Хроники нестроевой подготовки

Юрий Иванович Мудренко

Роман о прекрасной поре юности и взросления, о верных друзьях и незабываемых приключениях, от которых захватывает дух даже по прошествии многих лет. Спасибо нашим преподавателям и самым лучшим на свете отцам-командирам.

7

Езда на велосипеде по узким улочкам маленького города, танцы по вечерам в парке культуры и отдыха, мальчишеские тусовки со смехом, песнями под гитару и бесконечной чередой весёлых разговоров откатились в прошлое до лучших времён, сохранившись в памяти, подобно сновидению или просмотренному недавно кинофильму с незамысловатым сюжетом. Сейчас же этот сюжет сменился на другой, и у Юры было такое чувство, как будто невидимый режиссёр крутит дальше всё тот же фильм, но уже другой его эпизод. Этим и объяснялась смена декораций и даже корректировка характера роли главного героя, чудесным образом переодетого в военную форму зелёного цвета с чёрными курсантскими погонами, шевроном с эмблемой войск артиллерии и золотыми пушечками в петлицах кителя.

Юра ехал в купейном вагоне скорого поезда, несущего пассажиров на всех парах в город Ленинград, а его соседями по купе оказались два полусонных курсанта из Львовского училища, убывающих в очередной отпуск к себе на родину, и женщина, собирающаяся выходить задолго до прибытия состава на конечную станцию. Эта тревожная особа безостановочно осматривала все свои вещи, судорожно перебирая их, бесконечно упаковывая и складывая, чтобы ничего не забыть. Одних только чемоданов у неё было целых три, огромных и, на первый взгляд, совершенно неподъёмных, и из каждого из них исходил непередаваемый аромат вкуснейшего украинского сала. На самой женщине от волнения и переживаний не было лица: по всей видимости, она не сомкнула ночью глаз, охраняя своё добро, чтобы, чего доброго, никто из попутчиков не съел всё это богатство под разливаемую в гранёные стаканы водку. На какой-то маленькой станции она вышла вместе со своим барахлом. Встречал её небольшого роста худой мужчина, и было удивительно и смешно наблюдать, как он схватил сразу все три чемодана и легко вынес на перрон. Наверное, если бы была возможность, то он вместе с чемоданами вынес бы и тётку, а может быть, и не стал бы этого делать, справедливо рассудив, что до выхода из вагона его женщина доберётся самостоятельно.

Юра смотрел в окно на эту парочку, стоявшую на перроне в окружении множества вещей и не спешившую уходить оттуда, как будто бы их обоих не отпускали какие-то незавершённые дела. В блёклом свете уличных фонарей было видно, что женщина что-то убедительно рассказывала, сопровождая каждый из эпизодов своего изложения соответствующей жестикуляцией. Мужчина стоял напротив, немного ссутулившись, и молча слушал рассказ своей боевой подруги. Затем он обнял её, заключив в цепкие объятия своих жилистых рук, и чмокнул в щёку.

— Любовь, блин, — раздался неожиданный возглас с верхней полки.

Это проснувшийся курсант Львовского училища сделал такое умозаключение.

— А я уже было подумал, что кроме охраны тонны сала эта тётка ни на что больше не способна, — продолжил он. — Она же прошлую ночь не спала совсем. Всё сидела в обнимку с ценным грузом. Можно подумать, что мы на её сало позарились бы!

Он медленно и осторожно спустился вниз и подсел к окну. Поезд тем временем отправился в путь, постепенно набирая скорость, оставив позади перрон с маленьким вокзалом и двумя обнявшимися людьми, мужчиной и женщиной, продолжавших писать историю своих взаимоотношений, где предостаточно места любви и обыкновенному человеческому счастью.

— Так ты, значит, в Ленинград на учёбу едешь? — спросил курсант у Юры. — А звать-то тебя как?

— Юра.

— Очень хорошо, — курсант кивнул головой. — А меня Николаем зовут, но для тебя я просто Коля.

— А его, — Николай сделал взмах рукой, указав на спавшего соседа на другой верхней полке, — Валентином кличут. Но если ты его Валей будешь называть, он не обидится.

Николай сладко потянулся, подняв руки над головой и даже издал звук, похожий на:

— Ы-ы-ы!

— А ты давно к нам подсел? — задал он следующий вопрос.

— Да часа три уже будет, — ответил Юра.

— Ну что же, хорошо, — Николай открыл чемодан и извлёк из него бутылку «Столичной». — Закусь-то у тебя имеется? А то мы свои запасы уже подчистили, а покупать здешнюю еду опасаемся.

— Есть кое-что, — с этими словами на маленьком столике появилась запеченная курица, варёные яйца, огурцы с помидорами, хлеб.

— Да тут на целый взвод хватит. — обрадовался Николай.

Он встал в узком проходе купе между полками и начал бодро трясти своего друга за плечо.

— Кушать подано, сэр! — сказал он Валентину в самое ухо. — Прошу к столу!

Тот не стал возражать и сразу же проснулся под аппетитное приглашение.

— Валентин, — представился он Юре, пожал руку и занялся поиском ботинок.

— Да вон они стоят, под столом.

— Спасибо, Коля, ты — настоящий друг: всегда подскажешь, что да как, — Валентин обулся и зашнуровал ботинки.

— Я сейчас, — сказал он после этого. — Надобно руки помыть перед трапезой.

— И мне, — согласился Николай.

После чего они дружно вышли из купе, оставив ненадолго Юру одного.

За окном в сгустившихся сумерках мелькали деревья бесконечного и бескрайнего леса, мимо которого поезд проносил вагоны с пассажирами, каждого со своей судьбой и собственными заботами.

Вышедшие из купе курсанты действительно вернулись очень быстро. От них исходил терпкий запах хозяйственного мыла и табака.

— Перекурить успели, — решил Юра.

— Оба-на! Еда на месте, водка тоже на месте. — констатировал Николай. — И мы втроём. Стало быть, сообразим.

— Открывай, — он протянул бутылку водки Валентину, а потом, повернувшись к Юре, заметил. — Водку открывает всегда он. Спец. Ни разу ещё не пролил и не выпустил пузырь из рук.

— Мне ровно пять граммов, — попросил он у Валентина, заметив, что тот уже приготовился разливать горячительное.

Недрогнувшей рукой стаканы были наполнены на треть.

— Ну, давайте за знакомство, — Николай поднял свой стакан и, чокнувшись с новым и старым другом, залпом проглотил содержимое.

Юра следом проделал то же самое, на мгновение почувствовав, как прохладная жидкость обожгла всё внутри, а потом побежала по жилам нескончаемым теплом.

— Ты вот что, закусывай, а то поплывёшь, — подсказал Николай, и, оторвав куриную ножку, положил её перед своим новым другом на салфетку. — И помидорчик съешь. Он поможет пожар в желудке потушить.

И действительно, в голове начали происходить какие-то перемены, тревога и грусть сами собой куда-то улетучились, и стало весело. Минут через десять Юра был уверен, что лучше парней, чем эти двое, он никогда в своей жизни не встречал, тем более что они совмещали в себе целый набор потрясающих качеств, и были заботливыми, весёлыми, лихими, смелыми и даже немножко скромными. Ну, во всяком случае, так показалось после часа знакомства и выпитой бутылки водки.

— Так, мне чуть-чуть, пять граммов, — напоминал каждый раз Николай, когда его друг разливал по стаканам очередную порцию.

— Положись на меня! — уверял Валентин. — Я всегда контролирую ситуацию.

— Молодец! Но всё равно, не спеши, а то уплыву, и будет, как в прошлый раз, — напомнил Николай.

Что было в прошлый раз, чего опасался курсант Львовского училища, Юра так и не узнал, зато под мерный стук вагонных колёс с интересом выслушал другую историю.