Врата ада

Юрий Соколов, 2020

Если самое плохое уже случилось, казалось бы, можно ожидать только изменений к лучшему. Но это неверно – все может быть еще хуже. Сделанное некогда видным ученым предсказание сбылось: по всей планете открываются хоулы – проходы в другие миры. Вторжение из них на Землю множества живых существ, от огромных кровожадных чудовищ до вызывающих губительные пандемии микробов, стало повседневной действительностью. Однако человечеству удается справляться с трудностями, пока прямо посреди столицы одного из государств не открывается хоул, который впоследствии получит название «Врата ада», – и многомиллионный город превращается в ад. Хаос распространяется по его окрестностям и грозит охватить всю страну, а следом – всю планету. Остановить катастрофу возможно лишь проникнув в другой мир и узнав о причинах. И первыми туда идут разведчики Объединенных сил противодействия.

Глава 6

Путепрокладчики снова пришли в движение и расчистили дорогу до нас. На перекрестке Прорезной и Владимирской приземлился вертолет — оттуда к нам доставили массивный контейнер и протянули от него кабель обратно до перекрестка. Молодой рослый парень в серебристом комбинезоне вручил Артему другой контейнер, маленький, с двумя ручками по краям, и сказал:

— Когда окажетесь на месте, наклонитесь над вакцинатором и расположите контейнер прямо над ним, примерно в полуметре. Нажмите большую зеленую кнопку на правой ручке — он откроется и выдвинет манипулятор. Больше вам делать ничего не надо: манипулятор самонаводящийся, все уже настроено. После того, как вакцинатор окажется внутри, контейнер закроется. Останется лишь донести его до большого контейнера, который откроем уже мы. И закроем мы. Ну а если случится накладка с техникой, вам действительно придется взять вакцинатор руками.

Артем молча кивнул.

— Внимание координатору ОСП в черте города, — раздался по связи чей-то резкий голос. — Поручаю вам сформировать группу прикрытия и лично руководить операцией.

Это кто-то из Главного управления, подумал я. Если не из самого Центрального комитета.

— Принял! — ответил координатор.

— Минуточку! — вклинилась в разговор Крошка. — Эта операция — часть подготовительного этапа операции разведгруппы Гридина. По правилам, при форс-мажорных обстоятельствах командовать должен непосредственно он. А он передал командование мне.

— О нет, — только и сказал координатор.

— Дорогая, — произнес резкий голос. — Я специальный уполномоченный группы «Противодействие». И я приказываю вам…

— Я отказываюсь подчиняться, — перебила Крошка. — Согласно уставу Объединенных сил, удаленное командование в текущем положении недопустимо, пока жив полевой командир. Связь нестабильна — координатор может не успеть отдать необходимый приказ в критический момент или полностью потерять контроль над ситуацией. По окончании операции можете меня уволить. В случае провала можете отдать меня под суд. Но группу прикрытия сформирую я. Она будет состоять из меня и пятой двойки разведгруппы.

— Гридин! — взорвался уполномоченный. — Немедленно арестуйте ее и утащите подальше оттуда!

— Он не вправе меня арестовывать, — возразила Крошка. — Если он попробует это сделать, я применю оружие.

Гридин смущенно закашлялся.

— Она права, — сказал он. — Я ее не то что арестовать — передать командование мне обратно заставить не могу. Вплоть до завершения всех действий с вакцинатором. И вы уверены, что координатор справится с поставленной задачей успешнее?

В эфире повисла тишина. Похоже, уполномоченный совсем не был уверен.

— Вообще-то состав группы прикрытия идеален, — подал голос координатор, нарушая субординацию. — Ученые подтверждают. Если забыть о том, что мы не хотим лишиться единственного либера в ОСП, лучше и пожелать нельзя.

— Знаю, — ответил уполномоченный, еще помолчал и добавил: — Что ж, действуйте в соответствии с правилами.

— Перемога! — хохотнул Грицай. — Крошка рулит!

— Круто, — согласился Иванов.

— Мои поздравления, мэм, — почтительно сказал Райли. — Однако замечу, что с такими методами вы рано или поздно попадете на гильотину.

— Крошка в своем репертуаре, — хмыкнул кто-то из ученых. — Помнится, в Сингапуре она…

— Коллега, я вас умоляю, заткнитесь, — посоветовал ему Джамаев, и что отколола Крошка в Сингапуре, мы не узнали.

— Начинаю понимать, за что власти так ненавидят либеров, — пробормотал Даго. — Будь я властью, тоже ненавидел бы.

— Всем, кроме Артема и пятой двойки отойти за перекресток, — принялась распоряжаться Крошка. — Артем, слушай меня внимательно: когда пойдешь к вакцинатору, постарайся ни о чем не думать. Особенно о том, о чем скаут обычно и думает, — как уцелеть и при этом сделать дело наилучшим образом. Это дело наилучшим образом сделать нельзя, потому что никто не знает, как его делать. Но одно могу сказать точно: нанофизиты чувствительны к любым информпотокам, и тебе лучше всего вообразить себя безмозглой амебой, неспособной мыслить. Просто иди к вакцинатору, забирай его и возвращайся. Не бойся совершить какие-то неправильные действия. Даже если ты уронишь вакцинатор, скорее всего, ничего страшного не произойдет. А вот если испугаешься при этом — может. Помни, что контейнер сам по себе не способен удержать нанофизитов внутри. Они слишком маленькие, и достаточно герметичных емкостей для них, которые можно открыть и закрыть, просто не существует. А при желании они вообще могут разобрать что угодно на атомы. Оба контейнера рассчитаны лишь на экранирование внешних информпотоков и создание искусственной информсреды внутри — больше ни на что.

— Понятно, — только и сказал Артем. В критических ситуациях он всегда становился немногословным.

Крошка посмотрела на Дашу, затем на меня:

— После такой инструкции Артему не стоит и говорить, что делать мне и вам. Фактически, он должен инстинкт самосохранения отключить. Следим за ним, смотрим во все глаза и убиваем любого мутанта, который появится в пределах видимости.

Мы не стали спрашивать, почему Крошке было так важно, чтобы вакцинатор брал кто-то из нас, и отчего она пошла на конфликт с — ни много ни мало! — уполномоченным «Противодействия», лишь бы в группу прикрытия не попал никто другой. Тем более не захотели отказываться. Во-первых, все уже решили без нашего участия, а после демарша Крошки любые попытки восстать против начальства показались бы смешными. Во-вторых, всего-навсего за неполный день мы настолько привыкли к тому, что наша двойка превратилась в тройку, и привязались к Крошке, что и помыслить не могли позволить ей прикрывать Артема в одиночку или заменить нас кем-то еще.

Артем подмигнул нам, закинул автомат за спину и пошел вперед, держа контейнер прямо перед собой. Мы двинулись следом короткой цепью — я и Даша по краям, Крошка в центре и чуть сзади.

— За тылы не беспокойтесь, — процедила она сквозь зубы. — Я успею предупредить, если кто-то появится со спины.

Артем вошел в обозначенную маячками зону. Нанофизиты уже успокоились, связь работала. Мы хорошо видели через Артемкину камеру, и даже слышали, как он дышит, — спокойно, как на прогулке.

— Тоже входим в зону, — сказала Крошка. — Связь может испортиться в любую секунду, надо следить за обстановкой визуально.

Пока все шло хорошо — вокруг нас и в небе было чисто. Артем пробрался через завалы, остановился у вакцинатора, наклонился над ним. И тут чуть заметно дрогнул хоул — дважды: кто-то хотел войти в него на той стороне и тут же отступил. Артем засек это дрожание и выпрямился. Видно, полностью забыть об окружающем и перевоплотиться в амебу у него не получилось — сработала многолетняя привычка всегда быть настороже, если ты на задании.

— Ч-е-е-ерт! — простонала Крошка. — Назад, Артем, назад! Бросай контейнер! Нацель на вакцинатор, открой и брось!

Артем что-то сказал, но мы его не расслышали, и связь вырубилась.

— Артем, беги! — завопила Крошка. — Беги, они выходят!

Хоул дрогнул еще раз и из него появился минотавр — безволосое мускулистое чудище весом в полтонны, похожее на помесь быка, тигра и человека.

Артем швырнул контейнер на вакцинатор, повернулся, чтобы бежать, заметил мутанта и развернулся обратно, перебрасывая из-за спины автомат. Однако выстрелить не смог: его свело судорогой и затрясло, словно от ударов электрическим током. Минотавр взревел, завидев добычу, и кинулся на Артема. Тот смог все же поднять автомат, а мы открыли огонь еще раньше. Минотавр вздыбился, вставая на задние лапы, и буквально развалился на части от пуль из четырех магазинов. Даша добавила к этому еще пару выстрелов из подствольного гранатомета.

— Артем, как ты?.. — крикнула Крошка, перезаряжая винтовку. — Артем, отвечай! Четко, внятно — иначе мы будем вынуждены убить тебя! Как себя чувствуешь?

— Я? — переспросил Артем неуверенно и удивленно. — Вроде, в порядке. Сперва жар по телу прокатился и сковало всего, но сразу отпустило.

— Пошли! — приказала Крошка. — Идем туда — и пропади оно все пропадом!

Мы подбежали к Артему. Контейнер валялся на земле — он выпустил манипулятор, втянул вакцинатор в себя, но попавший под крышку камень помешал ему закрыться. С минотавром что-то происходило. Он был мертв — я мало кого видел настолько же мертвым. Никак не остаться в живых, если тебя всего прошило пулями, разорвало пополам, а еще снесло голову и оторвало две конечности из четырех. Однако с останками чудища творилось нечто странное. Они дергались, как недавно Артем, вздувались буграми, их вело и корежило.

— Контейнеры, нам нужны контейнеры! — среагировала Крошка. — Все это нужно собрать! И как можно быстрей растащить друг от друга!

Куски минотавра быстро превращались в скопления аморфной биомассы, живущие сами по себе. Крошка подбежала к брошенному контейнеру, защелкала кнопками, заставила его раскрыться и отдать вакцинатор. Потом подошла к подходящему по размеру скоплению, нацелила аппарат на него и втянула манипулятором внутрь.

— Сергей, Даша — бегом на перекресток! — приказала она. — А я с Артемом здесь!..

Мы рванули назад и через пару секунд вышли из зоны отсутствия связи. Наперебой, торопясь и путаясь, обрисовали ученым обстановку. Сбоку из развалин выпрыгнул потрошитель — мы его расстреляли не останавливаясь. Навстречу нам бежали Гридин, Зунг, Пашич, Даго и все три группы спецназа в полном составе.

— Эй, элита, вы там че творите? — крикнул еще издали Грицай. — А где Артем, вашу мать? Куда Артема потеряли?

— Хватайте большой контейнер! — крикнул я в ответ. — Кабель отцепите от него — и тащите к хоулу!

Ученые меж тем уяснили, что происходит и что требуется, — это делало им честь, поскольку мы сами понимали суть событий весьма слабо, не говоря уже о переводе ее в слова. Возблагодарив судьбу за сообразительность научной братии, мы повернули назад. От хоула доносились то отдельные выстрелы, то короткие очереди. Подбежав, мы увидели, что скопления биомассы медленно ползают туда-сюда, и вроде как пытаются превратиться в нечто более осмысленное, а Артем с Крошкой аккуратно и с расстановкой палят по ним, не давая ни превращаться, ни сползаться вместе, ни расползаться слишком далеко в стороны. Группа Иванова подтащила большой контейнер. Кое-как разобравшись в кнопках, мы сумели загрести в него самый здоровый и шустрый кусок минотавра, ставшего неизвестно чем. Группа Райли героически встала между остальными и хоулом, хотя расстояние было настолько мало, что появись другие минотавры, бог знает, как ребята стали бы нас от них оборонять, да и себя тоже. Райли недовольно бубнил, что это жутко непрофессионально, и что такая позиция у него в последний раз. И тут же сам себя опровергал, заявляя, что конечно же, это не в последний раз, потому что Россия — родина бардака, и у русских ничего по порядку не бывает.

— Ты вот доворчишся на русских, и я тебя пристрелю, — пообещал Иванов. — А вообще мы на Украине, если что. В составе международных Объединенных сил.

Над нами завис вертолет с контейнерами и специалистами по нанофизитам — то и другое быстро и грубо спустили вниз по тросам. Артур Джамаев тоже прилетел, однако его все-таки пожалели и высадили на перекрестке. Мы сдали дела ученым и подошли к вакцинатору.

— Он пуст, но взглянуть интересно, — сказала Крошка.

Вакцинатор заряжался композитными капсулами примерно так, как пистолет с несъемным магазином. Пустые капсулы после инъекции выбрасывало экстрактором в мягкий сборник сбоку. Они там и лежали, а в магазине осталась только одна неизрасходованная.

— Теперь и она пуста, — сказала Крошка. — Могу заранее сказать, как устроена: ее тоже сконструировали с расчетом на создание внутри искусственной информсреды. Но пока пистолет здесь лежал, аккумулятор сел, и… В общем, повезло нам, что целая капсула была в нем единственной. И с минотавром повезло. Сперва он чуть все не испортил, — но потом действовал как по заказу.

— Что случилось? — спросил Гридин.

— Если коротко: нанофизиты выбрали Артема носителем и уже вошли в него, попутно перестраивая собственный инфогеном под «хозяина». Но за самого Артема взяться не успели — и когда минотавр напал, атаковали его. Они уже считали Артема «своим», понимаете? И защищали от «чужого» как могли. Когда мы стали стрелять по минотавру, существа восприняли нас как союзников… Уникальный случай, я думаю. Впрочем, это по большому счету догадки.

— А можно мне его подержать? — спросила Даша, указывая на вакцинатор. — Хочу, так сказать, ощутить, из-за чего рисковали.

— Да сколько угодно, — разрешила Крошка, протягивая пистолет ей. — Теперь он совершенно безопасен. Нанофизитов там миллионы — и в капсуле, и внутри корпуса, но они неактивны вне полей родных инфогеномов. Просто потерянные экземпляры своих популяций… Ты могла бы оставить этот вакцинатор себе в качестве сувенира и хранить дома на полочке, но не получится — научники отберут.

— Да у нас с Сережкой пока нет ни дома, ни полочек, — сказала Даша. — Так что пусть отбирают, отдам без боя.

— Дай сперва мне посмотреть, — попросил Пашич. — С полгода назад случайно заинтересовался этими штуками, генерирующими обособленную информсреду, — пояснил он. — У нас самая маленькая из них как раз размером с контейнер, который выдали Артему. А у соседей за хоулом, выходит, — капсула чуть больше автоматного патрона.

— Да, — подтвердила Крошка. — Как говорится, почувствуйте разницу. В области изучения инфосферы они продвинулись дальше нас.

— Пистолетик-то для массовых вакцинаций, — заметил Даго. — Капсулы наверняка перезаряжались, раз для них сборник есть. Выходит, они специально заражали кого-то мутагеном?

— Или боролись с ним, — ответил Зунг. — Крошка ведь тогда сказала… Скажи ему, Крошка.

— Да помню я, что она говорила.

— Заражали, боролись — не важно, — сказал Пашич. — Главное, что у них высокий уровень технологий. И при этом на нашу сторону они до сих пор не заглянули.

— Ну и что? — повернулся к нему я. — Мы на их сторону разве заглянули? Время было? Нет, еще только собираемся.

— Верно. Что-то я протупил.

— Это все халявные стимуляторы. Халява вообще на пользу не идет.

— Ты чего такой мстительный?

— Чтоб никому мало не показалось. А теперь попробуй сказать, что мстительность — архаичный инстинкт.

— Да ну тебя. Ты и так теперь мне до смерти эти инстинкты вспоминать будешь.

Тяжело опираясь на трость, к нам подошел Джамаев.

— Рад, что ты жива, — сказал он Крошке. — И остальные тоже.

— Да, это неплохо, — усмехнулась она. — Но чистую культуру мы не добыли.

— Вы не виноваты. И то, что мы получили, уже много. Конечно, в пойманной биомассе уже не те нанофизиты, которые сидели в вакцинаторе, — но они близки к ним. Ты сделала все, что могла, и гораздо больше, чем была обязана. Однако я вот что хотел бы тебе сказать…

Джамаев рассеянно огляделся вокруг, посмотрел на небо и снова на Крошку:

— Послушай старика — будь осторожнее. Нельзя постоянно вот так нагибать начальство.

— Я не постоянно. Только когда очень надо.

— А я и не спорю, что было надо. Если б ты не настояла на своем, мы сейчас вместо минотавра грузили бы в контейнеры этого паренька со шрамами на лице. Но пройдет время, и хорошее наверху забудется. А плохое там запомнят навечно. Уже запомнили. Твои действия в создавшемся положении признаны безукоризненными и рабочей экспертной группой, и координатором, и уполномоченным. Но тебе об этом не сообщили, верно?

Ученый кивнул нам, похлопал по плечу Артема и пошел обратно на перекресток. А на смену ему оттуда явился Смит. Крошка встретила его настороженно, однако американец оказался настроен миролюбиво.

— Больше не хочу слышать от тебя, что ты недолибер, — сказал он. — Как ты узнала, что случится?

— Но я не знала, — возразила она. — Назови это предчувствием.

— Теперь можешь все рассказать остальным, — сказал он. — Больше нет смысла соблюдать секретность.

— И раньше не было, — заметил Гридин.

Смит недобро на него посмотрел, но промолчал.

— Знаю, знаю, — сказал Гридин. — Я теперь всего лишь командир разведгруппы и не понимаю всей сложности положения — вашего, и «Противодействия». Вот как на эту работу перешел — так сразу мозги у меня деградировали.

— Мозги у вас остались в порядке, — ответил Смит. — Нервы сдают — это да. Отказавшись от высоких должностей, вы отказались также и от возможности заметно влиять на события. Только никто, кроме вас, в этом не виноват.

Я обнял Дашу и отвел ее в сторонку, чтоб не мешать этим двоим ругаться. Остальные потянулись за нами. Но наша тактичность ничего не дала: Гридин обменялся со Смитом еще парой едких фраз и присоединился к нам.

— На сегодня с зачистками покончено, — сказал он. — Тем более что уже вечер. Пойдемте засядем в вездеходе.

Так мы и поступили. Строители тоже прекращали работы и готовились к наступлению ночи. Спать предстояло за броней, и вроде можно было ни о чем не беспокоиться, если б не грядущая необходимость вылезать наружу на следующий день: а это придется сделать хоть меньшей, но все же значительной части личного состава. И следовало расположить машины так, чтобы наутро обошлось без потерь, а желательно — вовсе без нападений со стороны устроивших удачные засады мутантов.

Как только мы устроились в салоне, слово взяла Крошка:

— Сперва хочу попросить прощения у Артема, Даши и Сергея за то, что втянула их в операцию, ни о чем не предупредив. У меня была возможность рассказать все в двух словах Сергею, когда мы торчали у вездехода, или сразу после — уже всем…

— Да не извиняйся ты, — поморщилась Даша. — Кто тебя упрекает?

–…зато теперь это можно сделать не торопясь и в подробностях, — закончила Крошка. — Как я и хотела. Хотя, думаю, все уже догадались, почему мне понадобились именно вы.

— Черта с два мы догадались, — проворчал Артем.

— Нет? — удивилась Крошка. — Ну как же?.. Достаточно вспомнить о том, что у вас общего.

— Мы все — безнадежные идиоты, раз до сих пор не нашли себе работу побезопаснее? — предположила Даша.

— Не может быть, — усомнился я. — Вокруг было полно таких же идиотов.

— Вы трое в свое время побывали на Сатанаиле, — сказала Крошка. — А больше из разведгруппы и спецназа там не был никто.

После ее слов до меня наконец дошло, почему при виде мутировавшей киевской растительности мне постоянно казалось, что я это уже видел раньше. Нет, она не была похожа на сатанаильскую один в один, — но от нее отчаянно несло именно Сатанаилом. И надо же — не вспомнил сразу. Правда, и ругать себя слишком не стоило. Обязательная к изучению информация поступала нам в таких объемах, что пухла голова, а чуть позже ты усвоенное на девяносто процентов забывал, поскольку необходимость помнить вытесняла еще более настоятельная необходимость выполнения текущих задач. Ведь их невыполнение чаще всего означало и твою собственную смерть; а покойнику все равно, насколько хорошо он знал пятьдесят или сто миров.

— Не понимаю, причем тут Сатанаил, — призналась Даша. — Но если это так важно… Постой, а как на счет тебя? Ты пошла с нами потому, что либер, или потому, что тоже на Сатанаиле была?

— Я прожила там десять лет, — ответила Крошка.

Никто ничего не сказал: все молчали, переваривая эту сногсшибательную новость. Мы с Дашей провели на Сатанаиле несколько часов и в ужасе сбежали, благо хоул был рядом. Артем странствовал там две недели и выбрался оттуда едва живой, с изуродованным лицом. А тут… Десять лет!!!

Я вспоминал этот мрачный и опасный мир без солнца, его пейзажи, его чудовищ, и сопоставлял всплывающие в памяти картинки с тем, что видел в Киеве. И там и тут у живых существ наблюдалась тяга к гигантизму, и они могли есть совершенно несъедобную на любой взгляд пищу. И там и тут кто-то постоянно на кого-то охотился. И даже окраска киевских мутантов, не слишком подходящая для Земли, и скорее мешавшая, чем помогавшая маскироваться, сделала бы их великолепно приспособленными для жизни на Сатанаиле.

Да, какая-то связь между Сатанаилом и киевскими событиями была, и я уже начинал понимать, в чем она заключалась.

— Согласно теории Эпштейна, Сатанаил бесконечен, — сказала Крошка. — Не буду вдаваться в подробности, как это может быть, потому что и сама не понимаю. Отмечу только, что в случае правоты Эпштейна мы имеем мир с бесконечными ресурсами, связанный хоулами с тысячами, а может, миллионами землеподобных миров по всей Вселенной. Живые организмы просто не могли не попытаться освоить столь перспективное в плане лакомых кусков пространство! Однако на Сатанаиле нет солнца — вот в чем проблема, а блуждающие сияния дают слишком мало света. Зародилась жизнь прямо там, или была туда занесена, ей пришлось приспособиться к существованию в вечном сумраке. И она нашла способ — симбиоз с нанофизитами. Неясно, откуда взялись они сами. Существуют гипотезы как об их искусственном, так и естественном происхождении. Я думаю, что их никто не создавал, что они возникли в природе в процессе эволюции, и стали такими, каковы они есть, именно в симбиозе с другими организмами. Ведь они могут жить где угодно и перестраивать что угодно — однако живут лишь внутри других живых существ. Но и гипотезу об искусственном происхождении ученые пока не отвергают. Согласно ей, некая разумная раса создала нанофизитов специально для колонизации Сатанаила.

Конец ознакомительного фрагмента.