ фаллоса возносился до немыслимых высот. Его запечатляли везде: скульптуры, настенная живопись, фигурки…

К чему он ведет? У нас же не будет сейчас кружка ремесленников, верно?

— И?..

— Помнишь, есть такая шутка, что мужики вечно меряются размерами? Фактически, соревновательный дух в нас неистребим, как и инстинкт охотника. А еще мы реально даем имена нашим органам и точно знаем его длину.

Мои щеки пылали. Как он может спокойно говорить на такие темы и не запнуться?!

— Этот символ смущает женщин, но радует мужчин. Что мелкая ребятня рисует на заборе?

Я молчала, только хлопала глазами, похоже, подтверждая версию о стеснительности современных женщин.

— О, да над этим тебе надо поработать и я даже знаю как, но это после урока. А пока давай уже сейчас насладимся уроком и эффектом.

— У тебя что, с собой? — в мою голову лезла несусветная чушь, начиная от статуй и живописи, и заканчивая продуктами резинового производства.

И вдруг Эрик загоготал, закрывая рот рукой.

— Он всегда со мной! — из его глаз прыснули слезы, и он вытер их тыльной стороной ладони, укоризненно посмотрев на меня. При этом губы все еще растягивались в широкой улыбке: — Диана, Диана! Что только в твоей маленькой голове? Я так хочу туда заглянуть!

— Не надо! — искренне испугалась я. А то вдруг и так умеет?! У меня там страшные вещи!

— Ладно, не буду, — Эрик взял себя в руки, отсмеявшись. — Итак, мы выяснили, что символ фаллоса влияет на мозг мужчины просто невероятным образом. А теперь представь, какой процесс можно запустить, только взяв похожий на орган предмет и всего лишь провести по нему кончиком пальца. Медленно, по контуру.

И Эрик придвинул мне распитую нами наполовину бутылку вина.

— Придвинь к себе на расстоянии согнутой в локте руки и опиши пальцем горлышко, потом прокати каплю по стеклянной поверхности. И медленно, задумчиво…

Не моргая, уставилась на парня напрокат. На что он меня сподвигает?! А потом напомнила себе, зачем наняла Эрика и нервно куснула нижнюю губу.

— А… куда мне смотреть? На кого-то определенного?

— Смотри на меня, — Эрик обвел взглядом посетителей летнего кафе. — Боюсь, если ты провернешь это, смотря на другого мужика, потом будет драка. Так что оттачивай навыки на мне.

И что-то такое в голосе проскользнуло… Ревность?

Стыдно, но во мне проснулся азарт. От одной мысли, что я могу провернуть такое и добиться эффекта драки защекотало нервы. Нет, я категорически не хотела боя, но одна мысль, что могу провести такой фурор, будоражила кровь.

Несмело пододвинула бутылку и подняла глаза на Эрика. Тот казался спокойным, как море в хорошую погоду, тишь да гладь.

И тогда я провела подушечкой пальца по горлышку, описывая круг. Потом собрала капельку конденсата и погнала вниз.

— Теперь двумя пальцами… — тихо сказал Эрик, и прокашлялся, словно запершило в горле.

Посмотрела на мужчину, и уже двумя пальцами прошла дорожку до расширения бутылки, а потом обратно вверх.

— Так? — стрельнула любопытным глазом и заметила, как конвульсивно дернулся кадык Эрика.

— Кхм… Да. И лучше без контакта глазами, если только вы уже не любовники. Делай вид, словно ты задумалась, и делаешь это просто без задней мысли. Или когда мужчина что-то говорит…

Я продолжала так делать и не смотрела на Эрика — все, как просил.

— И он так же собьется с мысли, как ты? — в лоб спросила, быстро поймав голодный взгляд, сосредоточенный на горлышке бутылке. Я-то думала на таких спецов это уже не действует!

Почувствовала на себе еще взгляд и посмотрела в сторону, где поймала еще три таких же жарких взгляда и мгновенно стушевалась, резко притянув руку к себе.

— Маленькая шалость, а какой эффект, видишь? — пришел в себя Эрик, вернув себе дар речи.

— Опасная шалость, — заметила я, стараясь не смотреть по сторонам на тех мужчин, что теперь пожирали меня глазами — я чувствовала это. — Меня могут принять не за ту…

— Ты за столиком в кафе со своим мужчиной. И ты считаешь, что другие мужики в этот момент думают: «Она легкого поведения, раз позволяет себе такое на людях?» и всякую подобную чушь?

— А разве не так? — еле заметно пожала плечами.

— Они думают: «Черт, как ему повезло! Наверное, эта штучка такая же дикая в постели». Вот что думают мужчины. Потому что когда ты с ним в паре, то стеснительность должна уйти из горизонтальной плоскости ваших отношений. Невозможно быть вульгарной в постели со своим мужчиной. Зато можно быть слишком зажатой.

— А можно поподробней? — я хотела сейчас же узнать все и сразу.

— В другой раз. На сегодня хватит, — Эрик откинулся на спинку стула и обмахнулся меню, кажется, сам того не замечая.

Неужели, я заставила парня напрокат попотеть?

Я хотел, чтобы Андрей Сазонов оказался сволочью, мажором, папенькиным сынком, но когда я увидел его в офисе, сразу заподозрил в нормальности.

Отличительная черта богатых придурков — взгляд, будто им все должны, уверенность в собственном превосходстве. Обычно, за фасадом стоят только родительские бабки, но в этот раз я был удивлен. Сазонов младший обладал цепким деловым взглядом, крепким рукопожатием и опытом в сфере бизнеса за плечами. И да, ему тридцать два, не такой уж и маленький.

— Добрый день, Михаил! — то, что начал разговор первым — только плюс в карму, и минус мне в печень.

— Добрый день, Андрей! — имя на имя, такие правила.

— Если не против, перейду сразу к делу… — Андрей сделал паузу, дождавшись легкого кивка, и продолжил: — Федор рассказал, что моей невесте нужно время, чтобы адаптироваться после первых болезненных отношений, и что вы ей в этом поможете.

— Верно, — краткость — ниточка, за которую можно вытянуть самое интересное.

— Сколько понадобится времени? Нужно заключить помолвку не позднее Нового года, а заключить брак не выходя за китайский Новый год.

Ага, бизнес Сазонова ориентирован на восток… Как интересно! А я все рыл в сторону Штатов! Теперь понятно, почему вчера не достал толком никакой информации. Тем более яснее, если это закрытый Китай.

— Есть критерии отказа от невесты? — уточнил я.

— А вы знаете свое дело! — усмехнулся Андрей, покрутив в руках ручку. Видно, что привык по-деловому записывать главное при важном разговоре. — Да, есть одно, и вы как раз над этим работаете: меня раздражают стеснительные овечки. Сделайте из нее женщину.

Моя улыбка в этот момент растягивала губы со звуком откалывающегося ледника. По крайней мере, именно такой звук стоял в ушах.

За другую девушку я порадовался бы: крепко стоящий на ногах мужик, знающий цену времени. Но то — Диана! Она не сможет заполнить пустоту отсутствия мужа пригодными для света развлечениями, слишком уж земная, слишком чувственная. Если не получит эмоциональную отдачу от своего мужчины, будет несчастна. А потому я нашел прекрасную зацепку, почему я костьми лягу, но не дам случиться этой свадьбе.

— Все расходы беру на себя, — Андрей протянул кредитку. — Код сзади.

— Счет выставляет фирма, — я не притронулся к карте, не протянул руку.

— И там я тоже все оплачу. Я прекрасно представляю себе, какая сумма осядет в кармане Федора, поэтому и настаиваю, чтобы вы взяли деньги. Не для себя. Для моей невесты, — Андрей видимо напряг память. — Дианы, да?

Вторая причина, почему я ему ее не отдам: даже имя не удосужился запомнить. А вот полные данные желаемого партнера в бизнесе, уверен, знает назубок.

— Да. Дианы. Видели ее фото? — уточнил я. Очень важный показатель заинтересованности.

— Даже видео! — спокойно сообщил Андрей, вставая. — Прошу простить, мне пора идти.

Мужчина с достоинством встал, пожал руку и пошел к выходу. А я решил организовать проверку, который проходит каждый новый парень напрокат.

Достал из стола шар, и, как только хлопнула дверь, надул. Вышел следом, догнал и лопнул в двух метрах от мужчины. Тот молча дернул плечами, тут же обернулся, сгруппировавшись, словно готовился отразить нападения, а я расстроено сказал:

— Вот черт! Хотел показать новый принт на промошаре секретарю, не донес! — показал я на рваный латекс.

Андрей понимающе хмыкнул, с лица спала напряженная маска, и он еще раз кивнул на прощание.

— А ты не промах, Сазонов, — сказал ему вслед. — Проверку прошел на пятерку.

Еще один плюс ему, а мне дополнительная головная боль.

Этот прием работал на отсев идеально: если мужчина подтягивал руки к груди, как тираннозавр Рекс, при этом поднимал подбородок вверх — это дохлый номер. А если еще и ногу поджимал — то тухлый. А этот молодец, крепкий орешек!

Ох, и прибавилось мне работенки…

Сняла микрофон, наушники и надавила на виски. После рабочего дня в колл-центре страховой компании голова раскалывалась, а нервы сдавали. Перед глазами висел список универсальных ответов, за рамки которых я не имела права выходить, заколоченный в мозг молотком. Вот только люди не роботы: иногда так хочется кинуть трубку, разговаривая с очередным грубияном, что дрожь берет, а нельзя. Зубоскалишь до судорог и повторяешь как болванчик:

— Я могу чем-нибудь еще вам помочь?

А на том конце орут в трубку свой важный вопрос, на который мы не имеем права отвечать правду, увиливаем заученными фразами. Под конец дня казалось, что мои защитные латы настолько изношены и дырявы, что требует немедленно замены.

Я как раз плелась по коридору на выход, когда зазвонил телефон.

— Да? — мельком увидела имя контакта и внутренне подобралась.

— Освободилась? — у Эрика, похоже, привычка избегать приветствий!

— Да, иду домой, — кивнула коллегам на прощание и открыла входную дверь. В лицо ударил свежий вечерний воздух.

— Давай встретимся, — беззаботно предложил Эрик. Я чувствовала его бодрость и она настолько резонировал с моей усталостью, что я расстроено покачала головой.

— Думала, это я должна назначать даты парню напрокат, разве нет? — с подворотни выехала машина и перегородила мне дорогу. Ну, проезжай давай!

— Потому что заплатила? Так инициатива всегда за мужчиной! — будто так было у всех, пафосно заявил мужчина.

Горько усмехнулась, вспомнив Вову:

— Не скажи. Некоторые прекрасно обходятся и без нее…

Тонированное стекло плавно опустилось, и я увидела за рулем моего мужчину в аренду.

— Садись!

— Но… — замялась, желая одного: завалиться на диванчик кверху пяточками. А потому с надеждой спросила: — Домой довезешь?

— Почти! — заверил Эрик и похлопал рукой по сиденью.

Села рядом с мужчиной и подтянула сумку к себе, словно загородилась щитом.

— Тяжелый день? — сочувственно посмотрел на меня Эрик.

— Не то слово! — как день вспомню — так ноги отказываются на работу ходить.

— Тогда тебе точно нужно переключиться и сбросить негативную энергию, — задорно сказал Эрик. Ну нельзя же быть так возмутительно позитивным?!

— Как ты узнал, где я работаю? — не помню, чтобы рассказывала ему об этом.

— Ты же заполняла анкету, — напомнил Эрик.

— А… да… — я уже совсем забыла об опроснике.

— У тебя же сидячая работа? — неожиданно спросил мужчина.

— Да, я оператор в колл-центре страховой компании. Моя попа к концу дня квадратная, уши в трубочку и нервы как струны, — поделилась наболевшим.

— Тогда зови меня своим волшебником! — на повороте наклонившись ко мне, громко прошептал мужчина.

— Вот так сразу? И каким? — перебрала в уме самых известных. — Мерлином подойдет?

— Да как угодно, — Эрик опустил руку в нишу между сиденьями, достал что-то оттуда и протянул руку мне.

— И что же ты наколдуешь? Расслабон? Антигрустин? — я покосилась на зажатый кулак и осторожно подставила ладонь. Секунда, и в моей руке мини-леденец.

Мелочь, но всколыхнула во мне такую волну воспоминаний, что пришлось пропустить пару вдохов. Такими конфетками часто Мишка угощал…

Почему в последнее время столько всего напоминает о нем?

— Увидишь, — загадочно улыбнулся Эрик, и включил музыку погромче. Из динамиков полилось что-то динамичное, будоражащее. — Как тебе?

— Громко, — поделилась я, все еще думая о друге-толстяке. Интересно, у него до сих пор в кармане толстовки эти леденцы?

Крепко задумалась, а когда очнулась, то мы уже припарковались.

— Снова парк Горького?

— Не хочу, чтобы твои воспоминания о чудесном месте были отрицательными, — Эрик открыл дверь и посмотрел на меня: — Вон, смотри, лицо перекосило. Видно же, что будешь обходить теперь это место десятой дорогой. А так нельзя.

— Почему нельзя? — для меня это было болезненно.

— Потому что ты позволяешь неприятностям управлять тобой, — неожиданно сказал мужчина. Неожиданно для меня, потому что я никогда не смотрела на это под таким углом. А ведь, правда!

— И что теперь будем делать? Повторять маршрут неприятных воспоминаний? — предположила я, идя рядом с Эриком по парку.

— Нет, будем создавать новые! — мужчина схватил меня за руку и потянул на одну из аллей. — Прислушайся!

— Что? — не сразу поняла я. Отдаленные звуки музыки перемешивались с гомоном сотен голосов.

— Это наше новое воспоминание зовет! — Эрик повернул за поворот, музыка стала громче, и вот уже через минуту я пораженно застыла.

— Ты же не хочешь…

— Именно! — довольно кивнул мужчина, и потянул на площадку, по которой кружились пары.

— Я и не знала, что тут танцуют! — пораженно смотрела на молодые и не очень пары, получающие искреннее удовольствие от движений.

— А ты тут вечером была? — Эрик словно знал, что я не буду некомфортно себя чувствовать в центре, и остановился на краю площадки. Рядом отплясывала пожилая пара, а с другой стороны — совсем молодая.

— Нет, только днем, — я стояла как истукан. — Эрик, я… — потянулась назад, собираясь уходить.

— Помоги мне, — неожиданно сказал мужчина, и мои ноги приросли к дощатому полу площадки.

— Чем? — осмотрелась по сторонам, потом оценила его внешний вид. — Ты же в порядке.

— Я сегодня три часа репетировал. Полночи смотрел ролики. Если я не потанцую хоть пять минут, то все труды насмарку. Всего пять минут? Это же немного?

Я замялась. С одной стороны — жутко стеснительно все это, с другой — пять минут потоптаться и с чистой совестью уйти не так уж и страшно…

— Я тут больший лошок. Вот ты перебарываешь страх перед парком и воспоминания о бывшем, а меня девушка косолапым медведем обозвала, когда я последний раз танцевал. Давай вместе пять минут потанцуем и закроем эту страницу, согласна?

Я замялась. Разводит меня? Разыгрывает?

— Просто я решил, что будет справедливо, если мы будем на равных, как ты считаешь? — Эрик взял мою руку, приобнял за талию, и только притянул к себе, как мелодия смолкла.

Пауза, тяжелые вздохи запыхавшихся людей вокруг, звонкий смех, и мы смотрим друг другу в глаза…

И тут грянул джаз!

К этому меня жизнь не готовила!

— Я не умею! — крикнула я, оглядывая по сторонам, во все глаза наблюдая за выкидывающими фортеля парами.

— Я тоже к этому не готовился! — перекричал музыку Эрик.

— Тогда что делать?! — я вертела головой по сторонам