Грани

Я.В.А., 2022

Мои воспоминания горестны. Я помню, как он умирал у меня на руках. Ему было больно, но он держался. В тот миг все во мне исказилось, поплыло, я была оглушена… Он догадывался обо всем, что происходило со мной и попытался сделать вид, что ему не так больно и даже улыбнулся. Мне стало еще хуже. Я разрыдалась. Жутко осознавать, что он такой великий – лежит у меня на руках, истекая кровью, становясь все слабее и слабее, тая на глазах. Ужасно понимать, что я ничем не могу ему помочь. А он не может преодолеть это. Его называли повелителем Смерти, но сейчас именно она отнимает его у меня, забирая вместе с ним все, что было и есть, что будет… Что останется от меня, когда последние отблески жизни уйдут из его глаз, когда пронзительная синь померкнет под пеленой Смерти?

Глава 10. Служба Лилит и ее заслуги

Это плавание было долгим. Торговцы были крайне осторожны — перевозили крупные партии товаров только под охраной (те, кто мог себе это позволить) или вместе с еще несколькими кораблями: втроем–то уж точно проще защищаться, чем по одному. Так что, на этот раз пиратам было не так-то легко добыть что-нибудь стоящее.

Роджеру, кстати, новая мера защиты, понравилась — это усложнило задачу, сделав ее гораздо более интересной, но он быстро и успешно разрешал эту проблему, продумывая новые и уже традиционные уловки и приемы: от дедовских махинаций с флагами и вплоть до психологических атак — его извращенный ум рассматривал множество вариантов, выбирая самые удачные, все углубляясь в поставленную задачу.

Лилит в это время осваивала азы фехтования и вооруженного боя в целом, и уже самостоятельно — теорию, что освободило несколько часов Ро́джера, дав возможность вплотную заняться разработкой новых тактик ведения боя. Капитан «Смерти» не поощрял ортодоксию ни в чем, тем более в бою.

Джек хвалил рыжую, Ловалонга и Логрен были более сдержаны в оценках, но, тем не менее, она замечала их одобрительные улыбки. Да и отношение к ней изменилось — они стали настоящими друзьями: подтрунивали друг над другом, спорили, обсуждали общие дела и делились проблемами или давали советы.

Роджер был сдержан, иногда даже позволял себе задевать ее гордость, называя эти успехи случайными, тем самым, не позволяя ей расслабиться, подгоняя точными ударами, так как знал, куда следует бить: сокровенное желание возлюбленной — доказать чванливым мужланам, что она ничуть не хуже них.

Теперь у Лилит были надежные друзья, с которыми она была сама собой — Джек, Ловалонга и Логрен. Роджеру укрепление их отношений тоже нравилось. Девушке было уже не так страшно: экипаж «Смерти» примирился с присутствием на фрегате женщины. Этим тоже все были довольны. Опасность бунта почти миновала…

По-прежнему, Роджер запрещал Лилит участвовать в захвате кораблей, что теперь задевало ее еще больше: «Я многому научилась у них и могу за себя постоять!». Однако, Ле́о был непреклонен, и каждая ее попытка уговорить его разрешить выйти из каюты во время грабежа заканчивалась ссорой. Оба были упрямы — она продолжала рваться в бой, он удерживать ее от этого. Неизменно, его взгляд становился угрожающе колюч и холоден, а синева глаз темнела. Лилит горячилась, кричала на него, а Роджер был спокоен как столетний утес. Ее старания убедить его распадались прахом. Друзья так же поддерживали Роджа, за что девушка ужасно злилась на них.

— Ты не выйдешь на дело до тех пор, пока я не буду уверен в тебе и твоей силе. — Всегда говорил Ле́о в конце их спора.

— Я уже сильная! — Отвечала она ему.

А вот это было рискованно: экипажу не нравилось то, как капитан оберегал свою «жену», хотя все видели их тренировки, ее усердие, когда она выполняла приказы Ро́джера. Но главное матросы не понимали, почему он ее тренирует. «Для чего?» — стоял недоуменный вопрос в их глазах, и никто не мог на него ответить. Даже сам Ле́о не знал, зачем он делает из нее убийцу — такую же как они… Как он, что еще хуже.

Несколько раз Лилит победила Джека и Ловалонгу — это свидетельствовало уже об очень высоком уровне владения оружием и своим телом для столь непродолжительного обучения. Ребята радовались каждой ее победе, несмотря на едкие шуточки Ро́джера.

— Джеки, старина, даже моя девочка уже бьет тебя. — «Старина» только смеялся и отвечал:

— Твоя девочка быстрая, как дьявол, и ловкая, как дикая кошка. — Лилит ужасно смущалась — это был лучший комплимент для нее. Ловалонга тоже вскоре перестал быть непобедимым. Их «маленькая Лил» все чаще побеждала друзей.

В теории она так же была сильна и с интересом в нее углублялась, с жадностью получая новые знания обо всем на свете. Наконец-то ее любопытство удовлетворялось в полной мере. Лилит часто теперь жалела, что ее память не так хорошо развита, а ведь она старалась запомнить как можно больше: мало ли что в жизни на море пригодится?

— Ну что, Лилит, не хочешь попробовать одолеть меня? — Лукаво улыбаясь, предложил синеглазый демон Южного моря.

— С радостью, капитан. — Откликнулась рыжая бестия, как ее начали называть матросы «Смерти».

Поединок длился очень долго — почти 3 минуты. Роджер даже начал злиться: упрямая девчонка все еще боролась с ним, иногда даже заставляя обороняться. Далеко не всякий боец мог заставить Черного Ро́джера обороняться. Уже не скрывая своего любопытства, компаньоны — пираты следили за ходом поединка. «Неужели она победит капитана?» — едва дыша, думали они. Но Ле́о не собирался проигрывать маленькой девчонке, которая еще недавно и шпагу–то в руках не держала — ни за что. Однако, его сразу же задело то, с какой серьезностью он начал к ней относиться — она не мастер, как Джек, Лов или Лог. Максимум, как Стерт, у нее опыта-то мало. Но друзей она уже не раз оставляла без оружия…

И вдруг шпага очертила высокую дугу в воздухе и со звоном упала на палубу. Роджер не улыбнулся даже, заметив, как расстроилась девушка.

— Ты делаешь успехи. На этом корабле теперь только я смогу обезоружить тебя в одиночку. — Лилит склонила голову.

— Спасибо, учитель. — Он улыбнулся: все-таки Лилит была безмерно очаровательна и соблазнительна… Синева сапфировых глаз потемнела и как-то по-особому засияла. Заметив это, девушка едва заметно покраснела: она поняла, о чем он думает. Внутри приятно защемило. Усмешка скользнула по его губам.

— Ну что ж. — Потянул он. — Может, попробуешь одолеть меня в кулачную? — Эта идея не очень-то ей понравилась. Лилит по неволе вспомнила о его «сдвигах» и тех побоях, что он ей наносил.

— С удовольствием. — Спокойно ответила она, слегка поклонившись: реверанс делать не позволял этикет — женщин на бой не вызывали, а, значит, она не женщина.

В «безоружном» бою ее шансы победить были ничтожно, просто ужасающе малы, даже больше, вовсе отсутствовали, но отказаться Лил не могла — отступать нельзя — это бы означало поражение даже без попыток победить. Не в правилах такой упрямой особы, как бывшая леди Лилит Ага́полис.

Тем не менее, страх все же тревожил ее душу… Роджер даже слегка покраснел, прочитав это в ее взгляде. Мужчина и сам не понял как, но он отчетливо увидел в ее глазах отражение страха.

Девушка тоже смутилась, когда заметила легкий румянец на бледном обычно лице Роджа. Его взгляд потупился: ему было стыдно…

— Нет. Я не могу. — Он поклонился. — Прости, но это не делает мне чести.

— О чем вы? — Недоуменно спросила Лил. — Это ведь тренировка. — Он покачал головой.

— Пожалуйста. — Все застыли. Удивление парализовало их на несколько мгновений. — Прости. — Капитан еще раз слегка склонился и поспешно ушел.

Лилит так и осталась стоять на месте, крайне растерянная столь неожиданным исходом, осознавая, что на нее все смотрят, кто-то даже с трудом скрывает иронию. Это наблюдение только еще больше огорчило ее.

«Какое их дело до того, что происходит?» — девушка была слишком зла и растерянна, чтобы трезво оценивать ситуацию.

— Вы выставили меня на посмешище перед ними. — Бросила обвинение с порога влетевшая в каюту «рыжая бестия», сверкнув гневным взглядом.

— Какая разница, что они думают?.. — То ли спросил, то ли сказал Ле́о.

— Большая. Если вы не заметили, я стараюсь заслужить их уважение. — Все-таки она была очень рассерженна.

— Не все ли равно, что думает кучка мужланов? — Он, как выяснилось, тоже был зол.

— Почему ты отказался? — Уж слишком упрямой была бывшая аристократка, чтобы отступить.

— Затем, что я увидел, как ты испугалась… — Тихо сказал он, словно боясь разгневать ее.

— Я бы справилась с этим во время поединка!

— Но ты не мужчина! Неужели ты отказываешься понимать, что мне не хочется драться с женщиной: это абсурд! — Выпалил он.

— Не верю.

— Лил, мне тоже неприятно вспоминать о том, что я… — Запнулся он на мгновение, — делал с тобой! — Он кричал, а это случалось редко. Девушка вздохнула. — Я боялся, что снова свихнусь… Я боюсь. — Ее красивое лицо застыло маской бескрайнего удивления, изумленный взгляд неподвижно остановился на его лице.

— Неужели ты не понимаешь, что я могу тебя убить? — Горько поинтересовался он. Лилит, молча, кивнула.

— Ты не сделаешь этого. — Спокойно возразила рыжая ровным голосом.

Роджер отвел взгляд и замолчал. Лилит села на койку. Тяжело вздохнула. Ле́о так и остался за своим столом, в любимом кресле. А ведь ей так хотелось, чтобы он сел рядом и обнял ее. Но Ле́о сидел, где сидел и идти к ней не собирался.

— Обними меня. — Едва ли не приказным, но капризным тоном сказала она. Роджер бросил на нее удивленный взгляд, но с места не двинулся.

Лилит тоже не шелохнулась, посидела так с минуту, легла на постель и отвернулась к стенке.

— Как хочешь. — Устало бросила она ему. Роджер ничего не ответил, даже не усмехнулся.

Она проснулась только ночью: за иллюминатором было темно. Ро́джера в каюте не было. Быстро поднявшись с постели, Лилит подошла к двери, попыталась ее открыть — заперто… «Захват? А меня, как обычно, запер?» но особой злости или хотя бы сильного раздражения не последовало. Ей было тошно отчего-то…

Роджер был только рад, что она спала, когда ему сообщили о торговце в нескольких милях к юго-востоку от них. «Обойдемся без скандала хоть на этот раз» с облегчением подумал он, глядя на спящую девушку. Маленькая, по-детски разрумянившаяся во сне, беззащитная — он нежно улыбнулся, хотел поцеловать хотя бы в лоб, но побоялся разбудить: она тоже научилась чутко спать. Прокравшись, словно вор к выходу из обчищенного дома, мужчина тихо вышел и так же тихо запер дверь ключом, который тут же повесил себе на шею — так он потерял бы ключ только вместе с головой.

Лил бродила по каюте… как всегда. В одиночестве, точнее наедине с собой, думать было легче. «Ты сам боишься себя и того, что с тобой происходит… Неужели, ты и правда сумасшедший? — Девушка горько вздохнула, — Похоже на то… Но он так умен, он гениален…» — Ей стало больно за него: красивый и умный, молодой и сильный… больной…

Роджер вернулся поздно — далеко за полночь, едва ли не за пару часов до рассвета. Снова весь в крови. С этой леденящей душу ухмылкой. Сердце Лилит сжалось от страха. «Снова поднял Жоли Руж… Мне нельзя подавать вида, иначе он не сдержится.» — решила она, крепясь.

— Уже проснулась, сладкая моя? — Такое обращение только усилило тревогу.

— Как видишь, Ле́о. — Он жестко усмехнулся, подошел к ней. Лилит стояла у дальнего от двери стеллажа с книгой в руке. Книга была довольно тяжелой, при необходимости можно воспользоваться ей. Но все же девушка молилась, чтобы все обошлось. Только вот надежда становилась все слабее с каждым его шагом. Он медленно, словно крадясь, приближался к Лилит. Она запрещала себе отступать к стене за спиной — это могло спровоцировать его. «Он похож на дикого зверя… а я на дрессировщика. А это все сплошной цирк с кошмарными фокусами и кровавыми номерами» Подумалось ей.

— Иди ко мне. — Мягко попросил Роджер, а глаза отражали смесь ненависти и похотливого желания. Девушка сжалась, но все же сделала первый, робкий шаг к нему навстречу.

Неожиданный рывок вперед, он схватил ее за рубашку и потянул на себя. Лил не успела среагировать, скованная страхом, врезалась в его твердую грудь. Он прижал ее к себе так крепко, что стало трудно дышать.

— Ты ведь хотела, чтобы я обнял тебя. — Она кивнула, сохраняя непроницаемое выражение лица. — Ты думаешь, что твоя беспристрастность злит меня меньше, чем твой страх? Тем более, что я его чувствую. Он исходит от тебя волнами. — Процедил он.

— Не сжимай меня так крепко. Тяжело дышать от таких объятий. — Голос ее не ослушался, и просьба прозвучала ровно.

— Вот так? — Он усилил хватку, ей стало больно. — Или еще сильнее? — Как же ей было больно!

— Ле́о… — Едва прошептала она. Все так же неожиданно он ослабил жуткое кольцо рук. Девушка с облегчением вздохнула. — Спасибо. — Произнесла она.

— Почему ты не смотришь мне в глаза? Боишься? Маленькая моя… — Он начал мять ее грудь. Снова боль. Лилит ударила его по руке и попыталась убрать ее от себя, но ничего не получилось. Он был чудовищно силен. Каменные мышцы даже не ощущали ее сопротивления.

— Хватит, Ле́о! — Крикнула она, отчаяние накрыло ее волной.

— Ну наконец-то я вижу твой страх… — Роджер швырнул ее на кровать, и она долетела до нее, несмотря на те 2 метра, что было между ней и койкой. Книга неожиданно громко упала на пол недалеко от его ног.

Роджер подошел к ней, присел на корточки, чтобы его и ее лицо были на одном уровне. Лилит гневно смотрела в его глаза. Страшный взгляд огромных таких же безумно красивых, как и безумных глаз… Суровое, такое невероятно правильное лицо с жуткой усмешкой на губах.

— Очнись… — Отчаянно попросила она, предчувствуя все те страдания, что ожидали ее, если он не остановится. — Ле́о

— Замолчи, — И она замолчала, как завороженная, глядя в пронзительную синь сапфировых обителей бесовского помешательства с обжигающим холодом во взгляде. Но эти глаза были так прекрасны. — Глупая, — Он схватил ее за волосы, склонив ее голову к постели, не обращая никакого внимания на ее сопротивление. — Не нужно прожигать меня взглядом… — Ухмыляясь, сказал он, вдавив ее лицо в матрац. Тут же отпустил девушку.

— Хватит! — Она была так зла сейчас, что страх отступил. Снова попыталась вырваться.

— Ты так хотела попробовать себя в кулачную… — Вдруг припомнил мужчина. — Посмотрим, чему ты научилась у них. — Но Лилит была зла… Она была решительно настроена защитить себя. Он не пугал, а бесил ее. — О, я вижу, девочка хочет побороться… — Прокомментировал он, когда она поднялась с койки. Сам выпрямился во весь рост.

Она не ожидала, что успеет отразить его удар… Точнее не удар — так, замашку для разминки.

— Молодец… — Он снова попытался ударить ее по лицу, Лилит с трудом остановила его тяжелую ладонь. А ведь эти руки умеют быть такими нежными и заботливыми…

Это был трюк, одновременно вторая его рука врезалась ей в живот, лишив дыхания на бесконечно долгие секунды. Девушка согнулась от боли, открывая рот в попытках поймать воздух, который исчез на несколько долгих мгновений, а потом, причинив ужасную боль, ворвался в легкие. Роджер снова взял ее за волосы и заставил выпрямиться. Лил уже ничего не соображала — слишком сильно он ударил ее. Снова его тяжелая ладонь… Теперь удар пришелся по лицу — пощечина.

— Приди же в себя. Нужно быть на чеку. — Кровожадно улыбаясь, сказал он. Лилит по-прежнему хватала ртом воздух, все плыло перед глазами. Он еще раз ударил ее по лицу. — Что же ты такая слабенькая? — Угрожающе поинтересовался он.

И вот она лежит на постели, теперь согнувшись пополам… Не соображая ничего, даже не плача от новой боли, вызванной вторым ударом в живот… А Роджер стягивает с себя грязную, пропитанную кровью рубашку, потом снимает капри, рвет одежду на ней. Снова пощечина.

— Черт, приди же в себя! — Он злится еще больше, бьет коленом в живот. — Дрянь! — Переворачивает девушку на спину, ложиться на нее сверху, грубо раздвигает ноги.

Лилит вскрикивает от боли — он груб, неимоверно груб, она задыхается, бока жутко болят, теперь он ее насилует.

Наконец, он насытился и встал с нее. Лил кое-как переворачивается набок и сворачивается калачиком, пытаясь хоть немного унять боль лепок пониже поясницы. Как же больно!

Мужчина уже переоделся, а она так и лежит с трудом вдыхая воздух. Роджер выходит из каюты.

Такое чувство, что из нее что-то вынули: такая внутри зияющая пустота. Ей все безразлично, даже боль. Все померкло.

Лицо Логрена… Она плохо слышит, что он говорит, словно их разделяет толща воды или толстый слой ткани.

В каюту зашел Роджер. Он зол, накидывается с кулаками на Лога, вышвыривает за дверь и тут же ее запирает. Вдруг застыл…

Она очнулась и сразу же увидела Ро́джера, он сидел на полу, держа ее за руку, глядя в иллюминатор. Вздрогнул. Молчит. Во взгляде бесконечная боль.

— Лилит, тебе нужно на берег… — Тихо шепчет он. — Пожалуйста. — Она ничего не отвечает. Внутри все та же пустота. — Прости меня… Пожалуйста, прости. — Шепчет он. Ей так пусто, ей абсолютно все равно.

— Оставь меня. — Говорит беспристрастно, тихо, но каждый звук с тем же отвратительным и страшным свистом, с каким плеть рассекает воздух, а затем и кожу. — Дай мне поспать. — Он внимательно смотрит на нее. Кивает. Поднялся с пола, пошел к столу. Конечно, любимое кресло.

Прошло уже несколько часов, она так и лежит с открытыми глазами, но Роджер боится тревожить ее. от она уснула.

Придя, наконец, в себя, женщина вздохнула. Ле́о сидел на полу и держал ее за руку. Снова смотрит в иллюминатор.

— Ты простишь меня? — По-детски робко спрашивает он. Огромные, пронзительно-синие глаза, полные боли.

— Я так устала. — слышит она свой голос. — Дай мне отдохнуть.

— Тебе нужно поесть. Уже сутки прошли, а ты не ела… Пожалуйста, поешь.

— Я не хочу. — Ее спокойный голос, безразличное выражение красивого лица… — Дай мне отдохнуть. — Ему так страшно, что хочется кричать.

— Лил, пожалуйста. Я умоляю, поешь.

— Я не хочу. — Он вздрогнул.

Джек мягко погладил ее по щеке. Слегка коснулся руки. Отогнул одеяло в сторону, чтобы осмотреть живот.

«Красивая… какая красивая» — подумалось ему, Роджер враждебно-колюче смотрит на него.

— Не смей так на нее смотреть… — Угрожающе шепчет он. Джек предугадал его удар, блокировал. Отскочил от постели, боясь, что они могут упасть на Лил. Роджер бешено смотрит на него, явно намереваясь убить. Джек пытается скрутить друга, но он чудовищно силен и ловок. В каюту входит Логрен, изумленно смотрит на них и тут же бросается на помощь к Джеку. Вдвоем они связывают Ро́джера, аккуратно кладут его на пол.

Оба застыли, Лилит, молча сидит на постели, укутанная в одеяло. Ее внимательный, острый взгляд изучает их.

— С ним так часто бывает? — Ровно спрашивает она.

— Как ты появилась, реже. Гораздо реже. Но теперь он опаснее. — Со вздохом отвечает Джек.

— Он был спокоен… Почему это с ним? — Она теперь дрожит.

— Мы не знаем. «Он сам не знает…» — Говорит Логрен. — Это опасно для тебя, Лил. Ты должна уйти от него. Иначе вы оба пострадаете.

— Нет! — Кричит с пола Ле́о во весь голос, он бьется, пытаясь освободиться, но его крепко связали. — Нет! Лилит! — В его крике столько боли и страдания. Ее трясет.

— Вы оба несчастливы! Посмотри, что с ним! — Джеку нелегко дается каждое слово. — Понимаешь? Вам нельзя быть вместе. Если он убьет тебя, он потом убьет и себя. — Лилит качает головой, Роджер по-прежнему извивается на полу и кричит, повторяя ее имя.

— Но я не могу… — Она заматывается в одеяло и опускается на пол рядом с Роджером. — я нужна ему.

— Он погубит вас обоих… — Тихо говорит Логрен. — Лилит, если ты уйдешь от него, он не будет останавливать тебя силой.

— Я не уйду от него! Я ему нужна! Я люблю его! — Девушка успокаивает Ле́о, гладя по лицу, спине. Он затихает. — Посмотри на него! Он так беззащитен! — Обращается она не то к Джеку, не то к Логу.

— Он связан… Ему плохо от бессилия. — Еще одно горькое признание Джека.

— Он не убьет меня. — Убежденно говорит Лил.

Роджер совсем затих, он, кажется, уснул. Нет, она ошиблась: он просто смотрел в одну точку где-то на противоположной стене. Его лицо выражало крайнюю степень боли и страха: брови нахмурены, губы сжаты в одну узкую линию, глаза болезненно сверкают.

— Развяжите меня. — Тихо приказал он. Джек и Лог принялись освобождать друга из пут крепкой веревки. Лилит так и сидела рядом с ним, но уже не гладила его.

Освободившись, Ле́о потер образовавшиеся синяки, особенно большие были на запястьях и, можно предположить, ногах ближе к щиколоткам. Молча, поднялся с пола, подал руку Лил. Та приняла помощь, и теперь они стояли плечом к плечу напротив Джека и Лога.

— Они правы. — Как приговор произносит он. — Нам лучше расстаться.

Лилит ничего ему не ответила, просто, молча, вышла из каюты. Ее лицо было непроницаемо спокойным, даже если ей и было больно — она ничем этого не выдала. А больно ей было! «Неужели он хочет бросить меня?!» — Билась мотыльком в ее голове одна мысль… все вокруг поблекло. И женщина не замечала косых взглядов со стороны экипажа. Неожиданно, ее подхватывают руки Ле́о, он поднимает ее и не очень-то аккуратно несет в каюту. Лилит, как оглушенная. Взгляд изумрудных глаз безмятежен, и даже пуст… она смотрит в одну точку и не реагирует на обращения ни Роджа, ни друзей.

Ле́о что-то устало бормочет себе под нос. Он немного прошелся по каюте, но потом сел в кресло. Джек и Логрен сидят за столом и молчат. Лилит лежит на койке, все так же укутанная в одеяло.

— Вы правы… Но я не могу ее выгнать. А она не может уйти… — Все это понимают, но также все видят в этом самый безобидный выход из положения.

— Ты должен. Ты сильнее, чем Лил. Ты старше, опытнее. — Начинает Лог.

— Ты не должен ни мучать ее, ни мучатся сам. — Продолжает Джек.

— Как вы можете? — Ошеломленно спрашивает Лилит. — Как вы можете?! — Истерика слишком крепко обняла ее, но девушка смогла совладать с собой и быстро успокоилась — это умение она каким-то образом переняла у Ле́о. — Я не смогу так жить! Снова вернутся ТУДА? Ни за что… Я пойду в бордель, но не вернусь к той жизни!

— Что тебя больше страшит: расставание со мной или скука и тоска в свете? — Тихо интересуется Роджер. Его внимательный взгляд изучает лицо женщины.

— Ле́о, я не буду жить без тебя.

— Ты же сказала, что пойдешь в бордель и не вернешься в свет… — Напомнил он.

— Думаешь, я не дам себе шанс забыть человека, который выкинул меня, как ненужную вещь? — Едко отвечает она. Удар достиг цели…

— После такого долгого плена у Ро́джера, ты навряд ли будешь принята в аристократическом обществе… — Мягко говорит Лог.

— Ну и плевать. Я туда и не хочу. — Решительно говорит Лилит. — Так что, ты уверен, что хочешь нашего расставания? — Заметив отражение сомнений на его лице, она добавляет:

— Ответь прямо сейчас. Это будет правильнее всего. — Роджер качает головой.

— Я не хочу этого, но это нам нужно.

— Для чего? Чтобы мучиться от тоски? В одиночестве бродить среди людей, не находя нигде утешения и лекарства от боли? — Он смотрит ей прямо в глаза.

— Или ты сможешь продолжить ту жизнь, которая была без меня? — В изумрудах пляшет дикий огонь. Он завораживает.

— Нет… — С трудом признается он. — Останься со мной… Пожалуйста. — Просит бог свою маленькую госпожу.

Молчание еще с минуту висело над ними, сохраняя напряжение разговора. Джек и Лог внимательно смотрели на Лилит, а она, в свою очередь, на Ле́о.

— Мы будем вместе. Больше не нужно это обсуждать. — Заявляет Лилит. Роджер улыбается: ему нравится то, как она распоряжается и отдает приказы. Маленький бесенок…

— Позвольте, мне одеться. — Уже тоном аристократки «просит» она. Джек и Логрен кивают на прощание и уходят. Оба знают, что потеряли большую часть ее доверия, но они должны были попробовать ради самих Ле́о и Лил…

— Ле́о, — Только сейчас чувства просыпаются в ней, они обрушились дикой, совершенно безумной волной, лишив возможности дышать и даже думать. — Ле́о, — Повторила она его имя, в красивом голосе звучала мольба. — Не бросай меня.

— Не брошу. Никогда. — Она вздохнула, внимательно всмотрелась в его красивое лицо, омраченное чувством вины, болью и страхом. — Но ты должна это сделать. Заставить себя. Уйти и не возвращаться. Что бы не происходило. — Он подошел к ней, она встала, выпрямилась во весь рост. Все равно маленькая… Роджер улыбнулся этой мысли. Слегка наклонился и поцеловал ее в лоб. Легкий, прохладный поцелуй — только он так умеет. Девушка зажмурилась, не смея шевелиться даже после этого мимолетного поцелуя. На секунду она представила, что больше он ее никогда так не поцелует, даже слова от него она не услышит… И ей стало жутко. Именно жутко от одной мысли о полном, беспросветном одиночестве. Ле́о постепенно, безболезненно стал для нее всем: и теплом, и светом, и болью, и радостью, вытеснив даже жизнь, став ее заменителем.

— Ты слышишь меня? — Он приподнял ее лицо, заглянул в такие же испуганные, как и у него, глаза. — Я не такой сильный, как ты. — Теперь глаза были не только испуганными, но еще и удивленными.

— Нет… ты просто не сможешь это сделать, поэтому заставляешь меня, в надежде, что я буду такой дурой, чтобы отказаться от тебя. — Он уловил легкую пока еще тень раздражения, нависшую над ней, но вскоре, он был готов поклясться, что эта тень станет ее криком и яростью во взгляде.

Неожиданно, Роджер обнял ее за талию и прижал к себе, потом приподнял. Ее ноги перестали касаться пола.

— Не надо злиться. — Но никакого ответа не последовало.

Этот разговор так и остался незавершенным. На словах. Но все уже поняли, что больше говорить не о чем. Продолжилось плавание.